Трудно быть сильной
Шрифт:
Нет, она не вынесет этого. Не вынесет.
– Спасите его! – крикнула она людям, суетившимся вокруг деда.
– Девушка, мы делаем все, что в наших силах, – не оборачиваясь к ней, ответил врач.
– Так сделайте больше! Я заплачу!
– Деньги здесь не играют роли, – раздраженно ответил ей врач. – Неужели вы не понимаете – не все измеряется деньгами?
– А чем?! Чем?! – воскликнула девушка в отчаянии.
Но ей никто не ответил. Все были заняты ее дедом.
Через несколько минут машина остановилась перед зданием больницы.
Ей было очень тяжело.
Неожиданно девушка почувствовала вибрацию мобильного телефона, лежавшего в кармане кожаной куртки.
– Алло, – вяло отозвалась Трейси.
– Как он? – Она узнала Лию по голосу.
– Не знаю, – судорожно вздохнула, из последних сил сдерживая рыдания. – Его увезли наверх. А меня туда не пускают. Я жду…
Лия шумно вздохнула.
– Все должно быть хорошо, – пробормотала она. – Мистер Эплгейт сильный мужчина, он обязательно победит.
– Да, я тоже на это надеюсь, – прошептала Трейси.
Немного помолчали.
– Хочешь, я приеду и посижу с тобой? – предложила Лия.
– Нет, не надо…
На самом деле Трейси очень хотелось, чтобы Лия сейчас оказалась рядом. Ей хотелось, как раньше, забиться под ее крылышко и почувствовать себя защищенной от жизненных невзгод.
Но она сознавала: нельзя взваливать все на Лию. Ведь она так привязана к хозяевам, так близко к сердцу принимает все их невзгоды и радости… Нет, следует ее поберечь на этот раз…
Девушка даже не понимала, что приняла первое взрослое решение в своей жизни. Она думала о другом, ей очень хотелось, чтобы дед выжил…
– Хорошо, – согласилась Лия, но сомнение слышалось в ее голосе.
– Как только что-нибудь выясню, сразу же сообщу тебе, – пообещала Трейси.
– Да, буду ждать.
Лия отключилась.
Трейси вздохнула и убрала телефон в карман. Огляделась по сторонам. Народу много, какая-то непонятная толчея. Неужели в Сан-Франциско всегда так? Каждую минуту что-то происходит, и всех везут сюда, чтобы здесь им оказали посильную помощь? Какая же адская работа у персонала клиники.
По напряженным лицам людей в спецодежде Трейси видела, насколько они устали. И все же продолжали трудиться, с завидным рвением оказывая помощь всем нуждающимся.
Как же они должны быть увлечены своим делом, чтобы, несмотря на свое состояние, стараться не только помочь, но и подбодрить, улыбнуться, чтобы поселить надежду…
Трейси с удивлением наблюдала за этими самоотверженными людьми. Неожиданно она задумалась о том, что сама-то, по сути, ничего не представляет собой. Всю жизнь пыталась что-то доказать. Кому? Зачем?
Когда можно было строить, она все разрушала. И к чему это привело? К тому, что она может потерять деда в любой момент?
Как же ужасно все это сознавать.
Ну почему она не попыталась вести нормальный образ жизни? Почему перестала учиться? Почему наплевала на увещевания деда, Лии и Мартина? Ведь эти люди беспокоились за нее!
Конечно,
Работа оказалась для него своего рода терапией. В то время как она, Трейси, думала, что он не любит ее и именно поэтому старается как можно меньше бывать дома.
А ведь Лия и Мартин пытались донести до нее, что это не так. Что она дорога деду. Просто он такой, какой есть, и его не переделать.
Но она не хотела мириться с подобным отношением со стороны деда и только теперь понимала, как много времени было упущено.
Горько. Горько сознавать, что все могло быть по-другому. И она сейчас не была бы на грани отчисления, а заканчивала бы университет с хорошими отметками.
И дед бы не расстраивался из-за нее, и не попал бы сюда…
От последней мысли стало тошно. Трейси прислонилась к стене и заплакала. Тихо, почти беззвучно. Слезы катились из ее глаз, и она ничего не могла с этим поделать, потому что ей было очень больно сознавать: ничего нельзя исправить…
2
Кто-то дотронулся до ее плеча.
Трейси вздрогнула и повернула голову.
– Мисс Эплгейт? – Молодая медсестра участливо смотрела на нее.
– Да, – кивнула Трейси, с надеждой взглянув на девушку. – Что с дедушкой?
– Пойдемте, – пригласила медсестра. – С вами хочет поговорить врач.
Сердце сжалось. Что это означает? Все настолько плохо? Или есть шанс на спасение?
Трейси на негнущихся ногах последовала за медсестрой к лифту, поднялась на нужный этаж.
– Мисс Эплгейт – доктор Трамп, – представила их медсестра и удалилась.
– Что с дедушкой? – снова спросила Трейси.
Она вглядывалась в мужчину, стоявшего напротив, надеясь прочесть добрую весть в его взгляде.
Невысокого роста, с внимательными глазами, поблескивающими из-за стекол очков в тонкой оправе, он сочувственно смотрел на нее. И у Трейси сжалось сердце.
– Неужели нет никакой надежды? – прошептала она.
– Увы, – врач развел руками, – мы делаем все, что в наших силах, но предсказать что-либо в такой ситуации невозможно. Он очень стар. Удивительно, что с такими отклонениями в сердечно-сосудистой системе он вообще дожил до преклонного возраста…
– Пожалуйста, сделайте все, что только можно, – умоляюще прошептала девушка.
– Мы делаем даже больше, – просто ответил он.
И она поняла, что это правда. И от этого ей стало еще хуже. Ведь если все предпринимаемые шаги не приносят должных результатов, то это говорит лишь об одном – скоро конец…
– Можно мне его увидеть? – прошептала Трейси.
– Да, вы можете побыть с ним, сколько захотите, – кивнул он, провожая ее к палате.
У дверей она остановилась и взглянула на врача.