Трудности перевода

Кошкина Татьяна

– Эй!
– возмутился Олег, глядя как Ирина понимающе кивает и женщины начинают тихо над ним посмеиваться.
– Познакомил на свою голову.

– Сам виноват, - заметила Марина.
– Зайдете?
– кивнула в сторону добротного двухэтажного дома с подъездной дорожкой и странными воротами. Вроде бы, деревянные, но с мало понятным в летних сумерках рисунком.

– В другой раз. Мы только что из твоей Франции, а завтра просто безумный день. Взяли на днях тендер на несколько лярдов, надо отрабатывать, - корректно отказал, Ирина была ему за это благодарна. Слишком

устала. Марина ей, конечно, понравилась, но на общение просто нет сил.
– Кстати, о тендере. По поводу хотел устроить корпоратив в пятницу, твои что-то цену загнули в этот раз. Матвей принес два бюджета, у твоих Ассорти много нулей.

– Какой ресторан?
– чуть поджав губы поинтересовалась Марина. Лаки увлеченно облизывал её руки, даже пытался прикусывать. Псу было скучно стоять на месте.

– Францию он запрашивал. Я хотел сегодня зайти в директору, но на месте не застал.
– небрежно пожал плечами Олег.

– Минутку, - она выудила из кармана красиво обтягивающих её фигурку брендовых джинс смартфон и набрала номер.
– Лар, а что за ерунда у нас с J Electronic? Им сегодня какой-то жуткий прайс на субботу выдали, - голос звучал холодно и строго.

Это была уже не улыбчивая женщина с собакой, а босс, от звонка которого в столь поздний час у кого-то волосы дыбом встали, без сомнения. Ирина с интересом разглядывала её. Слишком уж быстро она изменялась, как два разных человека. Тем временем на том конце что-то быстро отвечали.

– Даже так? А какого хрена вы им просчет сделали, если занято? У тебя менеджер там каким местом думает?
– рыкнула Марина.
– Завтра приеду - разберемся, кто у нас на рабочем месте базой данных пользоваться не научился. Уволю к чертовой матери, - отключила вызов и раздраженно засунула телефон в карман.
– Эти идиоты тебе чуть забронированный ресторан по второму кругу не впарили. Разберусь. Может в Италию пойдешь? Там сейчас шикарный повар.

Олег закашлялся, скрывая улыбку. Кажется, именно на такой ответ расчетливый Шилов и надеялся, когда заводил тему про корпратив.

– Ну ты крута, Марина, - уважительно протянул он. Ирину же несколько передернуло. Да, работать с этой женщиной она бы не хотела, уж очень требовательная. Хотя, Шилов не лучше, это просто у неё теперь скидка за вредность и всякие там индивидуальные бонусы. Даже не знаешь теперь, что хуже. Верно сказал классик: “Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь”. Ирина за последний месяц испробовала на себе всё. Что хуже? Еще один вопрос, который навсегда останется в её голове без ответа. Потому что она точно знает, что лучше и от этого отказываться не собирается. По крайней мере сейчас.

– Вот кто бы говорил, - кольнула его голосом хозяйка сети ресторанов “Ассорти”. Пес рядом с которой начал уже жалобно поскуливать от нетерпения - стоять на месте ему явно не нравилось.
– Громов снял весь ресторан на субботу. Свадьба - святое дело.

– Серьезно?
– Олег удивленно покосился в сторону особняка за глухим забором.
– И молчит. Неужели решил жениться на своей молоденькой писательнице?

– Как видишь, - пожала плечами Марина.
– Даниил в своем репертуаре. Десять человек гостей, только семья, и полная секретность. Живем через забор, а я понятия

не имею, что творится в этом семействе.

Пока Марина беседовала со старым знакомым в её семействе тоже что-то произошло. Из ворот дома, напротив которого они стояли, выбежал взлохмаченный парень в перепачканной краской футболке, на руках он держал симпатичную девчушку с темными кудрявыми волосами. Та тоже вся перемазалась. На вид Ирина дала ей года два не больше. Парню явно нет тридцати или так хорошо сохранился? Или это няня-мужчина? Чем черт не шутит! У всех свои причуды.

– А мы думаем, где мама ходит, - громогласно возвестил он, передавая Марине ребенка. Девочка протянула перепачканные краской руки к матери.
– Лаки, гуляй, - наклонился и спустил пса с поводка, тот умчался в сторону дома.

– Всё, конец моим розам!
– грустно возвестила Марина, провожая взглядом собаку.

– Ты же их всю жизнь ненавидела, а тут вдруг любовь проснулась? Еще раз посадишь, - пожал плечами парень и протянул было руку Олегу, но тут же передумал.
– Привет, извини, мы немного рисовали. Не буду пачкать.

– Я вижу, - кивнул Олег, красноречиво глядя на веселое семейство.

– Уши оторву, обоим, - вынесла приговор Марина и улыбнулась, теперь уже по-настоящему тепло. В уголках глаз собрались мелкие морщинки, но даже они не портили красоты её лица.
– Просила же, не пускать Алису в мастерскую.

– Она сама залезла, а потом мы увлеклись, - развел руками незадачливый отец. Да, Ирина убедилась, точно отец. Глаза у малышки были такого же цвета, искрящегося голубого. Редкое сочетание. Брюнетка и кристально-голубые глаза. Хотя, возможно, с возрастом что-то изменится. И очень неожиданный семейный тандем. Насколько Марина его старше? Или не старше? Нет, точно же старше, лет на пять не меньше…

Казалось, про Ирину забыли, но не тут-то было. Олег встрепенулся и быстро её представил художнику с мировым именем. Вот тут ей стало по-настоящему стыдно. Она никогда не слышала ни слова о Максиме Кравцове и не видела ни одной его работы. Отстала от жизни, придется наверстывать.

– Тебе, помнится, понравилась закрытая зона, в которой мы сидели. Там, где веточки сирени спускаются, - напомнил Олег, - вот это его работа. Золотые руки, - в очередной раз похвалил работу мастера.

– О, - Ирина, действительно, впечатлилась. Ресторан был оформлен очень красиво, с тонким вкусом и совершенно особенным изяществом. Выбор цветов сперва показался странным, а потом единственно верным, атмосферным и притягательным. Особую роль играло превосходное воплощение.
– Это, действительно, потрясающе.

– Ну, я очень старался. Был повод, - подмигнул парень и бросил красноречивый взгляд на жену.

Ирина тут же почувствовал себя странно лишней в этом пространстве любви, теплоты и нежности. Как уродливый булыжник в цветочном саду, окутанном красотой и ароматами. Все вокруг впитывают или дарят тепло, а она ледяным камнем стоит среди всего этого и хмуро смотрит по сторонам. Хочется порадоваться, но где-то далеко, в темном уголке стальная булавка зависти колет сердце. Ей тоже хочется стать цветком и распустить лепестки навстречу солнцу, доверчиво и ярко. Но она, мать вашу, ёж!