Трудности работы авантюристом
Шрифт:
А когда они выходили из Тарии, когда стены родного поселения скрылись за холмами, из леса к ним вышли подростки. Бесноватые. Отщепенцы и хулиганы по большей части, но были и такие, кто сбежать из дома всей душой стремился и вот нашли возможность… со слезами на глазах и криками уговаривали Брика, чтобы он их с собой взял. А тот долго сопротивляться не стал, взял всех, чуть больше двух десятков. Таким составом Тарию и покинули.
И ради чего спрашивается?
Вот теперь Джорджи стоит один на смотровой вышке. Кутается в облезлую волчью шкуру, от которой неимоверно пасёт тухлятиной, ведь отделать и высушить её как следует не успели.
Смотрит Джорди на тоскливый снежный пейзаж, и думает: стоило ли?
С
А с другой стороны, Джорджи очень скучал по Тарии. По зелёным лугам. По спокойным и не очень холодным зимам. В Тарии никогда не бывало снега. Потому и нужды особо в хворосте, дровах не было. Можно было носить старый, во многих местах залатанный дублет, и чувствовать себя вполне комфортно.
А здесь…
Они добирались до этих земель почти два месяца назад. За это время серьёзно заболели трое, один потерялся в лесах, никто его больше не видел. Из всех поселений и городов их гнали палками, никому голодные рты в позднее лето, пору сбора урожая, были не нужны. Все смотрели на них как на ворьё и бандитов… но это только по началу, пока Брик не появлялся перед хозяевами земель с распахнутым кошелём, и не отсыпал за постой и еду огромные, по мнению Джорджи, деньги. Брик почти все свои монеты потратил на то, чтобы снарядить их в дорогу, на то, чтобы добраться до ничейных диких земель. Все остальные в его отряде были оборванцами, лишь он один, да пару дряхлых мужей, сумели за жизнь накопить с десяток мешочков монет.
— В нашем поселении, деньги нам первое время не пригодятся, лишь труд и надежд на лучший исход, позволят нам жить свободными людьми! — так сказал Брик, и все ему поверили.
И за прошедшие месяцы Джорджи многократно вспоминал как они все забрались в эту задницу. Вспоминал и сейчас. Стоя на смотровой вышке один, хотя полагалось изначально, что их здесь будет трое. Всего дозорных вышек в поселении две. Каждая в меру утеплена, с небольшим очагом и каменной трубой. Правда тепла они дают совсем немного, ведь стен у дозорной вышки почти нет и потому ветер постоянно залетает в очаг, немилосердно дымит… но руки можно согреть, да и еду подогреть, если её конечно ещё принесут.
Джорджи чихнул. Утёр нос. И вновь уставился в белое марево. Ветер в этот день почти не дул, однако снегопад ни на секунду не прекращался.
Сначала они радовались, когда наконец достигли ничейной земли… приметили для себя небольшой клочок плодородной почвы, посреди топей. С урожаем они уже опоздали, пока добирались наступила осень. Обработали землю под будущие посевы, посадили поздние культуры, и пошли на охоту… почти все мужчины, отправились искать дичь. Им по началу везло, места здесь не пуганные. Дичи много, хищники большого скопления людей боятся. Вот и успели они до наступления холодов навялить мяса, да и пяток мешков с крупой они привезли с собой из Тарии, потому и провиант у них какой никакой, а всё же был. Помимо этого, ещё с десяток лошадей, и десяток клеток с курицами. Возвели загоны, конюшни… благо строить их получалось быстро, из шкур убитого зверья нашили палаток, возвели вокруг своего клочка земли забор весьма крепкий в два человеческих роста, с заточенными верхушками. Ворота поставили, обшили их как следует. И две башни дозорные. На одной из которых Джорджи в этот момент и торчит.
Что думал о Брике сам Джорджи?
Он уважал его сейчас так же, как и в Тарии. Он ценил его как лидера, и был готов помогать и поддерживать Брика. И люди думали так же, но многие из них изменили своё мнение о старосте после всего, что произошло за последние дни...
А случилось следующее: многие из них заболели. Больные описывали ощущения как страшный
Больных внезапно оказалось довольно много, чуть больше десятка. Ясное дело, что в таком состоянии работать они не могли и часть их работы досталась здоровым, что и без того впахивали как волы. Джорджи до этого работал в паре, посменно, день и ночь. Но теперь другой дозорный слёг, и Джорджи приходилось нести пост одному... он теперь буквально жил на вышке, проводя там всё время. Лишь один раз за день Джорджи покидал свой пост, когда уходил в общую столовую. В этот краткий миг дозорного подменял один паренёк четырнадцати лет, по имени Генти: лопоухий, вечно улыбающийся мальчишка... он служил на общей кухне, и помогал разносить во время дня пайки по рабочим местам и прочую провизию, а ещё вот и подменял Джорджи ненадолго, чтобы дозорный мог хотя бы чуть-чуть пройтись и узнать последние вести и слухи... Генти так же приносил ему еду на ночь. В общем этот паренёк остался для Джорджи единственным товарищем. Ведь больше никого на башню к нему не отправляли.
Сам Джорджи был назначен на роль дозорного по двум причинам: во-первых, он давно знал Брика, и тот мог на него положиться, они оба друг другу доверяли. А во-вторых... у Джорджи был однозарядный, старый, но в меру эффективный, арбалет.
Джорджи купил его ещё когда жил в Тарии. В те времена, когда он подрабатывал на лесопилке. Там он был вполне шустрым парнягой, и однажды мастер заметил, что Джорджи старается и выполняет работы больше остальных, за что на пару медяков поболее и заплатил ему однажды. И некоторым праведным работягам это пришлось не по вкусу, и после работы они задали Джорджи хорошенькую трёпку.
Следующие пару дней он и вовсе не мог работать. Однако обиду затаил, пусть сделать обидчикам ничего и не мог, они старше его, сильнее и их больше...
После этого работяги каждый раз мутузили Джорджи в день получки и забирали почти все монеты.
Но обидчики не замечали, как Джорджи всё больше худел, как всё сильнее портилась его одежда, ведь им было плевать на пацана. Только бы повеселиться после работы и стрясти с нищенки лишние монеты.
И вот однажды они вновь хорошенько избили его, забрали монеты и пошли домой, по дороге решив зайти в кабак, как делали это почти всегда. На пару лишних монет, можно достать бутыль паршивой, но почитай дармовой сивухи.
Так они и сделали. Как обычно.
А как вышли из кабака, неожиданно в ногу одного из них влетел арбалетный болт. Поднялся страшный вопль. Раненный катался по земле, обеими руками вцепившись в бедро, а его дружбаны стояли рядом и во все глаза пялились на собрата, не вдупляя, что только что произошло.
Джорджи же в этот момент спокойно и молчаливо сидевший в кустах, закончил перезаряжать арбалет, и выстрелил снова.
Конечно же тогда его поймали стражники Тарии.
Закинули в яму, на следующий день собирались вздёрнуть. Вот в те поганые времена они с Бриком и познакомились. Советник Виконта подписывал смертельные приговоры и часто лично отправлялся в казематы, чтобы узнать причины произошедшего. Брик и в те дни вёл дела добросовестно.
Джорджи выложил ему всё как на исповеди, рассказал и про побои, и про забранные у него монеты. Брик проникся... ведь мастер лесопилки был одним из его друзей, он сходил к нему, узнал, что парнишка честно и усердно трудился, да и вёл себя всегда порядочно, что нельзя сказать о других рабочих. Мастер лесопилки и узнал от Брика, что творили его старые работники с мальчишкой...
В тот же день Джорджи отпустили, вернули арбалет и простили все прегрешения, а вот троицу дружков прогнали с лесопилки чуть ли не палками, а перед этим им Брик клятвенно пообещал, что если ещё раз они изобьют Джорджи, то всех трое будут висеть посреди площади Тарии.