Трудные рубежи
Шрифт:
Между этими рубежами силами местного населения немецкое командование готовило еще и промежуточные.
1 сентября Прибалтийские фронты получили распоряжение Ставки подготовиться к наступлению на Ригу. Оно должно было начаться 14 сентября.
По этому поводу состоялось заседание Военного совета. Оно проходило в большом здании, стены которого были увешаны плохими копиями с картин Рембрандта и Ван-Дейка. Хозяин его сбежал. Дом и усадьбу заняло наше оперативное управление. В длинной светлой комнате помимо представителя Ставки Маршала Советского Союза А. М. Василевского и членов Военного совета находились командующие родами войск фронта и командармы.
Я стоял у большой схемы и докладывал план будущей
Пункт за пунктом я излагал суть замысла. После обстоятельного обсуждения предложенный план был утвержден.
Соединения, которым предстояло наступать, выводились во второй эшелон. 3 сентября поблизости от города Мадона Еременко лично провел с одним из полков показательные занятия. На них были приглашены командармы и командиры корпусов. Саперы построили оборонительную полосу с траншеями и заграждениями по образу и подобию немецкой.
Стоял теплый солнечный день. Дул слабый ветерок. Он медленно гнал на "противника" поднявшуюся стену дымовой завесы. Проведена условная артподготовка, низко пролетели штурмовики. Батальоны поднялись с земли.
Генерал армии А. И. Еременко чем-то недоволен. Он дает отбой. Когда вокруг него собрались командиры, он говорит:
– Разве так атакуют? Так солдат в баню ведут. И танки опоздали.
Андрей Иванович обращается к танкистам:
– Вы будете поддерживать стрелков или они вас?
Атака повторяется. Затем отрабатывается бой в глубине обороны "противника".
И опять Еременко обращает внимание офицеров на недостатки. Одному он говорит, что надо научить подразделение наступать вплотную за огневым валом; другому - лучше взаимодействовать с танками...
Через два дня на этом же поле показательные учения для своих подчиненных провел М. И. Казаков, ставший к этому времени генерал-полковником.
Мы готовились к этому крупнейшему наступлению, строжайше соблюдая меры предосторожности. Перегруппировка войск проводилась только по ночам. Генерал армии А. И. Еременко провел совещание с офицерами разведки. Он поставил перед ними задачу добыть сведения о том, какие неприятельские части противостоят нам на участках прорыва, какого рода заграждения имеются перед передним краем, как оборудованы позиции и т. д.
В тыл к гитлеровцам вновь были засланы наши разведгруппы. В районе Риги вместе со своими помощниками обосновались Розенблюм и Вильман, лейтенант Чупров - под Скривери. По железной дороге из Риги в Скривери то и дело проходили составы с пехотой и боевой техникой. Сведения об этих перевозках Чупров регулярно сообщал в штаб фронта.
Чуть позже в окрестности Риги было заброшено еще десять человек во главе с лейтенантом Н. Я. Жировым, в прошлом слесарем Горьковского автозавода. Они стали собирать данные о рижском обводе, устраивали засады и брали в плен немецких офицеров и солдат.
Одной разведгруппе, высаженной севернее поселка Кегуме, поручалось узнать, как охраняется на реке Даугава гидроэлектростанция.
В разработке плана и организации разведки нам очень помог генерал-майор Артемий Федорович Федоров.
7 сентября на участке 10-й гвардейской армии после рейда по вражеским тылам вышел к своим усиленный мотострелковый батальон 5-го танкового корпуса. Когда фронт наступал, это подразделение вырвалось далеко вперед. На станции Эргли наши бойцы разгромили
Шестнадцать суток продолжался этот славный рейд. Советские воины нападали на подразделения и тыловые учреждения противника. Несколько раз майор Дитюк связывался со штабом фронта и докладывал о проведенных боях, о нанесенных фашистам потерях и взятых трофеях. 1 сентября севернее Эргли Дитюк разбил штаб 329-й пехотной дивизии немцев. Во время стычки был убит командир этого соединения полковник Шульце.
В ночь на 7 сентября батальон с больными, ранеными, пленными и даже убитыми пошел через линию фронта северо-восточнее озера Юмурда. Панфиловская стрелковая дивизия помогла ему проделать небольшой коридорчик. Противник бросил к этому месту большие силы и при поддержке авиации и артиллерии попытался закрыть брешь. Обоюдные атаки продолжались целый день. Подразделение Дитюка все-таки пробилось к своим. Майор Корней Корнеевич Дитюк, лейтенант Роман Спиридонович Машков и старшина Геннадий Александрович Мякшин за смелые и решительные действия в тылу врага были удостоены звания Героя Советского Союза. Однако, как это часто бывает на войне, рядом с радостью к нам пришла и печаль. Во время налета вражеской авиации на позиции панфиловцев одна из бомб упала неподалеку от наблюдательного пункта, где находились командир 8-й гвардейской стрелковой дивизии полковник Григорий Иванович Панишев и исполнявший обязанности командира 27-го гвардейского артиллерийского полка майор Виктор Игнатьевич Сорокопуд. Осколки оборвали жизнь этих хороших людей. 9 сентября их торжественно похоронили в городе Резекне. Вместе с батальоном Дитюка линию фронта пере шли и разведчики группы лейтенанта Д. А. Розенблюма. Им пришлось прервать выполнение задания, потому что гестапо арестовало нескольких наших людей. Розенблюм сообщил об этом в штаб фронта. О провале я рассказал генералу Федорову и Федору Федотовичу. Они пришли к заключению, что уцелевших надо не медленно вернуть, узнать, кто и как навел гитлеровцев на их след. Связавшись с командиром действовавшего там партизанского отряда, я попросил его помочь Розенблюму отыскать батальон Дитюка. Это было сделано, и вот разведчики явились ко мне.
– Рассказывайте, как все произошло, - обратился я к старшему. Разведчики покосились на Федорова, одетого в гражданскую одежду.
– Здесь все свои, - успокоил я их.
Тогда заместитель лейтенанта Розенблюма сказал:
– Случилось это до обидного просто. Один из нас - Иван Иванович Коледа дежурил на улице. Мимо проходили воинские колонны. Он как бы ненароком обратился к стоявшему рядом с ним пожилому, лысому субъекту: "Не знаете ли, что это за часть?" Тот смерил его взглядом, пожал плечами и отвернулся. Не успел Коледа после этого пройти и десятка шагов, как его кто-то схватил за руку. Оглянулся - двое гестаповцев. Вот с этого и началось.
Рассказчик с минуту помолчал, потом продолжил:
– Коледа вместе с радисткой Женей жил в Риге на улице Катерин-Дамба, в квартире Виктора Юльевича Сметаны... Изредка заходил туда и я... передавал телеграммы... После ареста Коледы я заскочил к Жене, чтобы сообщить ей о необходимости срочно сменить место жительства. В это время в комнату вбежал перепуганный хозяин и показал на окно. Я взглянул и обмер: к дому подходили гестаповцы. Выходить из квартиры было уже поздно. Решили спрятаться. Женя залезла в большой сундук, стоявший в прихожей, а я - в гардероб.