Трудовые будни Тёмных Властелинов
Шрифт:
— Я могу увидеть Гун? — уточнил он.
— Да, разумеется, — сказала Ири. — Я запретила ей встречать вас… из-за ситуации с ментальным контролем.
— Это была моя ошибка. С ней всё в порядке?
— Да, — спокойно кивнула Ири. — Хотя, если вы спросите меня, запрет был лишним. Как вы знаете, Оранжевые драконы весьма уязвимы для ментальной магии, и она действительно могла пострадать. К тому же, я, как и вы, не являюсь подданной Предгорного Князя. Полагаю, мы сможем прийти к некоему соглашению. Без… грубостей в отношении Гун.
Ижен удивлённо глянул на спутницу. Она была, в отличие
Однако.
— Не сомневаюсь, что мы придём к договорённости, — согласился Ижен мягко.
— Да, было бы лучше, если бы это произошло, — улыбнулся Чёрный светски, чуть обнажив клыки. — Было бы очень обидно вас убивать.
А кишка не тонка, мальчик?
— Ну что вы, — ощерился Ижен в ответ. — Это было бы скорее забавно.
Ири фыркнула и, кажется, окончательно успокоилась.
— Вы свободны, господин Чо, — бросила она Оранжевому походя. — Вы знаете, что сказать остальным.
Склонив голову, этот парень неслышно их покинул. Ижен мысленно хмыкнул: хоть пресловутое неравенство на деле действительно оказалось не выдумкой. Интересно, задумывается ли эта Ири, как пренебрежительно ведёт себя с Чо? Едва ли. Скорее похоже, что она просто поступает, как привыкла, воспринимая это как само собой разумеющееся. С тем же Иженом она куда приветливей, да и с Чёрным тоже: похоже, просто воспринимает их равными. С другой стороны, интересно, настолько ли всё мрачно, как им рассказывают? Ведь у демонов тоже есть касты, если уж на то пошло. И горе тому, кто попытается против этих каст пойти. Так что, тут скорее работает принцип: "То, что у нас — стратегическое отступление, у них — трусливое бегство; то, что у нас — военная хитрость, у них — подлая ложь". Вспомнив эту строчку из манускрипта времён Второго Восстания Демонов, Ижен мысленно в очередной раз поблагодарил Лаари за право доступа в библиотеку. Если бы не Чёрный Палач, он, наверное, вырос бы совсем идиотом.
— Присаживайтесь, — предложила меж тем Ири. — Сейчас принесут закуски к чаю. Возможно, вы желаете вакаби? И… Гун?
Ижен услышал её намного раньше, но не спешил поворачиваться. Теперь же он посмотрел прямо на свою душу.
Она была прекрасна, как и тогда. И один её вид воскрешал в памяти воспоминания о страсти, вкусах и запахах. Но было в её глазах что-то… не то. Может, ещё не отошла от ментального пресса?
— Здравствуй, — сказала она ровно. — Скажи, не просил ли Алый Старейшина что-либо передать мне?
Брови Ири поднялись вверх, она явно насторожилась.
— Гун? При чём тут Алый Старейшина, позволь спросить? Что уже успел натворить этот… чудный дракон?
Оранжевая не отреагировала. Она пристально смотрела на Ижена.
— Нет, — ответил тот осторожно. — А должен был?
Гун сжала губы на миг, в после до странного равнодушно проговорила:
— В таком случае я должна сообщить тебе следующее, моя пара. Если ты причинишь какой-либо вред госпоже
Ижену показалось, что под ним обрушился пол.
Красный ублюдок обыграл его вчистую. И, что отвратно, Ижен сам был виноват: следовало убить старого дракона. Надо было прикончить уродца, чего бы это ни стоило. Как он мог быть таким идиотом?! И теперь за его глупость придётся расплачиваться его душе. Как это, собственно, обычно и бывает.
Но Бездна и Предвечная, как? Как выкрутиться из этой ситуации?! Ему показалось, что вокруг захлопнулся капкан, из которого просто нет выхода. Его клятвы и её клятвы… Кто-то из них умрёт при любом раскладе.
Осталось решить, кто именно.
— Как? — голос разорвал тишину, и Ижену пришлось обернуться, чтобы понять, что это жуткое рычание вырывается из горла хрупкой на вид красноволосой девушки. — Как ты… посмела? Зная… не сказав ни слова… да чем ты только думала, идиотка?!
Эт, который застыл изваянием с чашкой в руке, кашлянул.
— Ты бы успокоилась, — посоветовал он тихо. — Я всё понимаю, правда, но ты сейчас превратишься.
— Мне жаль, госпожа, — одновременно с этим сказала Гун.
— Тебе жаль? Тебе, дряни, жаль?! Я некогда чуть не легла костьми, освободила тебя ото всех клятв, чтобы ты сделала — это? Чтобы ты себя убила? На моих глазах?! — на лице драконицы проступила красная чешуя. Она сделала шаг к Гун, и Ижен тут же встал между ними: Ири была невменяема.
— Мне жаль, госпожа, — Ижена передёрнуло от боли и вины в голосе его души. — Последнее, что я хотела — причинять вам боль. И ворошить воспоминания. Однако, у меня есть долг перед Алым Домом. И моя семья осталась в Предгорье. Алый Старейшина подчеркнул, что судьба моего брата напрямую зависит от этого решения.
— Отлично, — сказала драконица. — Потрясающе. Я лично прикончу этого старого урода!
— Вам придётся встать в очередь, — отметил Ижен жёстко. — И, боюсь, до вас она не дойдёт.
Алая моргнула. Её глаза были полны ярости, но там, в их глубине, он ясно видел слёзы. Её эмоции витали вокруг и были искренними. Это… подкупало. Он знал, демонам обычно не нравится, когда у их душ есть другие близкие существа, но ему это показалось милым (возможно, это потому, что все его близкие время от времени пытались его прикончить).
— Нет, — сказал он красной тихо. — Нет. Она ещё не мертва. И я постараюсь, чтобы этого не случилось.
Её глаза расширились. Ижен же с искренним удивлением понял, что не солгал: он действительно собирался сунуть голову в эту петлю.
Может, у драконов и много пар, может, они и могут капризно воротить нос, но Ижен вырос, уважая лишь Лаари, Даани и книги демонских классиков. Очевидно, их взгляды на вещи и души он пытался перенимать. А у демонов душа всегда одна, в каком бы она ни была теле. И душу не отдают просто так, от неё не отворачиваются, что бы там ни было.