Трущобы Империй
Шрифт:
— Отступать будем? — Нервно переспросил вестовой из дальних родичей.
— Если в ближайшее время помощь не придёт, то нас выбьют с этих укреплений. Благо, есть ещё и старые, дойти бы до них.
Родич закивал и умчался.
— Роте Келсо выдвинуться на левый фланг, — скомандовал майор, глядя на сражение в подзорную трубу, — живее!
Рядом упал ядро, шипя фитилём, один из вестовых тут же потушил его. Алекс даже не обратил на это внимание, он весь на переднем крае. Долетавшие ядра и пули из дальнобойных Энфильдов воспринимались
Потери бригады начали нарастать, число убитых перевалило за сотню. Поначалу большая часть потерь кельтов была от вражеской артиллерии, но укрепления всё больше и больше превращаются в ничто, и вот уже пули южан находят свои цели.
— Готовь щиты, — рявкнул он, и солдаты, бывшие с ним в резерве, начали растаскивать их на передний край, а вестовой побежал докладывать полковнику о задумке. Пятнадцать минут спустя кельты начали отступать с переднего края, прикрываясь щитами из веток, скрученных одеял и палаток.
Защита довольно сомнительная, но… работала! Не слишком хорошо, к сожалению… она позволила отступить в порядке, огрызаясь выстрелами на попытки южан перейти в атаку.
Мимо, перекинув импровизированные щиты за спины, тяжело пробежали солдаты из передовых частей бригады. Резерв остался прикрывать их наступление.
Попаданец тяжело сцепил зубы и побледнел. Страшно до жути! От поспешного бегства останавливал даже не воинский долг или долг перед людьми, которые считают его вождём, а здравый смысл. От кавалерии не убежишь!
В левой руке зажата верёвка, скручивающая его собственную палатку вместе с кое-каким барахлом, стоящую перед Алексом для защиты от пуль. В правой — винтовка.
— Пали! — Орёт он, — залпом!
Передние ряды конницы падают, страшно ржут умирающие и покалеченные кони, орут люди, свистят пули…
— Залп!
Атаку конфедератов всё-таки остановили, но… только потому, что это кавалерия. Пойди в атаку пехота, для которой сырая и достаточно пересечённая местность не является серьёзной проблемой, тут-то бы им и конец… Но случилось так, как случилось, Кельтика сумела отступить до старых позиций, укреплённых куда как лучше.
Обороняться там можно неделями, были бы патроны. А вот их-то почти и не осталось…
— Сколько?
— По десятку на человека, не больше, — ответил Фокадан полковнику.
— Прикажи отдать патроны лучшим стрелкам.
— Уже.
— Остальным примкнуть штыки и молиться.
Молитвы… не то чтобы Алекс атеист… в Бога он верил, а вот в Религию — нет. Так что попаданец просто взял патроны и начал неторопливо выцеливать наступающих конфедератов, стараясь не обращать внимания на пролетавшие рядом пули и взрывающие землю снаряды.
Задержать дыхание… и успокоить дрожь тела. Мягкое нажатие на спусковой крючок и тело в сером падает на влажную от крови землю.
Атаку отбили, но генерал Худ, недавно назначенный командующим вместо Джонстона, лично
— Я убил его, командир, убил! — Ликующе заорал Джейкоб О,Майли, опуская ружьё. Генерал Худ повалился навзничь, убитый одним из телохранителей Фокадана.
Мятежники издали знаменитый боевой клич и бросились на позиции кельтов бегом, выставив штыки. Кельты дрогнули… они всё-таки инженерное подразделение и не привыкли к штыковым!
Алекс, сам от себя не ожидая, заорал:
— Эйрин го бра!
Рванул из ножен саблю и шагнул за брустверы.
— Эйрин го бра! — В нескольких десятках метрах от него на валу стоял бедный как смерть Фред с винтовкой наперевес.
— Эйрин го бра! — Заорал Ле Труа.
— Эйрин го бра! — Поднялись члены ИРА, а за ними и все солдаты.
Какое-то дикое веселье накатило на кельтов, да и Алекс понял впервые — что значит Упоение в бою. Глаза начало заливать кровью из рассечённого осколком лба, он вытер лоб рукавом и зло оскалился.
Прыжок вниз, к набегающим врагам, укол саблей, и вот один из мятежников падает с распоротым животом, суча ногами.
Уклонившись от неуклюжего штыкового удара немолодого мужчины с вислыми чёрными усами и офицерскими эполетами, Алекс резанул клинком по горлу врага и лишь после этого вспомнил, что у него есть револьверы. Заряженные!
Выстрелы прозвучали очень быстро, и в такой тесноте ни один не пропал даром. Пуля с такого расстояния — смерть почти верная, кто не умрёт сразу, того затопчут чуть погодя.
На расчищенное пространство пробились телохранители, и Алекс мигом оказался в тесном кольце, прикрытый от штыковых и сабельных ударов. Но он не бездействовал, длинные руки позволяли наносить уколы из-за спин солдат. Ещё трое на его счету…
Окружающие его телохранители начали умирать один за другим, да и сам попаданец приготовился у смерти… Страшно не было, вылез дурной азарт и желание взять с собой на тот свет побольше врагов.
Тут заговорили пушки северян, Томас всё-таки пришёл на выручку, подтянув несколько батарей, и отчаянные артиллеристы открыли огонь по мятежникам прямой наводкой.
Конфедераты принялись отступать, и будь у кельтов патроны, это отступление перешло бы в бегство. Но и без того Битва у Персикового Ручья стала безоговорочной победой Севера.
Глава тридцать первая
Во время битвы на Персиковом Ручье убили свыше четырёхсот двадцати солдат бригады, а позже от ранений скончалось ещё более двухсот шестидесяти. Почти семьсот человек в общей сложности! Ещё несколько десятков человек стали инвалидами. Страшные потери, особенно для землячества, где все приходятся друг другу если не родственниками и друзьями, то родственниками друзей.