Трусливая Я и решительный Боха
Шрифт:
Я почти безмятежно расплылась ему в улыбке:
– Мы выехали к Древнему пути, но не доедем до него.
– И почему? – из конца отряда подъехала на лошади Бозена.
– Да потому, - подбоченилась я важно. – что мы сворачиваем через вон то поле вправо. Нам туда.
– Опять? – внимательно нахмурились в ответ.
– Опять, Бозена. Будет дело.
У самого подножия горы со скошенно пологим пиком и одноименным названием «Древняя» произошла задержка. Дело уже близилось к обеду, мы все решили его отложить, оставив нескольких бойцов обустраивать в отдалении походный лагерь.
Местами их буйство разбавляли валуны, подернутые куцым мхом. Игнас пару раз залазил на такие, чтоб оглядеть проход к горе. Ну, хоть мало мальский. Тщетно. Да мы и так, цепочкой, вслед за продирающимся первым Хонзой худо-бедно, но, все же, шли. Я двигалась второй и, часто останавливаясь, тщательно дышала. Так медленно и важно. Потом кивала Хонзе и мы снова шли… Пока не уперлись в серую, еще сырую от растаявшего снега гору.
– А-а? – ну и что еще сказать? Меня в этот момент уже не раскачивало, нет. Меня несло на ошалело дикой карусели. – Погоди, - приткнулась лбом к горе, постояла так чуть-чуть, раскинув руки… Наверное с высоты полета птиц это смешно теперь так смотрится – человечка пытается обнять огромную гору. Да, чень кудлатый! – Погоди!
А никто мне слова не сказал. Просто стояли и, пытаясь отдышаться, с интересом на меня глядели: три шага вправо, потом вернуться, отодвинуть Хонзу и еще три шага влево вдоль горы… Немного снова постоять.
– Дарья?
– Ага?
– Кх-ху.
– Это нервное. Воды не надо.
– Шутишь?
– Пытаюсь думать, - улыбнулась я.
– И что придумали, Дарья Владиславовна?
– Не ускоряй процесс… Камни вот тут – и ткнула пальцем в горную породу. Но, как до них добраться? Ни у кого… как это называется?
– Камнетёса?
– Да! Камнетёса, чтоб долбить породу нет? Наверняка ведь есть в том коробе на возе, что собирала нам Дорота… Значит, надо оставить знак на карте… Павлина?.. Павлина?!
– Павлины нет, - напрягся голос Хонзы. – Где она? Кто шел за ней?
– Я! – отозвался невысокий воин. – Но, госпожа всю дорогу до этого места шла, а уж потом она, того… Ей понадобилось…
– Павлина! – что есть мочи заорала я. – Павлина!
– Я здесь.
Голос девушки напоминал собой шуршание сухой листвы. И я попыталась хотя бы приблизительно прикинуть расстояние, когда она, уже гораздо громче, но с явной нервозностью произнесла:
– Владетельная госпожа, вам бы всем сюда самим прийти. Мне, если что, ничего не угрожает!
– Стой там! – наш воевода в этот момент напомнил мне локомотив, который после обильных снегопадов на скорости огромной чистит путь. Я так на это действо засмотрелась, что опомнилась, только когда Бозена, схватив за руку, увлекла меня вослед. Со скоростью поменьше, конечно. И мы на пару обогнули выпирающий, похожий на корабль
– Де-девочка моя! – подскочила я козою к валуну.
«Де-девочка» как-то странно всхлипнула:
– Вы испугались? – а потом, задрав свой нос аристократический, вдруг, с придыханием добавила. – А я вот нет! Нет, владетельная госпожа! Просто зашла туда, а там… они.
– Павлина, кто «они»?
– Кто они? Скелеты. Тут их целых три. Разбросанные валяются. Прямехонько вот тут, у входа...
Я была уверена, что из всей нашей сегодняшней женской троицы лишь я одна (в меру испорченности прежней цивилизацией) достаточно спокойно отнесусь к человеческим останкам. Точнее скелетам. Ну, подумаешь, Павлина в обморок не упала! Зато сидит сейчас на валуне ни жива ни мертва. Однако, длилось это состояние «крайней девичьей оторопи» всего пару секунд, а потом:
– А как вы думаете, что это? И откуда они? И…
– Павлина, отойди от прохода. Дай ка я гляну, - и это была уже моя единственная содружница.
Или я так испортила двух этих млад, или крайлабское общество в уровне женской стойкости духа заблуждается неимоверно. Однако, ни ту, ни другую пока вовнутрь не впустили – там вели осмотр Хонза с нашим отрядным поисковиком, мужчиной вечно хмурым и молчаливым. Поэтому как зовут его я не знала до сей поры.
– Эвзен, что скажешь? – ну, теперь-то точно знаю.
Поименованный мужчина в это время еще вдумчивее склонился над самым дальним от выхода скелетом.
В целом, располагались они (скелеты) довольно таки сплоченно. Причину этому я разглядела не сразу – остатки прогоревшего костра по центру. О нем напоминали сейчас лишь закопченные камни, выложенные в круг, и лежащий между ними котелок. Один из скелетов до этого самого котелка в последние мгновения жизни будто бы пытался дотянуться. Двое других просто лежали на спинах, раскинув руки, с другой стороны костра. У левого из них и замер Эвзен:
– Если по остаткам одежды судить и самим костям, то два десятка лет им тут или чуток поменьше. Именно тогда еще вот такие сапоги носили с набойками на пятках и носах, - сказал и ткнул авторитетным пальцем в кожаную обувь на ногах скелета. – А вон тот, отдельный, судя по тому же – степняк. Подошвы кожаные и сумка в стороне лежит с завязкой на одно плечо. Да и промаслена она по их традициям.
И вот тогда все обратили внимание на эту промасленную сумку. Особенно активно я:
– Хонза, вытряхивай.
А почему? Да потому что карусель! Она звала и я уже примерно представляла именно куда. Однако, мелкий отвлекающий «комар» зудел определенно в этой самой сумке.
А вскоре так и вышло. Во множестве прогнивших тряпок, плошек посудных и разнокалиберных мешочков кожаных на тусклый пещерный свет из самого нутра и в числе последних выпал он. Довольно крупный, с треть указательного пальца, и прозрачный, цветом близкий красному гранату. Сначала он, а потом еще один. Правда, чуть меньше… Я тихонько заскулила. От счастья, наверное. Потом опомнилась под настороженными взглядами: