Труженики моря (другой перевод)
Шрифт:
В начале столетия Джерсей был занят русскими войсками. Они оставили на острове своих коней, и поэтому джерсейская лошадь представляет собой помесь нормандской и казацкой: это сильные, выносливые скакуны, достойные того, чтобы ходить под седлом Танкреда или Мазепы.
В XVII веке между Гернзеем и замком Корнэ велась гражданская война. Замок Корнэ держал сторону Стюартов, а Гернзей – Кромвеля. Это почти то же самое, как если бы остров Сен-Луи объявил войну Ормской набережной.
На Джерсее существуют две партии: «Розы» и «Лавра», другими словами – виги и тори [4] . Жители острова отдают предпочтение иерархии, кастам, раздорам и разногласиям. Кто-то очень удачно назвал этот архипелаг неисследованной Нормандией. Гернзейцы до такой степени проникнуты
4
Виги и тори – либеральная и консервативная партии английского парламента.
Плоды цивилизации на архипелаге
Джерсей является седьмым по величине портом Англии. В 1845 году острова имели 440 судов вместимостью в общей сложности 42 тысячи тонн. Товарооборот достигал шестидесяти тонн ввоза и пятидесяти четырех тонн вывоза. Порт посещали ежегодно 1265 судов различных государств. За двадцать лет эти цифры увеличились более чем втрое.
Местные деньги находятся в широком обращении у населения, и это дает прекрасные результаты. На Джерсее каждый имеет право выпускать банковые билеты. В случае, когда такие билеты имеют достаточное обеспечение, открывается новый банк. Билеты неизменно выпускают достоинством в один фунт стерлингов. Если бы обитатели островов поняли значение процентных бумаг, они, без сомнения, ввели бы их в оборот, и тогда бы создалось любопытное положение: одна и та же операция являлась бы утопией в Европе и осуществленным фактом на архипелаге. В этом маленьком уголке мира совершился бы финансовый переворот.
Обитатели Джерсея отличаются умом, твердостью, живостью. При желании джерсейцы могли бы стать прекрасными французами. Гернзейцы же гораздо более рассудительны, им свойственны солидность и медлительность.
Вообще жители островов намного культурнее и выше развиты, чем мы себе представляем. Здесь выпускаются газеты на французском и английском языках: шесть на Джерсее и четыре на Гернзее. Это прекрасные большие издания. Таков уж могущественный дух Англии. Представьте себе необитаемый остров, куда прибыл Робинзон. На следующий же день он принялся бы за издание газеты, а Пятница стал бы ее подписчиком.
В завершение необходимо упомянуть объявления – море объявлений. Плакаты и афиши всех цветов и размеров, раскрашенные, с иллюстрациями в тексте.
На всех стенах гернзейских домов расклеено изображение огромного человека с колоколом в руке, рекламирующего какой-то товар. На Гернзее, пожалуй, больше афиш, чем во всей Франции.
И эта реклама дает совершенно неожиданные результаты, приучая местных жителей к чтению, делая их более культурными. Вам может выпасть возможность заговорить в пути с безукоризненно одетым прохожим: на нем черный сюртук, застегнутый на все пуговицы, с белоснежным воротничком. Разговорившись, он задаст вам вопрос о Джоне Броуне или о Гарибальди. Не принимайте его за духовное лицо: вы ошибетесь. Это простой пастух. Один из современных писателей, приехав на Джерсей, зашел в бакалейную лавку. Дверь в гостиную, прилегающая к магазину, была открыта, и он заметил там в книжном шкафу, на котором стоял бюст Гомера, в числе книг полное собрание своих сочинений.
Другие особенности
Острова Ламанша живут по-братски, а если их обитатели и задевают друг друга, то довольно миролюбиво. Ориньи, подчиненный Гернзею и недовольный этим, хотел бы захватить первенство в свои руки и подчинить Гернзей себе. Гернзей отвечает на это беззлобной народной песенкой:
Прочь,Население всего архипелага представляет собой единую семью детей моря, в которой случаются разногласия, но никогда не бывает вражды. Тот, кто считает их грубыми, не прав. Весьма распространен рассказ о том, что островитяне приветствуют друг друга следующим образом: гернзейцы говорят: «Вы ослы!», а джерсейцы отвечают: «Вы гады!» Это сущая неправда. Таких выражений на Нормандском архипелаге не услышишь.
Ориньи отличается большим оживлением. На островах он подобен Лондону. Дочь смотрителя одного из маяков на острове Каско отправилась в Ориньи, когда ей исполнилось двадцать лет. Она была совершенно оглушена шумом и движением в Ориньи и поспешила возвратиться на свою уединенную скалу. Да и неудивительно: до того она ни разу не видела быков, а увидев лошадь, закричала: «Какая большая собака!»
На нормандских островах люди очень рано начинают считаться старыми. Вот, например, разговор двух прохожих: «А знаешь, ведь старик-то, который приходил сюда ежедневно, умер». – «А сколько лет ему было?» – «Да лет тридцать шесть, не меньше».
Женщины-островитянки – не знаю, хорошо это или плохо – с большой неохотой соглашаются идти в прислуги. Держать в доме двух служанок почти невозможно. Они ни в чем не соглашаются уступать друг другу. Поэтому прислуга постоянно ссорится и часто ее меняют. На хозяев слуги обращают очень мало внимания, хотя ничего против них не имеют. В 1852 году некое французское семейство, поселившись на Джерсее, наняло кухарку и горничную. Одним декабрьским утром, встав на рассвете, хозяин обнаружил, что входная дверь распахнута настежь. Обеих прислуг и след простыл. Оказалось, они, поссорившись, решили не оставаться больше ни минуты в этом доме, хотя не получили жалованье за свои услуги. Женщины собрали свои пожитки и разошлись, каждая в свою сторону, покинув спящих хозяев и оставив дверь открытой. На прощанье одна из них заявила: «Я не могу оставаться в одном доме с пьяницей», а другая ответила, что не намерена делить кров с воровкой.
«Гляди в оба на десять!» – такова излюбленная поговорка островитян. Она означает, что если у вас в услужении находится работник или работница, вы ни на минуту не должны спускать глаз с их десяти пальцев. Это совет опытного хозяина – извечное недоверие к извечной лени. Дидро где-то рассказывает, что когда ему в Голландии потребовалось вставить разбитое оконное стекло, к нему для этой цели явилось пятеро рабочих: один нес новое стекло, второй – замазку, третий – ведро с водой, четвертый – лопатку и пятый – губку. Впятером они вставили стекло за два дня.
Согласно нормандскому обычаю, если девушка забеременеет, она должна объявить публично, кто является отцом ребенка. Иногда это бывает не так легко, и ей приходится выбирать, на ком остановиться.
Жители островов говорят на исковерканном французском языке, но это не их вина. Как было сказано выше, лет пятнадцать назад на Джерсей переселилось несколько французов (отметим, кстати, что местные не могли понять, почему эти люди покинули свою родину, их называли «с жиру взбесившимися»). К одному из таких эмигрантов явился с визитом вместе со своей женой учитель французского языка, давно живущий на острове. Он был эльзасец. В разговоре мужчина принялся возмущаться по поводу того французского наречия, на котором говорят нормандцы. Когда жена обратилась к нему с каким-то замечанием, он попросил ее не устраивать ему здесь сцен. И все это произносилось на самом невозможном исковерканном жаргоне. Чего уж тут требовать от коренных жителей острова!
Законы, обычаи и нравы
Необходимо, однако, заметить, что в настоящее время на каждом острове есть коллеж и несколько школ, преподают в которых прекрасные учителя, среди них и французы, и коренные жители архипелага.
Что же касается местного наречия, над которым издевался учитель-эльзасец, то это настоящий язык, имеющий все права на существование. Наречие это очень богато и оригинально, хотя в основе его лежит французский.
Излюбленный цветок островов – лилия. Англия охотно перенимает то, что во Франции выходит из моды. Почти возле каждого домика можно полюбоваться изгородью из лилий.