Тсалмот
Шрифт:
— Э. Вот этого не помню. Но мысль хорошая.
— Спасибо.
— Мы придумали, как это сделать?
— Влад, что случилось?
Я с трудом произнес «не знаю», очень уж не хотелось так говорить.
— Надо выяснить, — изрекла она столь окончательным тоном, что я даже возразить не мог.
— Не о чем беспокоиться, — сказал я, радуясь, что голос мой явно стал потверже. — Уверен, это было просто некое загадочное некромантическое событие.
А вот этому я вовсе не порадовался, ибо вдруг понял, что вероятно, это именно оно и было.
Проклятье.
Думаю,
— Надо пообщаться с кем — то из твоих друзей, — заявила она.
— Да, наверное. Расскази подробнее о том, что мы там придумали насчет шпионить за Ширет. Мы обсуждали какие — то подробности, с чего можно начать?
— Я сел, опустил ноги на пол. Пока неплохо.
— Влад.
— Что. — Я не стал делать из этого слова вопрос.
— Игнорирование не поможет.
— Думаешь? А если попробовать?
— А если это случится вновь, только в этот момент кто — то будет пытаться причинить тебе вред? — Я не ответил, и она добавила: — Я пока еще не готова потерять тебя. Буду готова, скажу.
И ведь скажет, верю.
Я попытался встать, вполне получилось.
— Итак, — проговорил я, — я должен бросить все и…
«Заткнись и делай как она говорит, босс.»
«И ты?..»
«Ага.»
Полагаю, Коти поняла, что Лойош только что сказал мне, ибо просто ждала, пока мы закончим.
— Ладно, — вздохнул я, — я просто…
И тут, все это случилось как — то одновременно, я ощутил у себя в сознании Крейгара, и понял, что дело срочное, так что поднял палец и мысленно спросил:
«Что?»
«Ты в норме?»
«Как раз выясняю этот вопрос.»
«Черт.»
«А что такое — в норме? В норме после того, как какая — то чертова хрень перевернула мою чертову жизнь наизнанку ко всем чертям, или в норме, потому что появилось что — то, что мне надо сделать, и ты хочешь знать, способен ли я на это?»
«Оно самое.»
«Тогда в норме.»
«Тогда лучше бы тебе вернуться сюда. У нас посетители.»
«Кто?»
«Несколько очаровательных дамочек в черном и сером, которые говорят, что знают тебя.»
«Насчет очаровательных ты придумал?»
«Угу.»
«Уже выхожу, — сказал я. — Развлекай их как должно.»
«У меня тут недостаточно крепких парней.»
«Тогда будь вежлив.»
Я предупредил Коти:
— То, чего я не хочу делать, пока подождет.
— Говори, — лишь только и сказала она.
— Только что в моей конторе появилась Левая Рука.
Она поднялась.
— Тогда пошли.
Во время недолгого пути от квартиры до конторы мы молчали, но я видел, что она волновалась. Я как — то не привык, чтобы кто — то волновался за меня. Странное ощущение.
У конторы их оказалось три: та молоденькая, с которой я заговорил с самого начала, и две другие, которых я видел, но не слышал. Ширет там не было, и все равно такой концентрации волшебных талантов одномоментно эти стены еще не видели. Впрочем, меня это не слишком
— Простите, дамы, что заставил вас ждать, — сказал я, — я был…
— Где мы можем поговорить? — бросила одна из тех, молчащих. Голос ее был слишком тонким для столь мрачного лица, почти пищащим, но я сумел не рассмеяться. Длинная шея, а кожа смуглая, как у ястребов, и глаза такие же прищуренные, наверное, это нарочно, однако могу и ошибаться. Как и вся их шатия, она, вероятно, принесла обет никогда не выказывать лицом никаких выражений. Я-то не возражаю, но трудно не воспринимать это как вызов, понимаете, о чем я?
— Можем пройти ко мне в кабинет, — ответил я. — Стены там тонкие, но своим людям я доверяю, я хорошо им плачу. — Я пожал плечами. — Как пожелаете.
Они переглянулись, вероятно, кратко переговорив приватным порядком.
Вот не знаю, сумею ли я когда — нибудь дорасти до того, чтобы удержать в голове два разных голоса одномоментно.
— В вашем кабинете, — в итоге пискнула она. Покосилась на Коти. — Только мы с вами.
— Ваше трио и один я? Не думаю.
Она хотела было возразить, но сказала:
— Хорошо.
Я провел их в кабинет. У меня там только три стула, не считая моего, а нас было пятеро, так что все остались стоять, этак настороженно обступив мой стол. Молодая закрыла дверь. Я мысленно приготовился, что кто — то из них попробует швырнуть в меня заклинание, но этого не произошло.
— Так, — проговорил я. — Ну и в чем дело?
— Что вы знаете о наших делах?
Жаль, что я не сидел — так бы получился как раз подходящий момент, чтобы вытянуть ноги, заложить руки за голову и по — крейгаровски подмигнуть им. Ну а поскольку этот вариант исключался, я ответил:
— Знаете, доходил до меня слушок, будто вас интересуют деньги. Но ведь это же не может быть правдой, не так ли?
— Господин Талтош, — отозвалась она, сделав на слове «господин» ровно такое ударение, чтобы это звучало, знаете ли, с иронией.
Я пожал плечами.
— Как насчет начать с того, что вы мне расскажете все то, чего не рассказали? Ну хорошо, хотя бы часть.
— Слушай, усы, — процедила она, — если…
— Усы, — повторил я. — Вы нас всегда так называете, но не даете себе труд задуматься, что это значит.
У нее аж брови вздернулись. Впечатляюще.
— Это значит, что у вас на лице растут волосы?
— Это значит, что многие из нас, как я, знакомы с таким занятием, как бритье. Раз или два в неделю мы берем очень острый кусок стали и водим им по лицу, убирая эти самые усы и прочее, но так, чтобы в процессе не порезаться. Есть те, кто занимаются этим сами, но есть также профессионалы, которые делают это для других. Для нас это целый культурный пласт.
— К чему ты клонишь?
— Мы очень, очень поднаторели создавать из стали острые лезвия, и мы знаем, что делать с такими лезвиями, когда они у нас в руках.