ТТТ
Шрифт:
Унушу крепко обнял ребят, тайком от своих бойцов смахнув набежавшие слезинки радости.
– Марину, Марину, – повторял он радостно.
В руках у него был рисунок Марины, который он снял с шеи Шарика.
– Унушу, на тебя наступает большое монгольское войско, – встревожено обратился к вождю Паша. – Нужно срочно действовать.
Унушу начал что-то объяснять ребятам, усиленно жестикулируя, но речь старого вождя была совершенно непонятна. Ребята от отчаяния не знали, что и делать.
– Вождь говорит, что разослал сторожевые заставы во все
Шарик лениво произнёс эти слова, на минутку оторвавшись от заманчивой розовой косточки.
– Шарик, ты что, понимаешь, что говорит Унушу? – воскликнула Марина.
– А чего тут сложного? – ответил Шарик, приглядываясь к косточке с разных сторон. – Понимаю же я Коомбу, а он даже разговаривать не умеет.
– Коомба научил Шарика не только разговаривать, но и читать мысли, – восхитился Пашка. – Шарик, а Унушу ты сможешь передать нашу речь.
– А какая разница, – ответил Шарик. – Подумаешь, квадратура круга.
– Тогда скажи Унушу, что надо спасать его племя от огромного монгольского войска. Передай, что им не выстоять против такой силы. Надо поскорее отступить в тайгу, чтобы сохранить племя.
Шарик нехотя отвлёкся от сладкой кости:
– Передал, командир. Что дальше?
Унушу, до этого радостно обнимавший друзей, вдруг стал суров, как одинокий волк. Он обернулся к ребятам и стал что-то быстро и сердито говорить, помогая себе резкими жестами.
– Унушу говорит, что никогда не сдастся врагу, и не отступит без боя, – прокомментировал Шарик гневную речь вождя.
– Тогда передай вождю, что с монгольским войском сюда пришёл самый жестокий монгольский полководец, хан Субудай. У него есть приказ верховного правителя Чингиза полностью уничтожить ваш народ, – вмешался в разговор Сашка.
– Унушу, имей в виду, что Субудай точно выполнит приказ повелителя, – обратилась к вождю Марина. – После ухода монголов здесь на века останется таёжная пустыня. Мы это наверняка знаем из нашей истории. Ты этого хочешь? Унушу, ты мудрый вождь. Ты должен понимать, что победить такую силу твоим войском нельзя. Мы пришли сюда для того, чтобы спасти от уничтожения хотя бы твоё племя.
Унушу не успел ответить друзьям, так как выше посёлка, на переправе, послышался шум, ржание коней, не желающих идти в воду, крики всадников, лязганье доспехов и крики тонущих в большой воде воинов.
– Переправа будет трудной и займёт у врага немало времени. Нам помогают недавно прошедшие большие дожди. Смотрите, пойма реки залита от берега до берега. Надо использовать последний шанс и уйти от нападения, – сурово молвил Сашка. – Через несколько минут будет уже поздно.
Батти тоже заволновался, замахал руками.
– Бежать, бежать. Монгол много. Много. Бежать.
Унушу внимательно осмотрел своё войско, посмотрел друзьям в глаза, махнул рукой и что-то бросил своим бойцам. Звучные команды разнеслись по всему стойбищу. Унушу вынул из-за
– Вождь отдал приказ войску собраться в стойбище, – перевёл распоряжение вождя Шарик.
Он уже успел расправиться с костью, и томно возлежал на траве, внимательно следя за переговорами. Со всех сторон в посёлок сбегались воины. Сашка, принявший командование на себя, распорядился:
– Пора двигаться. Монголы уже совсем близко. Батти, вперёд.
Батти послушно двинулся из посёлка вверх по тропе. Ребята и Унушу с воинами последовали за ним. Едва последний воин племени Белого Леопарда скрылся в кустах у подножия Сестры, как в посёлке показались первые монгольские всадники. С дикими криками они ворвались в мирное опустевшее стойбище. Запылали пустые жилища, истошно заверещали забытые в хлевах одомашненные свиньи, и тревожно закричали фазаны в загонах. Но ни одного жителя таёжного стойбища не обнаружили налётчики в опустевших жилищах.
Отряд Унушу с Батти во главе стремительно передвигался в густых зарослях. Ребята поняли, что Батти ведёт их в свою дальнюю тайную пещеру, где они неделю назад спасались вместе с ним от спецназа. Для этого надо было скрытно обойти Сестру и подойти к отвесным скалам над рекой с другой стороны. Пока они передвигались в густых зарослях у подножия сопки, это было несложно. Но едва они поднялись повыше и оказались на каменистом склоне, как вдруг Батти резко остановился и присел, спрятавшись за куст орешника.
К Батти подбежал Сашка и выглянул из-за куста. Марина заметила, как посуровел его взгляд, как заиграли желваки на обветренных скулах. Сашка взглянул на Унушу и поманил его взглядом к себе. Вождь племени осторожно подошёл к Батти и Саше и тоже бросил взгляд вниз в долину реки. Унушу вздрогнул, словно его ударили плетью, схватился за меч и хотел кинуться вниз, но Сашка удержал его.
Марина тоже взглянула вниз в долину. Увиденное поразило её глубокой печалью. В долине по неширокой тропе меж сопок, окружённая строем монгольских всадников, двигалась колонна стариков и женщин с детьми. За ними послушно шагал домашний скот. Монголы презрительно покрикивали на пленников, подгоняя их, время от времени пуская в ход по спинам несчастных длинные тонкие кнуты. Видя это, Унушу почернел лицом и вздрагивал всякий раз, когда монгольский кнут со свистом опускался на невольничьи спины. Он тихо прошептал что-то сквозь стиснутые зубы.
– Монголы нашли тайное убежище племени возле дальней высокой горы, – перевёл Шарик слова вождя, – и ведут невольников к предводителю.
Унушу гордо выпрямился, взглянул на ребят и произнёс длинный монолог.
– Унушу сказал, что должен освободить свой народ, или погибнуть вместе с ним, – перевёл Шарик.
– Унушу, у монголов тысяча сабель, а у тебя меньше ста, – напомнил вождю Пашка.
– У нас есть это, – сказал Унушу, и показал на автомат.
Сашка протянул руку:
– Унушу, дай, я проверю твоё оружие.