Туда, где живет счастье

Резник Эдуард Григорьевич

– Ты с ума сошел, – прошептала Магда. На глаза навернулись слезы, но она изо всех сил старалась не разрыдаться.

– Нет. Ты просто не знаешь мужчин, девочка моя. Хочешь узнать, что у него на уме? Я сейчас объясню. Он боится. Боится того, что после выполнения задания он станет ненужным, превратится в балласт. И тогда после выполненного задания мы просто прикончим его, чтобы не платить. Поэтому он ищет близости с тобой. Он хочет более доверительных отношений. И более длительных. Пойми, он просто боится, что мы его кинем.

– Нет, –

яростно мотнула головой Магда, забыв, что Неверов ее не видит. – Ты ошибаешься. Он не думает ничего подобного, я тебя уверяю.

– Мне твои уверения не нужны. Они не имеют ровным счетом никакого значения. Значение имеет только то, что есть в реальности. А в реальности у него одна мысль – подстраховаться, чтобы не кинули. Поверь, я знаю его гораздо лучше тебя, хотя я далеко, а ты рядом.

После долгой паузы Магда решилась заговорить:

– Послушай, можно я не буду этого делать?

– Нельзя! Делай, что я тебе сказал!

– Скажи, – тихо начала Магда, – ты дорожишь мной?

– Ты знаешь.

– Нет, ты скажи, – настаивала Магда.

– Да, ты мне дорога, – повторил Неверов.

– Тогда как ты можешь предлагать мне спать с другим мужчиной?

– Магда, перестань! – шепотом выкрикнул Неверов. – Мое сердце и так рвется на части. Но мне надо выбраться отсюда любой ценой. Понимаешь? Я не могу рисковать из-за какого-то Андрея Курова.

Магда всхлипнула и постаралась унять слезы. Но бесполезно. Крупные соленые градины катились из-под закрытых век, будто где-то в душе Магды прорвалась наконец огромная грозовая туча. На этот раз Неверов услышал плач.

– Ну что случилось, девочка моя?

– Прости, милый, – прошептала сквозь слезы Магда. – Я сама должна была это предложить. Не догадалась.

Неверов рассмеялся в трубку.

– Ну, знаешь, если бы ты сама это предложила, я бы не так понял. Поэтому хорошо, что ты не догадалась. – Неверов попытался обратить все в шутку, но Магда напряженно молчала. Неверов посерьезнел: – Что с тобой?

– Мне страшно, родной.

– Почему, радость моя?

– Давно тебя не видела. Хочется к тебе прижаться.

– Уже скоро, – тихо пообещал Неверов. – Осталось совсем немного – и мы будем вместе.

– Мне кажется, что весь мир падает в пропасть, – обессилев, прошептала Магда, – и совсем скоро он упадет на дно и разобьется...

– А ты открой журнальчик и пошепчи молитву над нашим домиком, чтобы ничего не случилось...

После разговора Магда сходила в палатку за журналом, разворошила потухшие угли и долго сидела, рассматривая цветную фотографию домика. Слезы катились из ее глаз, капали на страницу, но Магда словно не замечала этого. Ей казалось, что она различает запахи розмарина и лилий, что за ее спиной светятся окна домика, а рядом с ней на крыльце сидят и болтают о всякой милой чепухе ее дети. Дети, которые родились и выросли в Испании...

Утром

Магда почти забыла о своих грезах наяву, но настроение все равно оставалось тихим, спокойным и немного отстраненным, будто в самом деле в далекой Испании ее ждали дети в домике с большими полукруглыми окнами.

А Куров, наоборот, все время хмурился, бросал раздраженные взгляды, но ничего не говорил. Через пару часов молчаливой езды Магда не выдержала и спросила:

– Ты чем-то расстроен?

Куров бросил быстрый взгляд в зеркальце заднего вида. Ваня спал, улегшись на заднем сиденье. Андрей вздохнул и признался.

– Ты видела, как мы играли? Я ему говорю – мир, а он не ломается. Я луплю его, а он на своем стоит. Больно, между прочим, луплю. А он опять не ломается. Это плохо?

– Что же тут плохого? – равнодушно спросила Магда. – Это стойкость.

– Он ведь понимал, – горячо продолжал Андрей, – что если он примет мир, то я перестану его бить. Почему он не сдался?

– Мужчина и не должен сдаваться.

– Это очень плохо, – вздохнул Куров.

– Это почему же?

– Это опасно... – Куров ненадолго задумался, а потом неожиданно перевел разговор на другую тему. – Бегать он нормально не умеет, вот что плохо. Как будто на шарнирах ходит...

– А тебе зачем, чтобы он бегал хорошо? Для нас главное, чтобы он ползал хорошо.

– Ползает-то он хорошо, – кивнул Куров, вновь погружаясь в свои мысли. – Но почему он так бегает, а? Почему?

– Не научили его бегать, – подавив зевок, ответила Магда, отворачиваясь к окну.

Куров повернул голову и внимательно посмотрел на женщину. На ее лице застыло скучающее выражение. Здоровье мальчика ее не волновало. Понятно, конечно, он ведь ей – никто. Но зачем тогда было говорить, что она любит «этого обаятельного звереныша»?

Куров прокашлялся и тихо спросил:

– Когда мы скажем ему, что он должен делать?

– Потом, – сухо ответила Магда. – Позже. Пусть у вас сначала отношения наладятся.

– Да, – кивнул Куров и снова задумался.

Они ехали молча, но время от времени Андрей бросал на женщину беспокойные взгляды. Через четверть часа Магда не выдержала.

– Ну, что еще? – с раздражением спросила она.

– Магда... – начал Андрей и вновь запнулся.

– Что?

– А он точно не погибнет?

– Кто? – резко спросила Магда, не глядя на Андрея.

У Курова все похолодело. Что значит – кто? Можно подумать, у них здесь полно тем для разговора. Значит, она избегает говорить об этом... Но почему?

Куров снова глянул на Магду. Она сидела, глядя прямо перед собой невидящим взглядом и закусив губу. Она больше не была похожа на ту девочку, которую он знал много-много лет назад. Та была доброй. А эта – жестокой.

Куров отвернулся.

Глава восьмая