Туда, где живет счастье
Шрифт:
– А что случилось с ребенком?
– Ничего не случилось!
– А зачем тогда к врачу?
– Ему хочется играть роль заботливого папочки, вот зачем, – нервно объяснила Магда, вытирая слезы салфеткой. – Любящий отец – и все дела.
– Ну... – рассмеялся Неверов, – все нормально. Это результат твоей работы. Ты отличный педагог. Просто народный учитель!
– Тебе легко смеяться, а я уже на пределе, – обиделась Магда. – Я только помогла им чуть-чуть понять друг друга, а теперь они просто не разлей вода. Курова уже не оторвать от
– Так это хорошо!
– Ничего хорошего, – буркнула Магда. – Как ты не понимаешь? Если так пойдет и дальше, он уже не захочет, чтобы мальчик подвергался опасности. Выйдет из дела, и все. Что тогда?
– Ну так поссорь их чуть-чуть. Долго ли? Наплети им что-нибудь друг про друга. Посей раздор. – Неверов ненадолго задумался. – Ты спала с ним?
– Н-нет, – неловко ответила Магда.
– Почему? Я же просил! Сейчас было бы готово противостояние: Куров был бы ориентирован на тебя, а ребенок – на мать. Почему ты не сделала этого, Магда?
Он ждал ответа, но Магда молчала. Она не могла объяснить ему дикость и нелепость подобных просьб. Во всяком случае, в ее мыслях не было таких слов.
– В чем дело, Магда? Я тебя не слышу!
– Скажи... – осторожно заговорила женщина. – Я дорога тебе?
– Послушай, сколько можно об одном и том же? – не выдержал, сорвался на крик Неверов. – Если ты сомневаешься во мне, давай выясним наши отношения, когда я буду на свободе.
– Почему? – не поняла Магда.
– Почему, почему! Потому, что кончается на «у». Мой сокамерник... – Неверов бросил взгляд на своего сокамерника. Тот по-прежнему безучастно смотрел в окно, словно все происходящее не имело к нему никакого отношения. Неверов понизил голос и продолжил: – ...Мой сокамерник отдает свою задницу охраннику за пачку сигарет, но это не означает, что он голубой, ясно?
– Ясно, – вздохнула Магда. – Извини. Я не должна была устраивать тебе истерик. Тебе и так тяжело.
– Нет, ответь. Ты поняла меня?
– Конечно, я тебя поняла. Обещаю, буду держать себя в руках. Просто я очень устала. Очень.
– Я понимаю тебя, но... – Неверов замолчал. Он устал повторять одно и то же, и каждый раз совершенно безрезультатно.
– Нет, ты не понимаешь. Этот мальчик все время молчит. Я не знаю, что у него на уме. Отец его тоже... с идеями. Господи, когда же мы с тобой будем вместе? Будет ли это? Господи, как я устала от них зависеть! Быстрее бы все закончилось!
– Если хочешь, чтобы быстрее все закончилось, вытаскивай их от врача, и вперед.
– Да они сами уже вот-вот выйдут.
– Нет, иди к ним прямо сейчас. А то ему, не дай бог, лечение назначат. В аптеку придется ехать. Или скажут, что надо срочно госпитализировать. Процедуры еще пропишут. Прогревания, растирания! Миндалины захотят вырезать. Иди и не дури! – бросил Неверов и выключил телефон. Когда Магда уже не могла его слышать, мужчина злобно добавил: – Вот же сучка! Упустила! И этот уйдет сейчас. Тоже мне, медкомиссия...
Неверов опасался зря. С другой стороны, он никогда не имел дела с детьми. Откуда ему было знать, что для назначения серьезного лечения нужен серьезный осмотр и консультации специалистов. Ничего такого в поликлинике маленького городка, естественно, быть не могло.
Ваню осматривал дежурный терапевт, который уж никак не мог рекомендовать вырезать миндалины пациенту, которого видит первый раз в жизни. Максимум, что мог сделать терапевт, – это выписать направление к другим врачам.
Ваня сидел на кушетке, раздетый до плавок. Врач послушал его сердце, пульс, постучал резиновым молоточком по коленке. Потом включил лампу и попросил Курова держать свет так, чтобы луч падал на лицо мальчику. Несколько минут врач внимательно изучал горло и нос мальчика.
– Значит, так... Никаких серьезных травм нет. Кровотечения в результате слабых сосудов. Лора у нас сейчас нет, но... Я посоветую вам народное средство: смазывайте персиковым маслом. И не щиплет, и сосуды заживают. И запах персиков в носу. Ты любишь персики, а?
Ваня серьезно кивнул.
– Значит, так, папа, – продолжил врач, – берете ватный тампон или палочку, макаете в масло и смазываете носовые проходы. И еще – побольше витаминов. Сейчас весенний авитаминоз, это ясно, но постарайтесь летом наверстать упущенное зимой. Он вообще у вас бледненький какой-то... не мешало бы, конечно, сдать кровь на гемоглобин... Направление я на всякий случай вам выпишу...
Врач вернулся к столу и заполнил один из многочисленных бланков.
– А что скажете по поводу ног?
– Это к хирургу нужно, но... – врач пожал плечами. – Сегодня ведь выходной. Правда, мне кажется, что нарушений опорно-двигательного аппарата у него нет. Позвоночник нормальный, суставы тоже.
– Тогда почему...
– Нарушение координации. Проблемы центральной нервной системы. Здесь невропатолог нужен, это двенадцатый кабинет...
– Он у себя сейчас? – обрадовался Куров.
Врач хмуро посмотрел на Курова, потом сообразил, что к чему, хлопнул себя по лбу и виновато улыбнулся:
– Да, в самом деле, выходной ведь... Вы знаете, папа, мне кажется, у вашего сына недоразвита сосудистая система, отсюда все беды. Я дам вам комплекс упражнений, но заниматься надо будет каждый день, иначе толку никакого. Будете заниматься?
– А как же! Конечно, будем. Правда, Ванюша?
Ваня кивнул.
– А что скажете по поводу речи? – спросил врач.
– По поводу речи – нет речи, – честно сказал Куров. – Не разговаривает.
– Вообще? – удивился врач.
– Нет, вначале разговаривал. Пока он с матерью жил. А как я забрал – так перестал.
– Странно... А вы что, с матерью ребенка не вместе жили?
– Нет. Мы раздельно жили.
– Бывает, – понимающе кивнул врач. – А сейчас где мальчик будет жить? У вас?