Тугая струна
Шрифт:
Он поднял с пола листы, которые незадолго перед тем вынул и положил рядом со своим креслом, и проглядел записи, как будто хотел что-то уточнить.
— Итак, у нас есть некто, кто отлично себя контролирует и чьи действия отличаются организованностью — качества у поджигателей-маньяков исключительно редкие. Он приносит с собой все необходимое, одновременно используя и подручные средства. Он знает свое дело, в то же время мы не видим, чтобы он как-то практиковался днем, начав с маленьких пожаров на свалках, в сараях, на стройплощадках.
А теперь подумайте о том, что большинство маньяков-поджигателей действуют по сексуальным мотивам. Когда они
— А как насчет частоты возгораний? — вмешалась Кэрол. — Теперь поджигатель прибегает к этому чаще, чем вначале. Разве это не почерк серийного преступника?
— Да, так написано во всех книгах про серийных убийц, — поддержал ее Пендлбери.
— Но это не вполне соответствует истине, — возразил Тони, — в отношении маньяков-поджигателей, особенно таких, которые устраивают достаточно серьезные поджоги вроде наших. Промежутки между поджогами непредсказуемы. Могут пройти недели, месяцы и даже годы, прежде чем случится очередной большой пожар. Но в период активизации поджоги могут следовать один за другим. И тогда да, действительно, частота этих поджогов может навести на мысль о серийном поджигателе. Однако я не хочу никого убедить, что все наши пожары — дело рук разных людей. Я согласен, что тут, скорее всего, действует один и тот же человек. Только, на мой взгляд, то, чего он добивается, — это не кайф.
— Тогда что ты имеешь в виду? — сказала Кэрол.
— Кто бы ни был человек, устраивающий эти поджоги, он не душевнобольной. Я думаю, у него имеется вполне заурядный мотив, ради которого он идет на преступления.
— И что же это за вполне заурядный мотив? — в голосе Пендлбери слышалось сомнение.
— Вот этого мы пока не знаем.
Пендлбери скептически хмыкнул:
— Так, незначительная деталь.
— Да, Джим, в каком-то смысле, — вмешалась Кэрол. — Потому что коль скоро мы установили, что он не сумасшедший, действующий по законам собственной логики, нам можно опираться на здравый смысл в наших попытках понять, что стоит за поджогами. А как только это станет ясно… ну, тут останется не оплошать с рутинной работой.
На лице Джима Пендлбери, как сплошной холодный фронт на карте метеосводки, отразилось сердитое разочарование.
— Не вижу, какой еще может быть мотив у человека, устроившего все эти пожары, если не желание словить кайф.
— Ну, самые разные, — небрежно бросил Тони, начав входить во вкус.
— Так поделись своими догадками, Шерлок, — подзадорила его Кэрол.
— Это может быть выгодно охранному агентству, пытающемуся поправить дела после обвала цен на услуги ночных сторожей. Может быть, фирме, предлагающей противопожарные системы или огнетушители и переживающей трудные времена. Или еще… — он замер на полуслове и остановил задумчивый взгляд на шефе пожарных.
— Что?
— Вы берете людей на неполный рабочий день, Джим?
Пендлбери взглянул на него с явным испугом. В следующую секунду он заметил улыбку, тронувшую губы Тони, и истолковал ее совершенно превратно. Главный пожарный облегченно вздохнул и
— Шутки шутить вздумали? — произнес он, грозя пальцем Тони.
— Может, и так, — сказал Тони, — но все-таки скажите: берете? Я спрашиваю из чистого любопытства.
В глазах пожарного неуверенность боролась с подозрительностью.
— Ну и что? Да, беру.
— Не могли бы вы завтра подготовить для меня список фамилий? — спросила Кэрол.
Мышцы шеи у Пендлбери напряглись. Его глаза буравили лицо Кэрол, которое вдруг стало непроницаемым. Он сжал кулаки, и от этого его плечи стали казаться еще шире.
— Господи, Кэрол, — с нескрываемым удивлением спросил он, — вы что, серьезно?
— Мы не можем позволить себе игнорировать любую возможность, — спокойно сказала она. — Не обижайтесь, Джим. Но Тони сейчас предложил вполне здравый путь для следствия. Я бы пренебрегла своими обязанностями, если бы отказалась разрабатывать эту версию.
— Пренебрегли бы обязанностями? — Пендлбери поднялся на ноги. — Если бы мои пожарные расчеты пренебрегали своими обязанностями, в этом городе не осталось бы целого дома. Мои ребята каждый раз рискуют жизнью, когда этому психу приходит мысль подышать ночью свежим воздухом. А вы тут сидите и выдумываете, что это может быть один из них?
Кэрол тоже встала. Теперь они стояли лицом к лицу.
— Я чувствовала бы то же самое, окажись под подозрением кто-то из полицейских. Пока никто никого не обвиняет. Мне уже приходилось работать с Тони раньше, и я готова спорить на свою карьеру, что он никогда не высказывает непродуманных или злонамеренных идей. Почему бы не сесть всем и не выпить еще по бокальчику? — она положила руку на его рукав и улыбнулась. — Перестаньте, нам совершенно не из-за чего ссориться.
Постепенно Пендлбери успокоился и осторожно опустился обратно в кресло. Он позволил Кэрол наполнить свой бокал и даже криво улыбнулся Тони.
— Я всегда стараюсь защищать моих подчиненных, — сказал он.
Тони, приятно удивленный тем, как ловко Кэрол справилась со взрывоопасной ситуацией, пожал плечами.
— Им можно только позавидовать, — сказал он.
Совместными усилиями им удалось перевести разговор на более нейтральную почву, и они стали обсуждать, как Кэрол живется на новом месте. Главный пожарный Сифорда, утвердившись в обычной для йоркширцев манере сыпать анекдотами, веселил собеседников. Для Тони это была счастливая возможность хотя бы ненадолго перестать думать о последних часах Шэз Боумен.
Позже, когда он в одиночестве лежал в спальне, отведенной в доме Кэрол для гостей, отвлечься и тем самым погасить разыгравшееся воображение уже было нечем. Гоня от себя являвшееся ему в ночных видениях обезображенное, лишенное всего человеческого лицо Шэз Боумен, он обещал ей, что призовет к ответу того, кто это с ней сделал. Чего бы ему это ни стоило.
А что почем, Тони знал очень точно.
Джеко Вэнс сидел в своей звуконепроницаемой и защищенной от вторжения электронными устройствами аппаратной на верхнем этаже. Войдя, он запер двери. Он все крутил и крутил запись, вынутую из видеомагнитофона, на которой со вчерашнего вечера были записаны сообщения новостей различных каналов, в том числе спутникового телевидения. Все эти новости объединяло одно — в них сообщалось о гибели офицера полиции Шэз Боумен. Ее синие глаза время от времени снова смотрели на него с телеэкрана, восхитительным образом противореча его собственным последним воспоминаниям о ней.