Тульский-Токарев. Том 2. Девяностые
Шрифт:
— Дверь открываю, заходит один без верхней одежды, остальные перекуривают!
— А ты что, только что дембельнулся?! Командные нотки из голоса прибери!!! — заорал, судя по всему, второй с лестницы и сопроводил свою рекомендацию ударом ноги в дверь.
— Отойти всем от двери, уголовный розыск!!! — заорал Тульский и два раза выстрелил через верхнюю часть двери, а потом распахнул ее:
— Встали живо по стенам, чтоб руки видел!!!
На лестнице началось легкое замешательство. А во дворе, в «девятке», Пласт, услышав выстрелы, даже
— Ой! Странные тут какие-то журналисты… У меня есть конкретное предложение — валим отсюда!
— Согласен — поперхнулся Чум. — Скажем Марго, что разобрались в лучшем виде, и даже без стрельбы не обошлось…
И бандитская «девятка» также тихо, как въехала во двор, вырулила обратно на линию — подальше от греха…
Артур выглянул на лестницу и оглядел отряд «осаждающих» — лицо одного из прижавшихся к стене парней в неверном свете слабенькой лампочки показалось ему очень знакомым…
— Бля-ядь… Токарев? Ты, что ли?
Парень недоуменно повел головой и отлепился от стены — пользуясь этим, двое из его команды скатились вниз по лестнице и начали всматриваться в происходящее в парадной уже со двора…
— Тульский? Вот так встреча — кино и немцы… Ты наган-то отпусти… зашибешь ненароком.
Артур машинально опустил ствол, по-прежнему ничего не понимая:
— Так это ты — крыша?
Артем так же непонимающе потряс головой:
— Какая крыша? Меня… нас Света позвала…
— Зачем? — спросил Тульский и тут же понял идиотизм своего вопроса.
Впрочем, Токарев все же ответил:
— Помочь… Крышу какую-то отогнать…
Стоявший рядом с Токаревым крепкий стриженый парень с перебитым по-боксерки носом вдруг загоготал, но тут же осекся, натолкнувшись на бешеный взгляд Артура. Тульский обернулся и заорал вглубь квартиры:
— Света!!!
Кутаясь в халатик, с глазами, как у лемура, в прихожую выплыла Светлана.
— Это кто?! — спросил Артур, тыча стволом в Токарева.
Журналистка Барышникова замялась на мгновение, но ответила:
— А… Артем…
— Ты его звала?!
— Но ты же мне сказал — выпутывайся сама. Стоявший рядом с Токаревым боксер сполз по стене на корточки и буркнул себе в колени:
— Ну, дура…
Артем глянул на него и попросил:
— Лихо, ты подожди меня здесь чуток, я быстро…
Лихо, не глядя на него, кивнул, продолжая что-то бормотать, а Токарев обогнул Тульского и зашел в квартиру…
…На кухне молодые люди в две глотки набросились на девушку — орали минут пять, не повторяясь, причем самым ласковым обращением было «идиотка» и «истеричка». Света хлопала глазами, переводила взгляд с одного на другого и мудро молчала, чем довела Артура до белого каления — он даже трепанул ее пару раз за шиворот халата. Токарев руки не распускал, но недопитый чай из чашки выплеснул в сердцах на стенку..
Когда первая волна криков начала стихать, в квартиру заглянул Лихо:
— Там это… Соседи, кажись, под стрельбу ментов вызвали… Вы тут все, я смотрю, не чужие друг
Ребята одновременно посмотрели на него — Артур извиняющимся жестом развел руки, одной из которых продолжал сжимать ствол, а Артем промямлил нечто невнятное:
— Слушай, ты там пацанам объясни как-нибудь… Я потом… Лады?..
В этот момент Света тоненьким голосочком сказала:
— Спасибо.
Лучше бы она этого не говорила — Тульский и Токарев снова начали орать как резаные. Лихо покрутил головой, махнул рукой и, матерясь, выскочил из подъезда к ничего толком не понимающим приятелем — они еле успели разминуться с прибывшим нарядом милиции из 16-го отделения. Дежурный сопоставил адрес, оставленный Тульским, с заявкой соседей Светланы о стрельбе и быстро принял командирское решение — не только направил в адрес наряд, но и отзвонился Токареву-старшему.
Василий Павлович встретил в 16-м вернувшийся наряд вместе с Тульским и своим сыном и, естественно, захотел разобраться в обстоятельствах применения Артуром табельного оружия…
Несмотря на невразумительное мямленье обоих, Токарев-старший, обладавший колоссальным опытом, все понял достаточно быстро. Когда до него дошло — он сначала хрюкнул, а потом начал орать, топать ногами и брызгать слюной. В заключительной части своего эмоционального выступления Василий Павлович сказал:
— Так, хорошие мои… Ну, с Артемом я отдельно, дома… поработаю… А ты, Артур, в этом году в выходные и государственные праздники никогда не спрашивай, кто дежурит по району от розыска 16-го. Потому что дежурить будешь ты. Графики на стенке у Ткачевского — для других написаны… Вопросы есть?
Тульский кивнул:
— А в религиозные праздники? Начальник розыска ласково улыбнулся:
— Ну, мы ж не звери… В крестный ход дежуришь не ты, ты на Смоленском кладбище бдишь с молодняком — чтоб религиозной розни не разжигали… А теперь — письменные объяснения мне!!! Оба!!!!
Артур с Артемом пошли гуськом в кабинет к Тульскому, а Василий Павлович в журнале учета информации 16-го отделения по поводу заявки соседей Светланы лично написал: «Разбор на месте. Профбеседа»…
В кабинете же у Тульского пошел напряженный разговор:
— Артем, между нами… а ты давно со Светкой… давно ее знаешь?
Токарев-младший пожал плечами:
— Ну, с полгода где-то… Случайно познакомились. Я из метро выходил, натолкнулся на Ар-кашу из нашего клуба — он куда-то очень торопился, выручай, говорит, проводи девушку. Ну, какие проблемы… Пошел провожать. Доходим до подъезда — на меня выскакивает какой-то мужик с цветами и в галстуке и как даст мне в морду… Я говорю, товарищ, вы немножко не так оцениваете ситуацию, а он кидается и все… Рубашку мне порвал… Пришлось его… того… выключить ненадолго. А Светка предложила рубашку зашить. То да се, бараньи яйца… Аркаша потом узнал — даже не обиделся, ржал только… Ну и понеслось…