Туманная техномагия
Шрифт:
— Мы уже всё обсудили. Мы готовы!
— Хорошо, тогда приступим, и присаживайтесь. Вначале я проведу для вас небольшой брифинг. Понимаю, что многое вы и так уже знаете, но тем не менее. Итак, Колин. Ты у нас зарекомендовал себя, как весьма перспективный фотограф. Что такое профессия фотографа скандальных и светских новостей? Это снайпер в засаде. Это подводная лодка на пути ничего не подозревающего вражеского конвоя. Каждый твой прицельный щелчок затвора может оборвать чью-то карьеру, а то и жизнь. Ты должен это чётко понимать. Но, как и у любого снайпера или той же подводной лодки, у тебя не будет повторного шанса на атаку. Поэтому для фотографа крайне важно наличие развитой интуиции, знание повадок жертвы, её маршрутов, умение выбрать место для засады и, что немаловажно, умения уйти с засвеченной позиции после атаки, пока на тебя не налетела разозлённая охрана.
— Э-э-э, Кливленд, — протянул ошарашенный такими сравнениями третьекурсник. — А это не слишком ли? Ведь я уже не раз фотографировал, и ничего подобного никогда не было!
—
— А можно мне отказаться? Я хочу просто фотографировать то, что мне нравится. Без всего этого…
— Нет, — дружно рявкнули в голос присутствующие девушки.
— Криви, — туманница успокаивающе положила руку парню на плечо. — Это же Святочный бал, тут вряд ли случится что-то такое… чрезвычайное. Так что можешь спокойно фотографировать, что пожелаешь, как ты и хочешь. Но, если ты хочешь развиваться, как фотограф и дальше — то тебе просто необходимо научиться мгновенно выделять важное событие, уметь его зафиксировать в самом выгодном информационном ракурсе. Поверь, ракурс в твоём деле очень, очень важен. Второго шанса, даже в самой неопасной ситуации, у тебя просто может не быть. Ну а прочее, — она пожала плечами. — Люди лучше всего обучаются, когда есть угроза телесных повреждений, не говоря уж о возможной смерти. Ты, конечно, можешь до самой старости фотографировать бабочек или, там, блюда со стола, пейзажи и всяких престарелых дамочек на «последнее» в их жизни фото, но о настоящей профессиональной карьере фотографа можешь смело позабыть — ты никогда тогда не поднимешься выше любителя. Возможно способного, разбирающегося и даже популярного, но всё же рядового любителя-обслуги, которых сотни и тысячи, и о которых, как правило, никто не знает кроме них самих и узкого круга клиентов. Ты хочешь остаться такой никому не нужной посредственностью, хочешь остаться никому ненужным и неизвестным, утопившим в глубине собственного страха свои способности?
— Н-нет, не хочу.
Запуганного расписанной картиной подростка едва ли не колотило от страха.
— Отлично! Ты молодчина, Криви, честно. Со временем, по мере получения опыта, ты начнёшь чувствовать непередаваемое словами чувство азарта, предвкушение охотника за редкой добычей. Ты станешь вершителем судеб, которые будут храниться в твоём фотоаппарате! Ты испытаешь ни с чем несравнимое чувство удовлетворения, когда после долгой охоты и засады на свою жертву, ты сделаешь тот самый, единственный удачный выстрел, точно в цель! И высший пилотаж мастерства фотографа, если тебя при этом даже не смогут обнаружить.
Восторженно-обволакивающий голос Астории слегка поскучнел, и уже спокойным деловым тоном она продолжила:
— Но всё это будет в том случае, если ты решишь идти по стезе профессионального фотографа-журналиста и дальше. Сейчас же у нас на носу самый обычный школьный бал, где вряд ли тебе встретятся опасные для здоровья ситуации. Правда, если, я повторюсь, если, на балу кому-то не понравится твоя работа и этот кто-то начнёт мешать честным школьным журналистам, то сразу же зови меня — я этот вопрос быстро решу. А как я решаю свои проблемы, в Хогвартсе, надеюсь, знают уже все. Так что всё у тебя будет хорошо, верь мне. У меня такое предчувствие, что на этом балу может случится много чего такого знаменательного, и у тебя будет уникальный шанс запечатлеть всё это на камеру. И очень даже может быть, что твоими фотографиями заинтересуется сам «Пророк». А что может быть лучшей рекламой для начинающего фотографа, как ни его фото, напечатанные в известнейшей газете волшебного мира? Так что не упусти свой шанс. Ну так как, ты в деле? Молодец, я в тебе ни секунды не сомневалась!
Тарахтящая, как из ПВОшной скорострелки, не дав парню ни секунды на раздумье и осмысление, туманница быстро обняла опешившего Колина, крепко прижав того на мгновение к своей груди, мельком успев заметить тень мелькнувшего недовольства на лице Браун. Отлично, значит, та уже считает Криви своим, осталось чуточку закрепить.
— Теперь ты, Лаванда.
Астория отстранилась от красного, как варёный рак, Криви, обернувшись ко второй участнице будущего журналистского дуэта.
— Ты — вторая немаловажная часть вашей журналистской пары (да, так будет лучше звучать для её планов). Если Колин является, образно говоря, охотником за добычей,
Астория вдохновенно вещала, прохаживаясь перед застывшей парочкой заготовок под будущих акул информпространства магического мира. Её, в прямом смысле, несло. Образные сравнения будто сами собой выстраивались цепочкой в ядре, изливаясь затем на жаждущих откровений слушателей.
— Что важно для журналиста-публициста? Первое и самое главное: умение ориентироваться в ожиданиях публики — чего она хочет. К примеру, если ты попробуешь написать разоблачительную или хвалебную статью (тут совершенно неважно — какую) про какое-то третьестепенное событие или персонажа, то большинство читателей её просто не заметит — рядовому обывателю в такое не интересно вникать. Максимум — пробегут глазами за утренним чаем, и через пару минут не смогут даже сказать, о чём была эта статья. Для журналиста писать такого рода статьи — это дно профессии. Понятно, что они тоже должны быть, ведь значимые события происходят далеко не каждый день и газетные колонки должны быть заполнены в любом случае, но если вам придётся регулярно перебиваться таким писульками, значит, в вашей карьере что-то идёт не так. Хотя, скорее всего, в начале карьеры придётся писать и такие опусы, на них можно отточить собственный уникальный стиль, но именно что — вначале. Для журналиста-профессионала, гораздо выгоднее написать всего пару статей в месяц, но которые заметят, чем написать сотню, которые останутся не интересны никому из читателей. Да хотя бы вот, такой вопрос к тебе, Лаванда — сколько ты можешь назвать известных тебе современных журналистов?
Лаванда, и до того проявлявшая немаленький энтузиазм, оживилась ещё сильнее.
— Конечно, Кливленд! Рита Скитер, Варнава Кафф, Тобиас Мисслторп, — протараторив эти имена, она немного задумалась, видимо, перебирая известные факты в памяти и несколько неуверенно добавила, — ещё Ксенофилиус Лавгуд. Вот!
— Хм, — покачала головой Астория. — Вот тебе небольшой урок. Из всех названных тобой, фактически, эталонным журналистом является только единственная Скитер. Остальные — это главные редакторы своих изданий. Нет, они тоже выпускают статьи под своим именем, но больше промо-типа, а не информационные, или там обзорные. Разве что за исключением Лавгуда. У того, насколько мне известно, в штате журнала практически никого и нет — классический семейный подряд, так что он совмещает в своём лице несколько должностей. Прочие же, названные тобой — больше медийные личности, а не классические журналисты. Этот пример очень наглядно показал, что даже ты, интересующаяся этой темой, просто не замечаешь тех, кто пишет для объёма «проходные», — туманница взмахом палочки организовала в воздухе иллюзию этого слова, взятого в кавычки для большей наглядности, — статьи. А Скитер у всех на слуху из-за того, что она не замечена в написании рядовых заметок, и каждая её статья — это та или иная информационная бомба. К тому же она весьма эпатажная особа, которая в качестве привлечения внимания использует не только силу пера, но и свой внешний вид с манерой поведения.
— Да, — яростно закивала головой Браун.
Хм. Астория оценивающим взглядом задержалась на горящих фанатичным огоньком глазах Лаванды. Как говорится, диагноз ясен без дообследования и вскрытия пациента. Тут, в отличие от Криви, требуется не распалить, а немного пригасить пламя азарта, иначе будет бо-бо. Лаванда, подгоняемая нездоровым энтузиазмом и жаждой журналистской славы, может полезть куда не надо в самый неподходящий момент.
— Однако, — продолжила туманница менторским тоном, продолжая прохаживаться взад-вперёд, — тебе так же не следует забывать, что твоя обожаемая Скитер находится в неофициальном «чёрном» списке у большинства значимых личностей волшебного мира. Этот прискорбный факт известен даже мне, которая прожила в Англии всего несколько месяцев, и случись что — за её жизнь и здоровье я не дам даже ломанного кната. Более того, в такой сложившейся ситуации виновата исключительно она сама и её стремление любой ценой привлечь внимание читателей к своим статьям. Да, пока ей это удаётся, но, как я сказала ранее, у неё уже столько врагов, что при малейшей допущенной ошибке её попросту закопают, и это не фигура речи, а реальный «глагол». Стоит ли такой цены скандальная известность и сиюминутная слава? Честно говоря — сомневаюсь. Я бы вам рекомендовала избрать другую тактику — взять на себя роль независимых экспертов. Примерно такой я вижу вашу совместную работу.
Она опять выделила этот факт интонацией, постепенно вкладывая в головы Браун и Криви мысль о том, что они именно пара. А где пара по работе, там недолго и по жизни. Ну, или (она скорректировала своё утверждение, вспомнив некоторые жизненные примеры из человеческих отношений) лютые, непримиримые враги до гроба. Но это уже не в её власти. Человеческая психика и сопутствующие эмоции — это такая жуткая ядрёная смесь, что просто без комментариев. Не зря же человеческие психологи являются одними из самых обеспеченных людей, и это при том, что у самих же людей психология граничит чуть ли не с шарлатанством, так как у неё нет гарантированного повторения результатов, как полагается любой приличной и уважающей себя научной дисциплине.