Туманный Антакаль
Шрифт:
– Удивляюсь я, как ты со своим темпераментом пол-Адуака не переимел, – подтрунивала я над ним.
– Это только ты на меня так действуешь, детка, – задирал меня Донат.
– Нет, Донат, темперамент либо есть, либо нет. Я пока тебя ждала, от охраны наслушалась, как тут тебя девицы подстерегали. Что, стал любимчиком женщин, да, Донат?
Пока говорила, я наложила завтрак нам на тарелки и расставила на столе. Подставила кулак под голову, выражая заинтересованность в ответе:
– Расскажи, Донат, что
– А тебя это вдруг заинтересовало? – Донат приподнял бровь.
– Почему нет? Хочу узнать, кому такое счастье перепало. Ты такой же привередливый как был? Или пустился во все тяжкие?
– Да, Маина, я всё такой же привереда. Хочу только самое лучшее, – настроение Доната изменилось, и я не стала дразнить, перевела тему.
– Чем займёмся сегодня?
Донат насмешливо поднял бровь, и я застонала:
– О, нет. Ты о чём-нибудь кроме этого ещё можешь думать?
– Рядом с тобой? Нет, – снова перешёл он на легкомысленный флирт, и я была рада, что мы не стали выяснять отношения.
Он съел последний кусок яичницы, сказал:
– Я съезжу на работу на пару часов. Приеду, и мы с тобой займёмся, чем хочешь. Подумай пока.
– Хорошо, – я подала ему кофе и потрепала вихры на макушке.
От этой неприхотливой ласки Донат растерянно улыбнулся жалкой гримасой, в которой застыла застарелая боль и тоска. А я отругала себя последними словами.
Кофе допили в молчании, Донат задумчиво, а я в нетерпении, чтобы он поскорее ушёл. Мне вдруг стало тяжело рядом с ним дышать.
Донат ушёл, а я села за инструмент. Сегодня у меня было творческое настроение. До его прихода я всё занималась и сочинила новую песню:
Без тебя вокруг полночь глухая.
Ледяной мрак гнетёт и пугает.
Ты пришла - мой мир огнями расцветает.
И поёт душа, с тобой улетая.
В сердце комком лёд.
Сжалась от слёз душа.
Я не смотрю вперёд.
Боль моя так свежа.
Я не смотрю назад,
Там пустота и тьма.
Где тебя рядом нет
Вечная ночь, зима.*
– Хорошо смотришься обнажённой за роялем. Как ожившая фантазия, – Донат стоял в дверях, прислонившись к косяку.
– Давно стоишь? – развернулась я к нему.
Он пожал плечами, не желая отвечать. Сел на софу напротив, откинувшись на спинку.
– Если б я заставал такую картину, ежедневно приходя с работы – я был бы самым счастливым человеком на свете. Иди сюда, – похлопал он по колену, приглашая к себе.
Я подошла и села ему на колени. Донат жадно потянулся за поцелуем, лаская моё тело сильными руками. Застонал.
– Маина… почему ты имеешь надо мной такую власть…
Он схватил меня рукой за волосы, оттянул. Настроение его опять менялось слишком быстро. Он хотел властвовать, подавлять. Руки
Вдруг в тишине дома раздался шум у входа и женский голос позвал:
– Донат! Донат! Ты дома? Охрана сказала, что ты приехал. Донат, ты где?
* автор стихотворения Светлана Становая. Автор остальных, если не указано авторства, сам автор романа.
Глава 38
По коридору раздавались быстрые шаги. Я посмотрела на Доната. У того на лице ходили желваки, весь его вид выражал досаду и мысленно произносимую забористую тираду.
– Вот туманники… – это единственное цензурное ругательство, из тех, что вертелись на языке Лерца.
Я едва успела спрятаться за спину Доната и прикрыть стратегические места подушками-думками, как дверь открылась, и в гостиную заглянула, а потом и зашла одна юная вилени. Или госпожа, неважно.
Благодаря щедрости Доната – а я была уверена, что это пожаловала хозяйка комнаты на втором этаже – внешне она выглядела благородной вилени. Молоденькая, хорошенькая, и, судя по всему, очень ревнивая.
При виде нас с Донатом её ресницы и губы задрожали. Она хлопала глазами, не в силах поверить открывшейся перед ней картине.
– Донат? – вопросительно застыла она перед нами.
– Далила, я запретил тебе появляться в эти дни, – раздосадовано процедил Донат.
– Я думала, это потому что ты уехал. Но узнала, что ты в городе, и решила…
– Сделать сюрприз? Он удался, Далила. Тебе не надо думать, а делать то, что я говорю.
– Донат, кто это? – жалобно спросила девушка.
Она не могла справиться с эмоциями. На лице застыла такая обида, как у ребёнка, чей мир розовых фейри только что рухнул. Глаза наполнились слезами, и по ходу нас ждала истерика.
Девушку было жаль даже мне. Судя по всему, жизнь её к такому не готовила, и от Доната она такого не ждала. Донат тоже с сожалением смотрел на свою подругу. Было видно, что ему жаль, что она это увидела.
Они смотрели друг на друга в безмолвном диалоге, так что я почувствовала себя лишней. Я бы лишила их своего присутствия, но, увы, прикрыться мне было нечем. А ходить голой я подрядилась только для Доната.
Это ещё хорошо, что мы с этой девицей незнакомы. А то точно был бы сюрприз!
Далила всхлипнула и убежала. Донат вцепился руками в волосы.
– Донат, ты можешь её догнать. Ещё не поздно, – сказала я ему под руку.
Донат раздражённо вскочил и пошёл к бару. Налил себе виски и залпом выпил. Посмотрел на меня пустым взглядом.
– Она тебе дорога? – спросила я.
– Нет, но не поверишь, мне её жалко. Это очень больно, пережить такое…
Донат обвинительно покосился на меня, зарычал и кинул стакан в стену. Я вздрогнула.