Туманный Антакаль
Шрифт:
Хотя нет, в день отъезда в дверях стоял Ник, защищал Абигейл, и я считала его уже членом семьи. Казалось, он теперь в моей жизни навсегда. Но вот и Ника нет в моей жизни, и оказалось, я его совсем не знаю.
Хотя что я вообще о ком знаю? Донат все ещё любит меня, а я думала, что ненавидит. Джеймс сделал удивляющий меня выбор. И даже сестра! Оказалось, что я совсем её не знаю. Кстати, надо как-то поговорить с ней. Я не могу делать вид, что ничего не знаю.
Глава 41
Я не стала затягивать с разговором. Абигейл застала меня, когда я задумчиво вертела в руках кольцо, давно
Абигейл ворвалась в спальню, плюхнулась рядом.
– Это кольцо Доната? – удивлённо спросила она.
– Ага.
– Зачем оно тебе? Что ты думаешь? Ты хочешь одеть его на бал? Ты решила вернуться к Донату? – сыпались из неё вопросы.
– Не знаю, – ответила я на всё. – Я так много чего не знаю, Абигейл, что это меня пугает.
– Что случилось? – нахмурилась сестра.
– В столице я выслушала одну очень интересную историю про Абигейл Силберц в год её дебюта, – не стала я ходить вокруг да около.
– От кого?! Они обещали молчать! – возмутилась сестра.
– От него, от Джеймса Зальцеруса. Это всё, что ты можешь сказать по этому поводу, Абигейл?
Она закрыла лицо руками. Закачалась, завыла. Растирая слезы руками в перерывах между рыданиями, винилась:
– Мне так стыдно, Маина… Я плохая, да… а сейчас расплачиваюсь… с тобой поругалась, чуть сестру не потеряла… Ник меня бросил… это мне плата за всё… мне так жаль… я так раскаиваюсь…
Она встала передо мной на колени и жалко заглядывала в лицо. Что было совсем не похоже на мою сестру-гордячку. Сердце дрогнуло. Неужели правда раскаивается?
– Джеймс рассказал и про расследование. Про то, как ты обошлась с Марсом. Как ты могла? Мы ведь сёстры.
Глаза Абигейл совсем потухли, она отстранилась с видом приговорённого к смерти. Сгорбилась в некрасивой позе на коленях, заговорила тусклым голосом:
– Я любила его, Маина. Намного раньше тебя влюбилась. Ты на него и не смотрела, пока он сам не обратил вниманияя на тебя. А я уже маялась, горела, не спала ночами. Но он меня не замечал. Когда я узнала, что он с тобой, у меня внутри как калёным железом все выжгли. Я думала, это я, я! должна быть вместо тебя. Даже тебя ненавидела, хотя ты была не виноватой. Я твердила себе, это твоя сестра, Аби, ты должна за неё радоваться. Но ревность она такая… не делит ни на сестёр, ни на подруг, ни на чужих. Я еле справлялась. Могу только сказать, что боролась с чувствами как могла, тебе ни слова не сказала. Ты даже не знала о моей любви.
– Но догадывалась. Только я думала, это просто обычная сестринская ревность.
– Нет. Поверишь, нет, я никого не любила как Марса. И решилась на… то, что решилась. Ваши отношения ещё не перешли на новый уровень, вы дружили, и то сходились, то расходились. Я думала, что это все несерьёзно. Если мы переспим, может…
Абигейл закрыла лицо руками, помолчала.
– Но когда он пришёл в себя, он меня унизил. Столько оскорблений я даже потом от Джеймса не слышала. Этот дурачок вообще хотел на мне жениться, – скривилась она.
Он просто тебя не знал, подумала я. А Марс знал.
– Марс сказал,
– А если бы заполучила? Оно того бы стоило?
– Не знаю, Маина. Я надеялась, что ты сможешь простить, если мы будем вместе. Ты сама его любила, должна понять.
– Любила. Но такими способами никогда бы не действовала. И против сестры бы не пошла. Но я поняла тебя. А с Джеймсом за что ты так?
– Он был самый завидный жених. Считай выйти за него замуж, всё равно что выйти замуж за принца. Все девушки хотели этого. После неудачи с Марсом мне хотелось утереть всем нос, в первую очередь ему. Кто же знал, что это не сработает в любом случае?
– То есть опять, если бы не обстоятельство невозможности, оно того стоило? Ты слышишь себя, Аби? Ты жалеешь не о том, что ты так поступила. А о том, что у тебя не вышло! И чем виноват был Джеймс в твоих проблемах?
– Не делай из него жертву, он легко повёлся на мое кокетство, и ничто не помешало ему меня соблазнять. А если бы я была глупой и наивной девственницей на самом деле? Которая потеряла от него голову и согласилась на его уговоры? Да и поимела эта семейка за молчание не хило.
– Что ты имеешь в виду? Чем вы заплатили за молчание?
– Папе пришлось переписать долю в бизнесе какому-то лицу, на какое сказали, – отмахнулась как от чего-то совсем не значащего Абигейл.
Потом она посмотрела на меня преданным взглядом.
– Я рада, что теперь между нами нет тайн. Веришь мне или нет, но сейчас я жалею о своих поступках. И не потому что ничего не вышло. Я встретила Ника и полюбила его. И расплачиваюсь за ошибки прошлого. Сейчас бы я так не поступила.
Она словно ждала ответа. Но мне нечего было ей сказать.
– Ты простишь меня когда-нибудь? – она заглядывала в глаза как щенок, чувствующий себя виноватым и которому не терпится, чтобы хозяин побыстрее его простил и тогда снова можно грызть хозяйские тапки.
До следующей вспышки гнева хозяина. Потом можно снова повилять хвостиком и сделать жалобные глаза. И так по кругу.
– Когда-нибудь да. А сейчас я хочу остаться одна.
Абигейл понимающе кивнула. Встала, расправила складки на платье – этот автоматический жест любой воспитанной вилени вдруг вызвал ассоциации, что она стряхнула с себя вину за гадкие поступки прошлого, как отсохшую уличную грязь с платья – и заботливо спросила:
– Может, тебе нужна помощь? Если что, зови.
Я даже не стала благодарить, просто кивнула. Когда за сестрой закрылась дверь, я вздохнула с облегчением. Нет, возвращение домой меня не радовало, я сделала правильный выбор, уехав из дома.
– Что значит ты идёшь на бал с Донатом Лерцем? – растерянно спросила мама.
– Разве Абигейл с Вилем тебе не сказали? – невинно спросила я.
– А при чём тут они? – не поняла мама.
– Потому что они знали.
– Нет, не сказали. А с чего вдруг? Вы с ним общаетесь? После всего что было?