Туманный Кот
Шрифт:
«Ты ищешь себя?» — тихим шепотом спросил чей-то голос, но Мари показалось, что это не вопрос, а утверждение. Как будто в подтверждение её мысли, голос продолжил: «Тебя использовали втёмную». Мари не могла отвечать, так как её эмоции как будто кто-то отключил, а сама она не могла сообразить, как ей реагировать на данное обстоятельство. Она, не останавливаясь, шагала дальше по едва просматриваемой дороге, вдоль которой стояли засохшие потемневшие деревья, погружённые в туман.
Голос продолжал монотонно что-то говорить, но смысл не доходил до сознания Мари. По мере того, как она продолжала идти, голос становился отчётливее и громче, словно Мари приближалась к источнику. Полумрак впереди изменил свою
«Кто ты есть?» — совсем отчётливо прозвучал вопрос в голове и она на него ответила: «Мари». «Ты не Мари», — сказал голос, и она словно увидела усмешку на тёмном, едва различимом лице. В то же мгновение каждая её симпота получила чьи-то эмоции и впечатления, а в её глифомы, словно из рога изобилия, хлынул поток воспоминаний, которые показались ей чужими. Неожиданно для себя, Мари поняла, что это её воспоминания и её жизнь, промелькнувшая, как мгновение.
«Тебя всё время обманывали и втихую использовали», — прошептал голос, а Мари и без него поняла, что так и было, отчего в душе поднялась буря эмоций, главная из которых оказалась ненавистью, пробуждая жажду мщения.
«Я помогу тебе расквитаться!» — услужливо подсказала тень, но Мари не требовалась ничья помощь, а желание немедленно отомстить являлось решающим. Мелькнула мысль, что ясность сознания кажется штучной, но логическая составляющая причин требовала совершить действия, соответствующие следствию. А единственным следствием обмана являлась месть, формы которой безграничны.
Внезапно туман рассеялся, и Мари увидела, что сияет светило, а она находится на одной из вершин, вздыбившихся из недр скал, которые звучали диссонансом среди гармонии окружающего пространства. Озеро, виднеющееся вдали, своей красотой вступало в противоречие с изуродованной скалами местностью, а белоснежные контуры Замка Преображения, наблюдаемые справа, казались из другого мира.
Стоило взгляду Мари остановиться на Замке, как тут же волна ненависти вспыхнула с новой силой, затуманивая симпоты и сужая все мысли к одной – мести. Не откладывая дела в долгий ящик, Мари по дуге вознеслась в небо, а потом спикировала сверху на Замок Преображения и врезалась в него, ничуть не притормаживая. Крыша, разлетаясь на куски, раскупорила здание, а воздушная волна обрушилась на прозрачные стены холла, которые брызнули радужными осколками во все стороны. Не останавливаясь, Мари сходу взлетела вверх и снова долбанула по замку, примеряясь в то место, где находилась спальня. Пробивая все этажи, она приземлилась внизу и снова поднялась вверх.
Из замка взлетела фигура, и она узнала того, который сейчас называл себя Томом. Он приблизился и спросил:
— Что ты делаешь?
— Разрушаю иллюзии, — ответила Мари и снова ринулась вниз. Не ограничившись простым разрушением, она, в самом низу, полыхнула силой, отчего Замок Преображения оплыл и рассыпался, поднимая огромное облако пыли. Из него вынырнула Мари и сходу ударила по Тому, который, от неожиданности, кувыркнулся и улетел вниз, скрываясь в облаке. Вдогонку Тому она отправила мощный огненный шар, который, конечно, ничего не мог ему сделать, так как дименсиальная оболочка в пределах Кольца, как Большого, так и Малого, вечная.
— Не смей! — услышала она крик и увидела, как к ней потянулся зелёный конус, на котором она увидела Тим. Мари улыбнулась от злорадства и ударила по Тим, обжигая её огнём. Полыхая, как факел, Тим не остановилась, а, опрокинув Мари, закрутилась вокруг неё чёрной лентой, замуровывая её в кокон. Том, выскочивший из облака пыли, устремился к Тим,
Морриер и Уолл сразу почувствовали появление Мари, так как оставили несколько сторожевых симпот на случай её появления. Стоило им выйти из дворца Уолла, как они увидели в небе Мари и Тим, а вместо Замка Преображения – клубы пыли. Они не успели оторваться от земли, чтобы приблизиться к месту событий, как обнаружили тёмное облако, заслонившее светило и накрывшее Тим и Мари.
— Тим и Мари в опасности! — воскликнул Морриер и метеором прорезал небо, устремляясь к тёмному облаку. Навстречу ему потянулся тёмный бурлящий язык, который слизнул его и скрыл с глаз. Уолл, не мешкая, устремился за ним, ничуть не опасаясь, что и его проглотит тьма.
Слэй и Эйсинора, выскочив на крыльцо светло-голубого дворца, с ужасом наблюдали за чёрной клубящейся тучей, внутри которой кто-то жонглировал Томом, Морриером и Уоллом, а Тим и Мари исчезли и не появлялись. Черная туча палила во все стороны ударами молний, а её бока выстреливали рваные куски чёрного тумана, который неизбежно возвращался назад.
— Бежим! — крикнул Слэй, понимая, что это не их бой, и побежал от дворца, схватив Эйсинору за руку. К их удивлению, им навстречу шагал какой-то огромный одноглазый кот, а за ним, к ещё большему удивлению, шёл Бзын.
— Вам лучше уйти, — сказал им Кот, моргнув единственным глазом, а у Эйсиноры не к месту и не в то время чесались руки, чтобы сдёрнуть кожаную повязку на втором глазе, так как ей казалось, что кот придуривается. Кот растянул морду в неестественной улыбке и приподнял повязку, показывая здоровый и зрячий глаз, а потом обратился к Бзыну:
— Ты тоже иди, сейчас здесь будет горячо.
Такого «горячо», которое приключилось позже, они явно не ожидали. Стоило им отбежать на приличное расстояние, как почва под ногами вздрогнула, а потом затряслась. Раскрытыми от ужаса глазами они наблюдали, как в небо, окружённое огнём, рвануло нечто, оглашая пространство громоподобным криком, точно планета закричала от ужаса.
Они половину дня двигались на солнцепёке, отчего все были мокрыми и грязными от пыли, которая липла к влажному лбу и щекам, превращая солдат в чумазых замарашек. Все отряды ушли вперёд, а их, пятый, тянулся сзади, как и полагалось по ранжиру. Впереди показался сосновый лесок, и бойцы поторопились в прохладу, собираясь хоть на некоторое время избавиться от палящих лучей светила. Гай Гретор, подумывал, что остановка на обед в сосновом лесу хорошее дело, но впереди неожиданно раздались голоса: «Река! Река!»— и Гретор поспешил вперёд.
К его радости сосновый лес заканчивался у реки, пусть неглубокой и узкой, но достаточной, чтобы окунуться и смыть дорожную пыль. Первые звенья уже плескались в реке, не дожидаясь команды, и Гретор не стал их бранить, полагая, что они заслужили остановку на отдых. Пока он возвращался к братьям, Секлеция собрала все казаны звеньев и послала за водой, вытаскивая запасы для приготовления обеда.
Никто не собирался с ней спорить в этом деле и все звенья с удовольствием передали в её руки свои запасы, взвалив на неё процесс приготовления пищи. Пока мужчины плескались в реке, она сварила обед, а потом, когда звенья разобрали полные кашей казаны, отправилась к реке. Чтобы никто случайно не помешал, она отошла подальше, в тихую заводь, немного поплавала, а потом сполоснула бельё. Гаврош, наблюдая её из-за кустов, находил, что мама красивая, а вот пап чересчур много, тем более, что не все папы ему нравились. Секлеция вылезла из воды и прямо на голое тело натянула одежду. Пока она возвращалась назад, бельё на ней немного подсохло, но всё равно слегка холодило, создавая приятное ощущение свежести.