Туманный страж

Анса Мари

Мне все равно, даже если он заразен. Нет болезни хуже, чем красная лихорадка, а ее я уже перенес. Второй раз не прилипнет.

Через полчаса начало темнеть, и мы с напарником поднялись со своих мест. Мотнув головой в сторону толстяка, дескать «не вставай, сами справимся», я снова хрустнул суставами. Пора зажигать огонь.

Мы вышли через маленькую дверь на другую сторону башни и оказались на выступе. Ничем не огражденный, он каждый раз дразнил меня, манил и притягивал. Хотелось подойти, заглянуть в бездну, шагнуть в нее.

Морт чиркнул кресалом,

высекая искры, а я полил горючей смесью дрова. Их надо будет подбрасывать всю ночь. В горящем на башне огне был особый смысл: если он гас, жители ближайших поселений сразу понимали, что случился прорыв.

Я как-то спросил Маркуса, почему люди не переезжают из опасных мест? Он долго молчал, а потом коротко ответил: позволить себе переезд могут лишь немногие из местных.

Тогда я еще не знал про его семью.

Когда огонь достаточно разгорелся, я кивнул Морту, отпуская его обратно в тепло. Хотелось постоять пару минут в одиночестве, бездумно глядя в пламя. Не люблю сидеть в темноте, а свет в наблюдательной башне зажигать запрещено.

Подул легкий ветерок, подняв волоски на моей шее. Поежившись, я плотнее укутался в теплую куртку и подумал, что стоило бы вернуться в башню. Постоял еще пару минут и вошел внутрь.

Когда я зашел в комнату для наблюдения, сразу понял: что-то произошло.

Ярс рвано дышал и смотрел на Морта налитыми кровью глазами. Он был похож на быка, который увидел тореадора.

А мой напарник взирал на толстяка с откровенным презрением, которое бывает только у самоуверенных юношей. Молодости вообще присущ максимализм. Не уважать – так никого. Говорить правду в лицо, даже если она причиняет боль. Считать себя самым умным.

Я скривился:

– На дежурстве не затевать драк и споров. Это ясно?

Мужчины неохотно отвели взгляды, но спорить не стали. Забавно, как мой авторитет вырос за эти шесть месяцев - когда я только пришел, никто и не подумал бы послушаться.

Налив себе кружку горячего травяного отвара, я с удовольствием сел в среднее кресло. Оно было самым удобным, несмотря на то, что доживало здесь свой век после чьей-то гостиной. Человека, который его сюда привез, давно уже не было. Я не просил Стражей оставить мне именно это кресло - так проявлялось их уважение.

Через два часа, после бесконечных походов к чайнику с уже остывшим бодрящим отваром, Ярс сдался. Храпел он громко, раскатисто, выводя своей глоткой целые рулады.

Морт злобно зыркнул в его сторону, но промолчал. Не стал при мне снова заводить ссору.

В день его появления я объяснил: в Страже нет и не может быть врагов. Мы все здесь только с одной целью – остановить того врага, что приходит из тумана.

Когда до рассвета остался час, я сам растолкал Ярса. Церемониться не стал – у нас здесь не увеселительное мероприятие. Поспал пару часов – и хватит.

Три пары глаз вглядывались в рассветный туман, но все равно чуть не пропустили момент, когда густые тени превратились в человеческие очертания. Они пришли.

Нам не нужно было разговаривать: каждый

из нас знал свою роль. Даже толстяк Ярс собрался и быстро погасил костер на башне. Морт потянул за веревку, раскачивая колокол. А я смотрел в окно, не отрывая взгляд. Посмотришь на них – кажется, это просто люди выходят из леса. Только увидев вблизи, становится ясно: это Они. Немного деревянная походка, полная нечувствительность к боли и туман, клубящийся у лиц.

Скорее всего, мы сдержим прорыв и в этот раз, но какой ценой? Может, это мой день? Хорошо, если они заберут с собой только толстяка Ярса. А вдруг Морта?

Мой напарник должен прожить хотя бы еще немного: он хочет накопить денег на дом для своей матери и младших сестер. Перевезти их отсюда. После смерти отца он тянет всю семью, но не вытягивает.

Через пару минут мы уже были в нижнем зале: надевали защитные щитки на грудь, шлемы, брали мечи.

Честно говоря, воинами мы были никудышными. Нас обучали держать меч всего месяц, на большее времени не хватало. Получался замкнутый круг: если Стражи плохо сражаются, то их ряды быстро редеют. Когда Стражей не хватает, набор и обучение проводятся быстро.

Я видел уже десятки прорывов, и все они шли по одному и тому же сценарию: Не-люди выходят из тумана, мы стараемся не дать им пройти дальше, к поселениям с мирными жителями.

Враги сражаются с нами нашими же мечами – они всегда забирают их вместе с павшими Стражами. Раньше мы пытались отбивать своих товарищей, но результат был всегда один: новые жертвы. Не-люди яростно защищают свою добычу. С тех пор мы просто смотрим.

Городские легенды гласят, что эти существа питаются человеческим мясом. Я в это почему-то не верю.

Обычно бой продолжается не больше десяти минут, а потом враги отступают. Или идут дальше, если Стражи не смогли отбить первую атаку. Именно так три года назад они дошли до ближайшего поселка, где жил Маркус с семьей. Он уезжал на работу, чтобы заработать на переезд, а когда вернулся, матери, жены и ребенка уже не было. Некоторые более удачливые свидетели рассказывали, что охваченных ужасом жителей просто уводили в туман.

В этот раз все прошло по обычному сценарию: десятиминутное сражение, и враги ушли обратно в туман. Всего один павший Страж – это очень хороший результат. Все радовались и хлопали друг друга по плечам, возвращаясь в башню.

Я же остался стоять на месте, глядя вслед Не-людям, которые уносили тело Морта.

Глава 2

Всю следующую неделю шли сильные дожди. Нельзя сказать, что они в принципе когда-либо прекращались в этих землях, но обычно это была мелкая морось, этакая противная водяная взвесь в воздухе, из-за которой вся одежда становилась неприятно влажной, а галеты почти никогда не хрустели. Почему-то это меня особенно раздражало.

Я вглядывался в густой туман: белый как молоко, он будто подполз ближе к наблюдательной башне. Это было невозможно - так мне говорили.