Туманы сами не рассеиваются (повесть и рассказы)
Шрифт:
Кельнер доложил капитану.
— Я сам буду руководить поисковой группой, — сказал Бардорф. — Ты же возвращайся на заставу. Связь со мной поддерживай по радио. Я сам буду принимать решения!
— Не забывай, что ты начальник заставы, — заметил капитану Кельнер.
Ксантиппа сразу же взяла след. Пограничники рассредоточились и пошли вслед за овчаркой, держа оружие наготове.
«Вся надежда теперь на Ксантиппу, — думал Бардорф, идя метрах в десяти позади Мартина. — Лишь бы не подвела нас…»
Собака шла по
Ксантиппа шла, низко опустив голову к земле, а когда Мартин говорил ей: «Ищи! Ищи!» неторопливо поводила ушами.
Пройдя километра два, овчарка остановилась, понюхала воздух и свернула на старую тропинку, которая по мелколесью уходила куда-то влево.
— Надеюсь, она не заведет нас куда не надо, — пробормотал Бардорф. — Может, зверь какой…
Мартин покачал головой:
— Тогда она по-другому себя ведет…
Метров через сто Ксантиппа вдруг застыла на месте, а затем, ощетинившись, бросилась в кустарник.
— Вперед! — приказал Бардорф. — Унтер-офицер Рот, за мной!
Держа оружие наготове, пограничники шли справа и слева от тропинки, пока не заметили что-то светлое, похожее на платок.
— Остановитесь! — сказал капитан пограничникам, а сам осторожно приблизился к платку. Взяв в руки хворостину, он поддел ею тряпку, из которой сразу же посыпался белый порошок.
— Держите собаку! — Бардорф повернулся к Мартину и спросил: — Яд, наверно?
Мартин недоуменно пожал плечами:
— Возможно, а может, просто порошок, который отбивает нюх у собаки. Нарушитель, видно, рассчитывал на то, что собаки обычно обнюхивают предметы, которые их интересуют.
— Позже мы сделаем анализ этого порошка, — сказал Бардорф. — А теперь, вперед!
Они обошли стороной место, где рассыпался порошок, и снова вышли на тропку. Однако Ксантиппа вдруг непонятно почему начала бросаться во все стороны, натягивая повод, а затем вдруг, повизгивая, остановилась перед хозяином.
— Вот тебе и на! — пробормотал Бардорф. — Она потеряла след, а нарушитель тем временем скроется.
— Дай мне подумать, — попросил Мартин офицера. — Что-то мне в этой истории не нравится.
— Товарищ капитан! — позвал унтер-офицер, взобравшийся на штабель бревен. — Посмотрите вон туда!
Капитан посмотрел в указанную сторону и увидел жердь метра в два-три, которая лежала на земле.
— Эту жердь бросили, — заметил унтер-офицер, — и бросили примерно вот с этого места. След на земле от жерди свежий, значит, нарушитель совсем недавно был здесь.
— Ну и что? — не понимая связи, спросил капитан.
— С помощью этой жерди нарушитель взобрался на штабель леса, затем он бросил жердь, а сам ушел по бревнам… Помните, в начале тропы за кустами лежала целая куча таких жердей.
— Сейчас посмотрим, товарищ Рот, правы ли вы, —
Оказавшись на штабеле, Ксантиппа так рванулась вперед, что Мартин с трудом успевал за ней.
— Осторожно! — крикнул им вслед капитан. — Добежав до конца штабеля, он наверняка спрыгнул на другую сторону вырубки!
Мартин кивнул офицеру. Овчарка, добежав до края штабеля, смело спрыгнула на землю и побежала вдоль просеки, заставляя хозяина и пограничников бежать со всех ног.
Вскоре просека уперлась в лесную дорогу, которая вела в юго-восточном направлении. Земля стала более влажной, и капитан хотел разыскать следы нарушителя. Однако земля была так густо усеяна хвоей, что это трудно было сделать, хотя сам хвойный ковер был кое-где примят.
Через несколько десятков метров дорога повернула прямо на восток. Пограничники вышли на поляну, где валили лес: повсюду валялись стволы деревьев, отрубленные ветки, сучья, сложенные в беспорядочные кучи. Группа лесорубов уже начала работу.
Бардорф сказал Мартину, чтобы тот прошел с овчаркой до конца вырубки и там подождал его. Сам он решил поговорить с лесорубами: может, они что-нибудь знают или заметили.
Капитан подошел к рабочим и, поздоровавшись, спросил, не видели ли они здесь мужчину в коричневом плаще.
Несколько человек сразу же закрутили головами.
— В коричневом плаще, говоришь? — спросил пожилой рабочий задумчиво.
— Возможно, в плаще, а может, в коричневом костюме.
— Тогда это не он, — проговорил мужчина.
— Кто он?
— Знаете, у меня иногда сердце пошаливает, и тогда я рано утром просыпаюсь и никак не могу заснуть. Подойду к открытому окошку, сяду у него и хватаю кислород ртом… Живу же неподалеку, на опушке леса, вы знаете. Так вот сегодня утром я видел, как вдоль вырубки бежал какой-то мужчина, но он был в сером костюме и сумка у него была похожая на докторскую.
— Дорожная такая?
— Я не знаю, как они называются… Я бы на него и внимания особого не обратил, если бы он бежал прямо, а не свернул вдруг в сторону на дорожку, что через горку ведет к озеру. Я еще подумал…
— Подожди, — перебил его капитан. — У меня мало времени. Скажи, что тебе в нем бросилось в глаза?
— Расстояние было неблизкое, да еще и не совсем рассвело, чтобы можно было разглядеть мелочи.
— Большое вам спасибо! Всего хорошего! — поблагодарил Бардорф рабочего уже на ходу, так как он заметил, что унтер-офицер, остановившись в конце вырубки, делает ему знаки. Видимо, овчарка не потеряла след.
— Вы оказались правы, нарушитель действительно прошелся, чтобы спутать следы, по штабелю, — доложил унтер-офицер. — Товарищ Дорнбуш обнаружил отчетливый след, на который овчарка особенно бурно реагировала. Я след измерил.