Тур Хейердал. Биография. Книга I. Человек и океан
Шрифт:
Ответная телеграмма Торстейна была по-военному лаконична: «Еду. Торстейн».
Однако у него была та же проблема, что и у Кнута. Торстейн Роби учился в военном училище и для участия в плавании должен был получить отпуск.
Торстейн родился в 1919 году и, таким образом, был на пять лет младше Тура. Он окончил гимназию, выучившись свободно говорить по-французски, по-английски и по-немецки, и получил в 1937 году в Руане аттестат зрелости. После этого он проучился два года в Высшей технической школе в Тронхейме. Во время войны Торстейн был на нелегальном положении, работал с подпольным радиопередатчиком, пока в 1943 году не был вынужден бежать в Швецию. Оттуда он перебрался в Англию и стал агентом Секретной разведывательной службы.
Когда
Немцы переместили линкор с базы в Тронхейм-фьорде в Кофьорд около Алты, откуда корабль постоянно угрожал союзным конвоям, направлявшимся в Мурманск. Поэтому «Тирпиц» считался важнейшей целью. Торстейн был направлен в Альту с радиопередатчиком, и благодаря его донесениям английские карликовые подводные лодки смогли подобраться к «Тирпицу» и прикрепить взрывчатку к корпусу судна. Бьорн Рёрхольт, который годом раньше принимал участие в наблюдениях за передвижениями корабля в Тронхейм-фьорде, позднее охарактеризовал донесения Торстейна как «самый замечательный вклад разведки во время войны» {495} .
Так же как Рёрхольт и Хаугланд, Торстейн Роби был награжден британским орденом «За безупречную службу». Этот знак отличия высоко ценился и в США, и если бы Туру удалось привлечь к путешествию на плоту еще и Бьорна Рёрхольта, то три героя войны могли бы сделать экспедиции должную рекламу, что не помешало бы для привлечения спонсорской поддержки.
Осенью Бьорн Рёрхольт приехал в Вашингтон для изучения новейшей радиотехники в Университете Джорджа Вашингтона. Он не скрывал своих амбиций и собирался в течение года усердно готовиться, чтобы поступить в престижный Гарвардский университет или в Массачусетский технологический институт. В Вашингтоне он числился в посольстве «помощником военного атташе». Эту должность Рёрхольт считал своего рода прикрытием; впрочем, он полагал, что она как-нибудь может пригодиться ему по прямому назначению {496} .
Когда Тур спросил Рёрхольта, не хочет ли он войти в экипаж, тот сразу же отказался, причем для этого у него было несколько причин. Во-первых, его нисколько не интересовала сама цель путешествия, а во-вторых, это путешествие никак не сочеталось с планами дальнейшей учебы {497} . Кроме того, Рёрхольт, как и многие, испытывал сильные сомнения относительно безопасности экспедиции. Он «после войны счел разумным придерживаться точки зрения, что надо держать ноги на земле и не заниматься слишком много ветрами и течениями» {498} .
Однако если Рёрхольт и не впал в восторг, когда Тур изложил ему свою теорию, он тем не менее очень заинтересовался экспедицией в той части, которая касалась передачи сообщений на плот и с плота на материк. Поэтому он вызвался помочь Туру раздобыть необходимое радиооборудование и обещал по мере сил содействовать подготовке к плаванию. Доверительные отношения, сложившиеся у него с Туром во время войны, сохранились, и Тур в качестве ответного жеста возложил на Рёрхольта ответственность за все, что касалось радиосвязи. Таким образом, получилось так, что Бьорн Рёрхольт считался членом экспедиции, хотя и не собирался принимать в ней участие.
Бьорн оправдал доверие. Он бросился выполнять обещанное со свойственной ему энергичностью, и здесь очень помогло то, что он был помощником военного атташе. Вскоре Рёрхольт стал для Тура, который находился в Нью-Йорке, своего рода офицером связи с норвежскими властями в Вашингтоне.
Норвежский военный атташе полковник Отто Мунте-Кос был искренне уверен в том, что экспедиция вызовет интерес, причем не только в научных кругах.
Двенадцатого декабря в самый разгар подготовительной работы в министерстве обороны США состоялся прием, о котором полковник Мунте-Кос сообщил норвежскому послу памятной запиской. На нем Мунте-Кос представил Тура и Германа, специально приехавших из Нью-Йорка, американским военным чиновникам; присутствовал на приеме и Рёрхольт. Все прошло удачно, и были назначены новые встречи для обсуждения деталей. Была также достигнута договоренность о том, что Хейердал и Ватцингер будут представлены внешнеполитическому ведомству.
В своей записке военный атташе не преминул упомянуть о том, что двое из участников экспедиции Хейердала получили за военные заслуги британский орден «За безупречную службу».
По возвращении в Нью-Йорк Тур получил телеграмму от Рёрхольта. Посол Моргенштерн любезно приглашал господ Хейердала и Ватцингера на рождественский праздник. Форма одежды — смокинг.
Пока что Туру везло с набором команды для экспедиции. При условии, что и Кнут, и Торстейн получат отпуска, их уже было четверо. Тур предложил еще одного человека, но по желанию посольства от его кандидатуры пришлось отказаться. Еще несколько человек, выразивших желание принять участие в плавании, впоследствии отпали — либо потому, что их сочли недостаточно крепкими физически для такого путешествия, либо потому, что они испугались грядущих трудностей сами. Тур решил до поры до времени отложить вопрос пополнения команды — он был уверен в том, что в конце концов все решится само собой.
Ему повезло также в отношениях с американским военным ведомством. Генералы поверили в проект и заключили соглашение о поставке всего оснащения — начиная с водонепроницаемых спальных мешков, резиновых лодок и спасательных поясов и кончая фото- и кинопленками, запасами продовольствия и лекарств. Экипаж «Кон-Тики» получил даже порошок против акул, который, будучи высыпан в море, должен был, по задумке военных, отпугивать морских хищников.
Поскольку на Таити не было аэродрома, велись переговоры о том, чтобы за экипажем после путешествия прислали военный самолет. Тур очень хотел — при условии, что удастся договориться насчет самолета, — чтобы на Таити по прибытию его встречала Лив. Во всяком случае, он собирался написать ей и узнать, хочет ли она этого {500} .
Взамен члены экспедиции должны были составить отчеты о том, как проявило себя в плавании предоставленное американцами оснащение. Кроме того, американцы хотели получать сообщения о погодных условиях, ветрах и течениях — в районах, по которым пролегал маршрут плота, из-за неразвитости судоходства метеорологические наблюдения практически не велись.
Туру нужны были, однако, не только команда и оснащение, но и деньги. И в этом отношении ему сильно повезло еще раз.
В качестве члена международного Клуба исследователей Тур иногда посещал помещение клуба на 72-й авеню. Здесь не был слышен шум нью-йоркских улиц, и он словно «погружался в атмосферу львиной охоты, восхождений на горные вершины и полярной жизни, смешанную с ощущением пребывания в салоне комфортабельной яхты, совершающей кругосветное плавание». Он бродил по залам, изучая трофеи — чучела бегемотов и оленей, смотрел на барабаны, копья и одеяла индейцев, слышал, как в красивой гостиной члены клуба рассказывали о своих впечатлениях о далеких странах {501} . Затем, сидя в кресле, он предавался размышлениям и мечтам или же шел в бар и завязывал с кем-нибудь разговор за кружкой пива.