Тур Хейердал. Биография. Книга II. Человек и мир
Шрифт:
Более того, Бруно признался, что считает проект обреченным на неудачу, если Тур не отнесется к подготовке более серьезно {576} . С современными средствами помощи потерпевшим кораблекрушение он думал в первую очередь не о человеческих жертвах. Его больше волновало то, что случится с репутацией Тура Хейердала и, при всей своей скромности, собственной тоже, если экспедиция закончится провалом. Он напомнил также, что экономические потери в таком случае будут значительными {577} .
В мореходных качествах судна сомневался не только Бруно. Тур хотел застраховать лодку, но страховые компании не
Вайлати считал, что очень трудно советовать, особенно если совет содержал критику и предназначался другу и человеку с таким опытом и авторитетом, как Тур Хейердал. Но, поскольку он воспринял оптимизм Тура как граничащий с безрассудством, то не мог удержаться от комментариев. Сам Бруно привык действовать, имея более надежный запас. Поэтому он и смог провести успешно такую колоссальную подводную операцию на затонувшем судне «Андреа Дориа» {579} .
Тур понял Бруно так, будто тот утратил всякое доверие к экспедиции. Он попросил его приехать в Каир, и 15 марта они встретились на строительной площадке «Ра». Тур провел для него экскурсию, и Бруно был восхищен прогрессом и качеством работы. Но он настаивал на своем. Тур хотел знать, означало ли это, что он отзывает свою кандидатуру. Бруно кивнул в ответ.
Тем не менее они договорились продолжать совместную работу над фильмом.
Вайлати поговорил с одним фотографом, который оказался с ним на Свальбарде. Он был итальянцем, звали его Карло Маури, и он согласился заменить Бруно. Тур его не знал. Он мог полагаться только на рекомендацию Вайлати. Он попросил Бруно прислать Маури в Каир {580} .
Будучи профессиональным фотографом, Карло Маури был еще и высококлассным альпинистом. Он покорил вершины на многих континентах. Он знал все об узлах и тросах. «Ра» стал бы его экспедицией номер 25. Но у него тоже не было опыта мореплавания.
Кинооператор. Тур Хейердал хотел сделать фильм об экспедиции, и итальянец Карло Маури стал ответственным за съемки в пути
Экипаж был укомплектован. Семь человек из семи стран. Капитализм и коммунизм, христианство, ислам и иудаизм. Африка, Америка, Европа.
Тур много путешествовал. В короткой заметке в своем ежедневнике он однажды написал: «Я видел мир. Но не видел границ между странами» {581} . Для Тура Хейердала государственные границы были чем-то существовавшим только на бумаге. Они не существовали среди людей. Именно этого он хотел достичь на «Ра» — иметь экипаж без границ, федеральный мир в миниатюре.
Строительство «Ра» тем временем набирало скорость. Путь вперед был трудным и извилистым, в немалой степени силы отняла дополнительная поездка в Чад. Не пощадили и комары, и однажды у Тура случился приступ малярии. Это на время вывело его из строя. Всегда готовая прийти на помощь, Ивонн примчалась вместе с Мариан и Беттиной. Они прилетели тем же рейсом, что и Карло Маури. Он был положительно настроен на предстоящее путешествие и сразу же произвел благоприятное впечатление на Тура.
Тур хотел, чтобы «Ра» как можно больше походил на лодки, которые он видел на рисунках в египетских погребальных камерах. Но ему потребовалась конструкторская помощь {582} , и,
Вообще-то он собирался уезжать домой, но дело кончилось тем, что он предложил Туру свои услуги. Лангстрём разработал чертежи и дал совет по оснастке и размещению хижины и рулевых весел.
Помощь извне. В кораблестроении действуют физические законы. Бьёрн Лангстрём, шведский эксперт по древним судам, помогал Хейердалу с конструкцией
Абдулла, Омар и Муса с недоверием рассматривали чертежи. Они знали лодку, у которой закруглялся нос. Такой корабль они строить не будут, потому что «у кадаяне может быть нос с обеих сторон!» {584} . Они хотели, как всегда, обрезать папирус таким образом, чтобы у судна была плоская корма.
Тур и Лангстрём попробовали объяснить им, что поскольку у старинных египетских судов был «хвост», то и «Ра» должен его иметь. Но они не поддавались на уговоры, напротив, они даже обиделись и отказались работать. Туру угрожал серьезный конфликт различных культур.
Ночью, под покровом тьмы, трое судостроителей подобрались к «Ра» и обрезали папирус так, как они привыкли это делать. Тур ужаснулся от того, что увидел. Вместо красивого закругленного конца корма превратилась в нечто похожее на помазок для бритья.
Пытаясь смягчить мятежников, Тур взял их с собой в большой магазин в Каире. Там он позволил каждому выбрать себе подарок, и они взяли часы. Эта идея привела к желаемому результату. Вернувшись обратно в лагерь, Муса нашел решение. Немного изобретательности — и кормовую часть судна можно снова нарастить, и вскоре судно выглядело так, как хотел Тур. Ни ему, ни шведскому эксперту не пришло в голову, что такое наращивание ослабит конструкцию {585} .
Дневник Тура рассказывает, что песчаные бури угрожали прервать работу. Но там есть и другие заметки, подобные этой: «30/3, воскресенье. Бесполезный день с многочисленными визитами представителей посольств самых разных стран, прессы и т. п.». Или: «25/4, пятница. Огромное количество посетителей практически полностью остановило работу».
Одному норвежскому корреспонденту он сказал: «Время от времени мы вынуждены принимать несколько тысяч людей в день» {586} .
Однако, несмотря на все трудности, Тур и в немалой степени руководство министерства по туризму получили то, что хотели. Строительство «Ра» привлекло туристов, дипломатов, не говоря уже о журналистах, — они слетались к «Ра», как мухи на мед.
Журналисты приезжали отовсюду. В США комбинация «Тур Хейердал, папирусное судно и пирамиды» стала такой сенсацией, что крупные телеканалы, NBC и CBS, послали собственных корреспондентов. Международные агентства новостей передавали материал в свои редакции на всех континентах. Европейские газеты и журналы практически стояли в очереди, чтобы побеседовать с Хейердалом. Даже советская газета «Правда» проявила интерес.