Турнир Королевств

Кова Элис

Служители и рыцари разошлись веером, последние завершали очередную проверку внутри зданий и вокруг них. В то же время к каждой команде участников подошло по одному служителю. Эйра смотрела вперед, ни на чем не фокусируясь. Она хотела быть статуей, бесчувственной, невыразительной, ничем, что могло бы ее выдать.

Служитель спросил, как у них дела, задал еще несколько вопросов, на которые ответил Каллен, и ушел. Без достойного объяснения или обсуждения рыцари удалились, ворота закрылись, и вечер продолжился в том же духе.

Денея

поняла, что что-то не так, и прибежала. Она не открыла бы ворота без веской причины. Возможно, этот мужчина действительно был Столпом…

— И это все? — спросила Ноэль. — Целая куча хлопот из-за кучи пустяков.

— Добро пожаловать в бюрократию, — сухо сказала Лаветт. — Теперь я собираюсь лечь спать по-настоящему.

— Ты не хочешь выяснить, ради чего подставила шею? — спросил Дюко.

— Честно говоря… Я думаю, будет лучше, если я не буду знать. — У Лаветт был озабоченный и неодобрительный вид. Она надолго сосредоточилась на Каллене. — Будь осторожен, пожалуйста. Все вы. — Несмотря на то, что она добавила последнее, на самом деле, она обращалась только к нему.

Она заботилась о нем, по крайней мере, немного. У Эйры сжалось сердце. Лаветт заботилась о нем и видела в Эйре не угрозу их роману, а угрозу его благополучию.

Почему-то… это было еще хуже.

— Давайте вернемся внутрь. — Каллен развернулся, возглавляя шествие до общей комнаты. Он, не теряя времени, хлопнул ладонями по столу. — Ответы, сейчас же.

— Грубиян, — пробормотала Элис, доставая сумку из-под дивана и начиная что-то в ней писать.

— Грубияны уходят, не сказав ни слова о том, куда. — Каллен сердито посмотрел на нее.

— Ты не мой отец, господь или спаситель. — Оливин скрестил руки на груди и прислонился к дивану. — Видишь ли, мной особо не покомандуешь.

Каллен закрыл лицо руками и застонал.

— Уже поздно. Я волновался. Пожалуйста, кто-нибудь, просто расскажите нам, что произошло.

Эйра шагнула вперед.

— Это была моя идея.

— Конечно, твоя. — Ноэль не казалась встревоженной, скорее удивленной.

— Разве так не всегда? — Дюко взглянул в сторону Ноэль. Из всех ему всегда было легче найти глазами именно ее.

— Да, всегда, — согласилась Элис.

— Для протокола, я сначала проконсультировалась с Элис, Оливином и Дюко. Я не просто сбежала.

— Образцы хорошего влияния, — саркастически заметила Ноэль.

— Я оказываю восхитительно дурное влияние. — Дюко скрестил руки на груди, выглядя самодовольным.

— У нас есть туннель, ведущий в город. — Эйра попыталась поддержать разговор ради себя самой. — Он здесь, под столом. — Каллен и Ноэль были слишком потрясены, чтобы что-то сказать, поэтому она продолжила, рассказав им все, что произошло. — … и вот мы вернулись, и никто ничего не узнал.

Все молчали, переваривая услышанное. Элис заговорила первой. Она на мгновение отложила ручку.

— Я должна была сказать тебе это раньше, но

спасибо за то, что не оставалась на складе, когда он пришел.

Эйра кивнула.

— Я обещала тебе, что не буду сразу пытаться перерезать ему горло только потому, что это первая возможность.

— Не то, чтобы перерезание ему горла принесло бы какую-то пользу, — серьезно сказал Каллен.

— Почему бы и нет? По-моему, это замечательная идея.

— Я склонен согласиться с леди. Есть несколько человек, которые до сих пор были бы живы, если бы Ульварту перерезали горло, и для меня это звучит неплохо, — ядовито сказал Оливин.

— Я тоже, — добавил Дюко с такой же суровостью.

— Я знаю, у всех нас есть личная месть. Но подумайте… вы убьете его, и что потом? — спросил Каллен.

— Потом он будет мертв. Навсегда. Он больше никому не сможет навредить, — сказала Эйра. Она не понимала, как Каллен не понимал этого.

— И ты думаешь, это все? — Каллен встретился с ней взглядом. — Столпы — это идея. Ими руководит мужчина, да. Но люди живут и умирают за Столпов, не из-за Ульварта, а ради Ульварта. Они делают это ради того, что он представляет. Из всего, что вы сказали, из того, что мы видели на балу — люди готовы поверить, что здесь действительно замешаны божественные силы. Что он Избранный, выбранный их богиней, которому суждено привести Меру в золотой век. И мы все знаем, насколько важна вера в Ярген для народа Меру.

— Вот именно. Итак, если мы убьем Ульварта, мы покажем им всем, что он все это время был всего лишь человеком. Никакая божественная сила не спасла его от моих смертных рук. — Эйра прислонилась к столу, глядя на него сверху вниз.

— Нет. Ты сделаешь из него мученика, — возразил Каллен, слишком похожий на Денею, на вкус Эйры. — Ты видела, к чему привело подавление ложного Пламени Ярген. Люди ничуть не меньше стали верить в пламя, хотя ты его погасила. Это только дало им нового злодея для выражения их гнева — тебя. — В конце концов, его горло сжалось от того, что, как она могла только предположить, было беспокойством.

Эйра искоса взглянула на него.

— Люди будут думать по-другому, когда будет свергнут лидер.

— Будут ли они? Или они увидят, как ты убиваешь посланника их богини? — Каллен был неумолим после молчания Эйры. Никто не пришел ей на помощь. Что означало… Каллен был прав. — А что помешает другому человеку занять место Ульварта? Мы боремся не с человеком, которого можно убить, и не со зданием, которое можно демонтировать. Мы боремся против движения.

— Движения страны, которая даже не является нашим домом. — Ноэль вздохнула и села на диван, разжигая огонь в камине. Дюко положил руку ей на плечо. Она наклонилась к нему, смотря на огонь.