Турнир партнеров
Шрифт:
Грозный голос мадам Помфри расставил обоих парней подскочить на месте и открыть глаза. Сначала Малфой не понял, почему вокруг всё черным-черно, но затем всё вспомнил. Гарри же похолодел и приготовился отчаянно сопротивляться, когда его начнут вытаскивать из постели Драко. Но у мадам Помфри оказались совсем другие мотивы орать с утра пораньше:
– Ему нельзя давать обезболивающее!! Я же чётко сказала это вчера.
Гриффиндорец облегчённо вздохнул.
– Его выпил я, а не он, мадам.
– Вот как?
– уже тише произнесла колдомедик и озадаченно посмотрела на
– А зачем?
Гарри быстро описал ситуацию с Усиливающими Артефактами. К концу рассказа женщина просияла.
– Ну что ж, это же замечательно!
– воскликнула она.
– Это позволит бедному мальчику без проблем дождаться, пока его организм выведет токсины!
– Между прочим, бедный мальчик давно проснулся и всё прекрасно слышит!
– ехидно проговорил Драко.
– А ещё он очень даже не прочь поспать ещё!
– Да, конечно, - поспешно согласилась колдомедик, - а Гарри…
– А Гарри останется здесь!
– категорично прервал её Малфой.
– Мадам Помфри, а скоро будет готово зелье, которое вернёт Драко зрение?
– поспешил сгладить его грубость гриффиндорец.
– Мы с профессором Снейпом работаем над этим, - осторожно ответила целительница, - однако пока ничего точно сказать не могу.
– Понятно… - удручённо вздохнул Поттер.
Как только слизеринец услышал удаляющиеся шаги женщины, он спрятал голову под подушки и притворился, что спит. Он почувствовал, как Гарри обнял его крепче, но не шелохнулся. Вскоре дыхание Партнёра выровнялось, и Драко понял, что тот заснул. И только тогда он позволил вдруг подступившим слезам беззвучно политься из глаз.
* * *
Дни шли за днями, Гарри выпил уже кучу бутылочек с обезболивающим, а состояние Драко всё не улучшалось. Нет, боль постепенно стихала, зелья требовалось всё меньше и меньше, но вот вернуть ему зрение профессор Снейп и мадам Помфри пока не могли. Поттер ни на минуту не покидал Партнёра, помогая ему есть, переодеваться и ходить в туалет. Он старался как можно больше говорить: рассказывать истории из своей жизни, пересказывать книги и фильмы, принёс в палату Коспера и описывал, как тот играет. Иногда к ним заходила Гермиона, она приносила книги, которые можно было читать вслух.
Но, несмотря на все старания, Малфой с каждым днём становился всё мрачнее и подавленнее. Однажды, когда Гарри уже отчаялся заставить Драко хоть как-то реагировать на его слова, тот вдруг тихо попросил:
– Гарри, расскажи мне, что сейчас происходит на улице?
Гриффиндорец немедленно встал и подошёл к окну.
– Нууу… там снег уже почти сошёл, - начал он, - только в лесу ещё что-то белеет в глубине. Дракучая ива вся пушистая уже, знаешь, такими меховыми беленькими почками покрылась. Хагрид с Клыком играет. Сова чья-то пролетела. Поле ещё чуть-чуть и начнёт зеленеть…
Парень замолчал, не зная, что ещё сказать. «А что если…» - в голову пришла неожиданная мысль.
Он расслабился, постарался максимально отчётливо почувствовать сознание Драко и попытался ПОКАЗАТЬ. Изумлённый вздох со стороны кровати дал понять, что у него получилось. Гарри перевёл взгляд на Коспера, спящего в ногах слизеринца.
– Покажи
Поттер послушно посмотрел на лицо Партнёра.
– Надо же, как странно, - сказал блондин и добавил оживлённо.
– Слушай, Гарри! Знаешь что?
– Что?
– Поцелуй меня!
– гриффиндорец так удивился, что на мгновение даже разорвал Связь, а Драко поспешил объяснить.
– Просто это так интересно, посмотреть на себя со стороны! Будто целуешься сам с собой, понимаешь?
– Понимаю… - ответил Поттер после небольшой паузы.
– Понимаю, что у тебя приступ нарциссизма!
– Возможно, - ухмыльнулся Малфой, - ну так что?
– Ну если ты так хочешь… - Гарри очень порадовался, что слизеринец не может сейчас видеть его пылавшее лицо.
Медленно подойдя к кровати, он облизал вмиг пересохшие губы. «Так, просто чмокнуть, как тогда, в первый раз, - сказал он себе, - не дрейфь, всё получится!»
Драко сел в ожидании, а брюнет залез на кровать и встал перед ним на колени.
– Чёрт, ну и вид у меня, - сказал вдруг блондин и провёл рукой по волосам.
Это было так неожиданно, так смешно и так по-малфоевски, что Гарри неожиданно очень захотелось его поцеловать. А так как это было именно то, о чём его просили, он не колеблясь припал губами к уже знакомым нежным губам. Этот поцелуй был очень ласковым и каким-то безумно-безумно сладким. Моментально забыв о своём намерении «просто чмокнуть», гриффиндорец осторожно попытался просунуть кончик языка между приоткрытыми губами Драко и был немедленно встречен отзывчивым, гибким и умелым языком слизеринца. Тихонько застонав, Гарри позволил ему делать всё, что вздумается. Он понял, что уже почти задыхается, только когда слизеринец нехотя отстранился.
– Гарри… - хрипло прошептал Малфой.
– Ммммм?
– на полноценный ответ не было ни сил, ни желания.
– Открой, наконец, глаза…
* * *
Было утро вторника, когда мадам Помфри принесла Драко письмо. Она оставила его на тумбочке, поинтересовалась у Гарри, не хочет ли тот пойти на занятия, на что он продемонстрировал Связующий Артефакт на их с Малфоем запястьях, и удалилась.
– Что там?
– спросил блондин.
После их поцелуя он снова стал разговаривать и улыбаться. Гриффиндорец догадывался, что это было ещё и во многом благодаря тому, что теперь слизеринец снова мог видеть. Пускай и глазами Гарри, но это в любом случае не полная слепота. Брюнет взял конверт.
«Министерство опеки и попечительства.
Официальное уведомление.
Для Драко Люциуса Малфоя».
– Не читай, - надтреснутым голосом сказал его Партнёр и отвернулся, - то есть читай, но не вслух, - он закрыл своё сознание для Гарри, и тому ничего не оставалось, как молча вскрыть конверт и прочесть сухое короткое письмо.
«Уважаемый Драко Люциус Малфой!
Уведомляем вас, что отныне вы больше не являетесь наследником рода Малфоев, с сохранением, однако, права на ношение этой фамилии. Так же с сегодняшнего дня вы юридически считаетесь совершеннолетним. Ваш доступ к счетам семьи Малфоев заблокированы, кроме тех, что открыты на ваше имя.