Тусовка инкорпорейтед
Шрифт:
Пока секретарь говорил, Джейд рассматривала фото Ченовица в журнале. Волосы светлые; непонятно, это их естественный цвет или проседь. Но шевелюра густая и пышная, достойное обрамление мужественного лица и широкой улыбки. Он носил очки с толстыми стеклами, которые буквально вопили: «ЗАНУДА!», но над этим Джейд могла бы поработать.
Она раскрыла ежедневник. Так, надо перенести встречу с миссис Ленгли на четверг… а на деловую вечеринку в пятницу пускай отправляется другой агент. Впрочем, все можно легко уладить и перепланировать.
– Я освобожу следующие несколько дней для мистера Ченовица, –
35
– И он позвонил тебе? – Зоя делала на полу гимнастику, прижав телефон к уху, пока Джейд грузила ее информацией о своем последнем миллиардере. – Невероятно! А может, он рассчитывает стать следующим «мистером Джейд Коэн». Подумай об этом, Коэн звучит явно лучше, чем Ченовиц.
– Сплюнь, – сказала Джейд, – я встречаюсь с ним сегодня вечером… Пожелай мне удачи.
– Благословляю тебя, можешь влюбиться, выйти замуж и нарожать кучу маленьких Ченовицев.
– Да ты что! Я же просила пожелать удачи, а не проклинать. Но мне уже пора бежать, семь тридцать превратились в пять. Я позвоню тебе потом. Пока.
Зоя поднялась с пола и вернулась на свое рабочее место перед компьютером – чистым экраном, обрамленным множеством знаков и символов, призванных облегчить нелегкий писательский труд. Возможно, они и помогали, когда писателю было о чем писать, но Зоя лишь тупо рассматривала значки, один из которых изображал кисть, еще два – изогнутые стрелочки, а еще один в форме раскрытой книжки… В левом верхнем углу по-прежнему издевательски мигал курсор. «Ну напиши хоть что-нибудь! Напиши! Запечатлей несколько слов! Что с тобой творится, ты что, забыла все слова?»
«Да! – призналась она курсору. – У меня временная потеря творческой потенции, и с твоей стороны было бы крайне любезно выбрать несколько букв на свой вкус и позабавиться с ними самостоятельно. Позволь мне смыться на некоторое время, и обещаю, через несколько месяцев моя голова вновь будет в полном порядке».
Курсор, разумеется, не проявил готовности к сотрудничеству. Он продолжал мигать. Продолжал издеваться. Этот постоянный ритм сводил с ума. Неужели где-нибудь в Кремниевой долине не найдется компьютерный гений, способный создать программу, не третирующую писателя? Стоит, пожалуй, отправить им письмо на эту тему… как только она закончит наброски к новому роману.
Вздохнув, Зоя уперлась подбородком в ладони и с тоской посмотрела на книги, разбросанные по столу. Их она взяла в Публичной библиотеке, воспользовавшись членским билетом Скай. К настоящему моменту Зоя прочла кучу статей и книг, написанных литераторами и критиками, которым полагалось разбираться в том, что с ней сейчас происходит. Но все эти «шедевры» полны были дружеских советов, позитивных размышлений о том, как выбрать нужное слово, как настроить себя на постоянное обдумывание жизни персонажей. Больше всего раздражал бессмертный совет, впервые услышанный ею еще в средней школе: «Пишите о том, что хорошо знаете!» Ага, верно. Именно это Зоя и сделала, описав свои забавы со Скоттом в «Эрогенных зонах». И что? Посмотрите, чем это закончилось – ее чуть не вышвырнули пинком под зад из литературного мира.
Она глянула на календарь, прикидывая, что сейчас происходит
Когда она открыла глаза, на экране компьютера ничего не изменилось, курсор мигал как помешанный. Это просто смешно. У нее всегда была масса историй в запасе. Еще девчонкой Зоя привыкла замечать все вокруг, наблюдать за людьми и предметами и сочинять о них всяческие истории. Этот талант частенько выручал ее в дождливые дни, на скучных вечеринках или у лагерного костра.
А как насчет ее собственной истории? Тридцатилетняя разведенная тетка сидит в роскошных апартаментах на Манхэттене, пялясь в экран компьютера, а над городом сгущаются сумерки. Потрясающий сюжет. Кино в одиннадцать.
Зоя вновь глубоко вздохнула и попыталась заглянуть в душу этой женщины. Прикрой глаза – и что ты видишь?
Пустота. Вакуум. Черная дыра души.
«Брр!» Совершенно расстроенная, Зоя решила поискать чего-нибудь вкусненького в кухне Скай. У женщины обязательно должно быть припрятано что-нибудь шоколадное в дальнем углу шкафа с продуктами. Она взобралась на стол и начала отодвигать коробки с макаронами, когда зазвонил телефон. Зоя спрыгнула и стремительно схватила трубку, радуясь возможности хоть немного отвлечься.
– Алло?
– Ты занята? – деловито спросила Мышка.
– Да… нет. Хотела бы чем-то заняться. – Зоя взъерошила волосы. – А что такое?
– Просто подумала, не приедешь ли помочь мне передвинуть мебель.
– Сейчас? – Зоя нахмурилась. – Я собиралась поработать.
– И давно ли ты пребываешь в этом состоянии?
Зоя присела на подоконник, разглядывая машины внизу.
– Не знаю, с утра, пожалуй.
– Похоже, тебе нужен перерыв.
– Согласна, действительно нужен. Но так трудно оправдать необходимость перерыва, когда вообще ничего не делаешь.
– М-м… Тебе нужны еда, свежий воздух и инъекция жизни. Быстро садись в автобус и приезжай на Двадцать пятую улицу. Если выйдешь сейчас, можем встретиться у моего будущего работодателя. Моя кузина Сара договорилась насчет меня. Новый клуб, только что построили. Уверена, что получу эту работу, но необходимо сегодня встретиться с хозяином. Говорят, он милашка. Похоже на описание пассивного голубого, но я покажу ему, кто есть кто.
– Новый клуб… Думаю, я не пойду…
– Это будет великолепное местечко – с садом, водопадом, бассейном с живыми рыбками. Ну давай же, подваливай.
Зоя замялась:
– Да нет, я еще не принимала душ, и вообще…
– Тогда поднимай задницу и марш в душ! – приказала Мышка. Она продиктовала адрес клуба и повесила трубку, не слушая Зоиных возражений.
– Ну и ладненько.
Собираясь принять душ, Зоя припомнила один из перлов писательской мудрости: «Для того, чтобы писать, вы прежде должны жить!»
«О'кей, жизнь, я иду к тебе. Вместо того, чтобы ночь напролет писать, я буду ночь напролет гулять».
– Эге-гей, – уныло пробормотала она, подставив лицо струям горячей воды.