Тувинские сказки
Шрифт:
— Ты почему плачешь?
— Как же мне не плакать. Было у меня семь матерей — ни одной не осталось, — отвечает козлик.
— Теперь и твой черед настал. Я тебя съем, — говорит волк.
— Ты всегда меня можешь съесть. Но какой тебе толк — я еще маленький. Приходи через год — я стану большим и жирным. Вот тогда и ешь.
Согласился волк. Прошел год, и волк вспомнил о козлике — медные рожки. Прибежал к нему и увидел большого желтого козла, рога у него сверкали на солнце, а борода стлалась по земле.
— Что это у тебя на голове сверкает? — спросил
— Это мои мечи. Могу распороть брюхо любому встречному медведю.
— А что у тебя на подбородке? — спрашивает опять волк.
— Это мой платок. Им я утираюсь после обеда, когда наемся медвежьего сала и волчьих почек. Выходи на бой, вставай перед моими рогами-мечами, — закричал козлик.
Серый волк от страха так припустил, что не заметил острых колючек в лесу. А козлик кричит ему вслед:
— Я распорю тебя, проглочу тебя, проклятого!
Бежит навстречу перепуганному волку рыжая лиса.
— От кого бежишь, храбрый серый волк?
— Ой, лиса, хотел я съесть козлика — медные рожки, но он меня чуть не убил своими рогами.
— Ну и трус ты, братец! Нашел кого бояться. Пошли вместе, — говорит лиса.
— Я туда больше ни за что не пойду, — ответил волк и убежал прочь.
Навстречу ему шагает черный медведь.
— Кого испугался, волк?
— Ой, хозяин, хотел я съесть козлика — медные рожки, но он меня чуть не убил.
— Пойдем вместе, посмотрим, — говорит медведь.
— Все равно не пойду. Лучше с голоду подохну, — ответил волк.
— Ну нет, храбрец, ты покажи мне этого зверя, — и медведь ловко поймал волка и привязал к своей лапе гибким тальником.
Подошли к высокой скале. А там козлик со звоном точит о камень свои медные рожки.
— Что это у тебя на голове сверкает? — спрашивает медведь.
— Вот тебя мне и надо. Выходи на бой, вставай перед моими рожками-мечами, — сказал храбрый козлик и кинулся на медведя с волком.
Тот припустился бежать без оглядки и придушил болтавшегося на лапе волка. С разбегу налетел на большой черный пень и разбился насмерть.
А козлик — медные рожки целый день грелся на своей скале, ел травку зеленую, пил воду студеную. И никому не давал себя в обиду.
Заяц и овца
Жила-была на свете овечка со своими ягнятами-близнецами. Однажды захотелось ей напиться целебной водицы из аржана [46] , и отправилась она в дальнюю дорогу.
46
аржан — целебный источник.
Идет овца по желтой степи, травку пощипывает, детей своих уму-разуму поучает.
Вдруг из лесу выпрыгнул волк.
— Долго ждал, когда ты на аржан соберешься. Вот наконец-то и дождался! Загрызу
— Подожди, волк! — взмолилась овечка. — Дай напоследок водицы аржанной испить. Все равно мне обратно только этой дорогой идти — тебя не миновать.
— Иди, но одна. А ягнят оставь. Не придешь через три дня — загрызу.
С волком не поспоришь, — пришлось овце оставить своих ягнят и одной продолжать путь. Идет опечаленная, травку сочную не щиплет. Об одном только думает, как спасти бедных ягняточек.
Напилась она вдоволь аржанной водицы и обратно бредет понурая. На пути ей повстречался заяц, бодро так скачет — скок-скок.
— Чем ты, овца, опечалена?
— Как же мне не печалиться, когда меня и моих ягнят волк хочет загрызть. Оставил он их при себе, окаянный. Не приду — съест.
— Мало ли, что хочет волк! — сказал заяц и усиками зашевелил. — Он, да лиса, и мной не прочь полакомиться. Обманем мы волка.
Воспрянула тут духом овца, стала выспрашивать — как же можно волка обмануть.
— А вот как. Найди где-нибудь бумагу с тибетскими письменами и приходи сюда.
Побежала овца к хуре [47] . Ламы араки перепились и спать улеглись, хотя солнце еще над кедром висело. Выкрала у них овца толстую книгу. Зажала зубами и помчалась к тому месту, где с зайцем повстречалась.
— Молодец! — похвалил ее заяц. — Только вся книга нам не нужна.
Вырвал он из книги листок и нацепил на рога овце.
47
хуре — ламский монастырь.
— Иди к волку и скажи: «Я принесла приказ бургана [48] . Прочти его сначала, а потом уж можешь расправляться с нами, беззащитными овечками».
Поверила овца зайцу и побежала к своим деткам. А заяц поодаль за ней вприпрыжку скачет.
Видит овца: на лужайке спокойно пасутся, ни о чем не догадываясь, ее ягнята, а вблизи, высунув язык, лежит волчище и с них своих жадных глаз не сводит.
Замахала овца головой так, что бумага чуть с рогов не слетела, и кричит волку так храбро, что тот даже диву дался:
48
Бурган — верховное божество у шаманов.
— Я принесла приказ самого бургана. Прочти его сначала, а потом уж можешь расправляться с нами, беззащитными овечками.
Заслышали голос матери ягнята и подбежали к ней, о бока ее трутся.
Волк взял бумагу, повертел ее в лапах, видит, что на ней буквы-завитушки выведены, а что там написано, прочесть не может. Заметил он тут, что стороной заяц бежит, о чем-то задумался и на волка даже не смотрит. Рассердился тут волк да как крикнет:
— Эй, косой! Куда это ты так спешишь, что меня даже не чуешь? Иди сюда.