Твин Пикс: Расследование убийства. Книга 1

Томпсон Джон

Напротив каждого имени стояло три маленьких сердечка. Все фамилии девушек были знакомы Одри. Многие из них работали в магазине.

Среди имен Одри нашла имя Ронни Пуласки и очень обрадовалась открытию:

— Так, Ронни Пуласки, — сама себе сказала девушка и захлопнула блокнот. — Мне это не нравится и, кажется, я начинаю понимать в чем дело.

Одри, выходя из кабинета управляющего, захватила с собой статуэтку единорога, забытую Дженни на краю стола.

Из кабинета управляющего универмагом мистера

Беттиса Одри вернулась на свое рабочее место. Она быстро принялась убирать расставленные прямо на прилавке флаконы, из которых молодящаяся дама так и не смогла выбрать себе духи.

Вернулась Дженни с большим пакетом в руках. Одри понимающе взглянула на девушку и подмигнула ей. Та ответила такой же лукавой улыбкой.

— Послушай, Дженни, ну что, подобрала себе что-нибудь элегантное, да?

— Подобрала, вот, — и девушка приподняла пакет.

— Я тебя поздравляю.

— Спасибо, Одри, — сказала Дженни, продолжая улыбаться, явно довольная покупкой и предложением, которое поступило от мистера Беттиса.

— Послушай, Дженни, а он тебе подарил вот такую штучку?

Одри поставила на прилавок маленькую стеклянную скульптурку единорога.

Девушка, смутившись, взяла ее в руки:

— Да, это животное… как же оно называется…

— Единорог оно называется, — сказала Одри.

— Ну да, да, единорог.

— Ты знаешь, Дженни, у него, наверное, целый ящик таких животных, он их всем девушкам раздает.

Дженни в ответ только улыбнулась.

— Послушай, подруга, — немного заискивающим голосом сказала Одри, — как-то глупо все это получилось.

— Что?

— Я где-то потеряла телефон Черной Розы. Ты не подскажешь мне его?

Дженни слегка смутилась. Но потом, видимо, сообразив, что лучше не спорить с Одри, потому как она, все-таки, дочь хозяина универмага, вытащила из кармана твердый блестящий квадратик картона и показала Одри. Та развернула блокнот и быстро переписала номер.

— Спасибо, Дженни, я не забуду твою услугу.

— Пожалуйста, Одри.

Дженни вновь лукаво подмигнула Одри и, виляя худыми бедрами, пошла к выходу из магазина. Ведь управляющий отпустил ее.

Когда Дженни покинула универмаг, Одри сняла настенный телефон и быстро набрала номер.

В придорожном кафе, владелицей которого являлась Норма, было немноголюдно.

Угловые столики занимали шумные и веселые водители большегрузых лесовозов. Они перекусывали, остановившись в кафе.

Их большие мощные машины стояли неподалеку на открытой стоянке.

За стойкой кафе суетилась Шейла. Она была одета в форменное зеленое платье. Рядом с ней, у большой кофеварки, хлопотал Хэнк, который всего несколько дней как вернулся из тюрьмы, досрочно освобожденный.

За приоткрытой дверью стояла Норма и с интересом вслушивалась, о чем говорят Хэнк и Шейла.

— Когда

сидишь в тюрьме, и вдруг встречаешь кого-нибудь из тех, с кем виделся раньше, еще в той жизни, не в тюремной. Сразу же кажется, что он твой настоящий друг, — рассказывал девушке о своей тюремной жизни Хэнк.

На нем был белый передник, и он наливал в чашки дымящийся густой кофе.

— Трудно там, наверное, пришлось? — чтобы поддержать разговор спросила Шейла.

— Знаешь, я оплатил свой долг перед обществом. А ты, Шейла, очень помогла Норме, пока меня не было. Она писала мне и рассказывала, как ты старательно и хорошо работала.

Норма, явно довольная тем, что услышала от Хэнка, прикрыла дверь.

— Да что ты, Хэнк, — искренне и кокетливо одновременно, сказала Шейла, — что ты, я просто работала.

— Она мне писала, как ты ей помогала, как помогал ей Пит…

— Какой Пит? — изумилась Шейла, наливая в чашку дымящийся густой кофе.

— Ну, как это… Большой. Большой Пит.

— Да нет, не Большой Пит. Это Эд, Большой Эд, — догадалась Шейла.

— Ну да, Большой Эд. У меня просто плохая память на имена и фамилии.

— Это муж Надин.

— Надин, говоришь?

— Да.

— А чем он занимается?

— Кто, Эд?

— Ну да.

— Работает.

— Где?

— На бензоколонке. Он ее владелец.

— А почему его так странно зовут?

— Как?

— Ну Большой Пит.

— Да нет, Хэнк, его зовут Большой Эд, потому что он очень большой, — смеясь объясняла Шейла.

— Неужели такой большой?

— Немного выше тебя.

— Тогда действительно, большой.

— Да ты его должен знать. Он часто сюда заходит выпить кофе.

— Я, обычно, запоминаю лица, — сказал Хэнк, протирая и без того чистую стойку.

— Шейла, Шейла, — раздался голос повара, — подойди, Пожалуйста, забери. Бутерброды уже прожарились, забери, пожалуйста.

— Сейчас иду, — крикнула Шейла, — извини меня, Хэнк, я на кухню.

И девушка заспешила к окошку, через которое повар подавал подносы с дымящимися бутербродами.

— Да, Большой Эд, Большой Эд, — повторил сам себе Хэнк и увидел, что на стойке бара кто-то рядом с чашкой кофе и тарелками с недоеденными сэндвичами, оставил шикарную серебряную зажигалку.

Он внимательно огляделся по сторонам и, протирая стойку чистой салфеткой, как бы невзначай, взял зажигалку, зажал ее в руку и аккуратно опустил в свой карман. Не успел он спрятать зажигалку в карман, как распахнулась входная дверь.В кафе вошел в черной ковбойской шляпе, в клетчатом черном пиджаке, на лацкане которого поблескивал значок шерифа, Гарри Трумен и следом за ним, в светлом плаще, — специальный агент ФБР Дэйл Купер. — Привет, Хэнк! — с порога крикнул шериф.

— Привет, Гарри! — ответил Хэнк.