Твое электронное Я. Сборник научно-фантастических повестей и рассказов
Шрифт:
Эстергом желчно рассмеялся:
— Ваш метод, если он не фикция, едва ли лучше других. Вы базируете его на анализе субъективных восприятий… Вы утонете в хаосе…
— Я буду оперировать суммой того, что вы называете «субъективными восприятиями». Сумма дает возможность взаимно прокорректировать и сопоставить субъективные оценки. И, кроме тою, информация, которую я извлеку, отражает некогда существовавшие объективные связи. Проинтегрировав ее, можно приблизиться к исторической истине более достоверно, чем это делают авторы «Всемирной истории».
— Но на
— Не забывайте, мы получили информацию из мозга… э… э… пораженного болезнью. В нем нарушены причинные связи и границы, отделяющие сознательное от подсознательного. Основа многих психических заболеваний в том и состоит, что информация, укрытая в подсознании, проявляется. Человек начинает отождествлять осознаваемое и подсознательное. В средние века о таких говорили: «Одержим дьяволом». Что ж, очень точное определение… «Дьявол» — информация, скрытая в подсознании. Прорыв ничтожной части ее в сознание превращает человека в безумца. Я говорил вам, в чем его болезнь? — Сатаяна коснулся обнаженной руки того, кто лежал на столе. — Небольшая часть полученной нами сегодня информации относилась к его недавнему прошлому. Помните руку, чертившую формулы? Кое-что можно сопоставить с его «второй ипостасью» — египетского жреца. Я отношу это к призыву из подсознания… Кто-то из его предков жил в эпоху Эхнатона… Кстати, и наших с вами предков можно отыскать в любой из минувших эпох — при Людовике Четырнадцатом, Аттиле, Катоне, Хефрене и так далее до великого оледенения включительно, а при желании и еще раньше. Так вот, можно думать, что его предок в эпоху Эхнатона — египетского фараона-реформатора — был жрецом…
— А та женщина?
— Извините, не знаю… Сегодняшняя запись любопытна… Появились какие-то новые фрагменты. Эпоха иная. Вероятно, раннее средневековье…
— Значит ли это, что его болезнь прогрессирует?
— Н-не думаю… Скорее случайная расшифровка того, что хранит подсознание.
— А если спросить его?
— Это невозможно. Вы забываете, с кем имеем дело.
— Если я вас правильно понял, профессор, при помощи аппаратуры, которую вы получили от меня, можно трансформировать в зрительные образы и какую-то часть информации, хранящейся в мозгу здорового человека…
— Только сопряженную с его личным опытом, относящуюся к сознанию. Причем не у каждого… У людей с сильной волей это пока не удается.
— Почему?
Сатаяна внимательно глянул на инженера поверх очков., Казалось, он колебался, объяснять пи дальше.
— Если вы рассчитываете на мою помощь, говорите все до конца, — настаивал Эстергом.
— Это сложный вопрос… Дело в индивидуальных качествах испытуемого, в мощности регистрирующей установки и, конечно, в разрешающей способности видеозаписи. Убежден, что при значительном увеличении скорости…
— Но мы на ее пределе…
— Значит, требуется принципиально иное конструктивное решение записывающего устройства.
Эстергом покачал головой:
— Я всего лишь инженер, а не волшебник. Мы с вами провели у экрана около двух часов. Сколько практически
— Не более десяти…
— А точнее?
— Большая часть совершенно не расшифровывалась.
— От скольких были получены видеосигналы?
— Я не следил точно…
— Тогда я вам подскажу: от двух или трех.
Сатаяна вопросительно глянул на одного из ассистентов.
Тот наклонил голову в знак согласия:
— Проанализировано девять импульсов, профессор. Видеосигналы записаны от трех.
— Ну, вот, видите, — торжествующе крикнул Эстергом. — Три практически мгновенных импульса дали почти двухчасовой спектр видеозаписи. Три десятимиллионные доли секунды моя аппаратура «растянула» вам на два часа… Это ли не подтверждение относительности времени?
— Никто не спорит, ваша аппаратура превосходна, — тихо сказал Сатаяна, перестав улыбаться, — но поймите и вы — она не решает задачи. Тот фильм, который я демонстрировал вашему уважаемому патрону, — удачная расшифровка одного импульса, записанного старой аппаратурой. Там мгновение, как вы говорите, удалось растянуть на двадцать минут. Счастливый случай, не более. Один на миллион, а может быть, на миллиард. А я не хочу и не могу рассчитывать на счастливые случайности. Мне нужна расшифровка любого уловленного импульса или, по крайней мере, большинства их. И не только у моих пациентов, но и у… каждого человека.
— Вам удавалась расшифровка импульсов… как вы его называете… подсознания у психически нормальных людей?
— У людей, не являющихся… моими пациентами? Нет…
— А не означает ли это, что у нормальных людей «скрытая информация» — информация в подсознании вообще отсутствует?
— Нет.
— Почему?
— Вы, конечно, догадались, что за пламя билось на экране на протяжении большей части эксперимента? Пламя, из которого как бы рождались отдельные кадры видеозаписи?
— Вероятно, эффект интерференции — многократного суммирования каких-то изображений…
— Вы правы, и что из этого следует?
— Может быть, это нерасшифрованная часть видеозаписи?
— Браво! И для ее расшифровки нужны большие скорости. Не так ли? А видеозапись импульсов подсознания у людей, не относящихся к числу моих пациентов, дает только «пламя». «Пламя» с еще более высокой интерференционной окраской. Теперь вам ясно?
Эстергом кивнул и задумался. Профессор Сатаяна терпеливо ждал.
— На магнитную пленку записан весь сегодняшний эксперимент; не так ли? — спросил наконец Эстергом.
— Расшифрованные кадры автоматически скопированы на вторую пленку. Хотите просмотреть ее?
— Меня интересует полная запись в оригинале. Все, что мы видели на экране.
Сатаяна развел руками:
— Она стирается, вы ведь знаете…
— Стирается, когда готовят аппаратуру для следующего опыта.
— Какое это может иметь значение! Все, что удалось расшифровать, уже перенесено на копию.
— Кое-какое значение имеет. Мне нужна полная запись сегодняшнего эксперимента.
— Но…