Твое нежное слово

Монк Карин

Оскар, посмотрев вниз, завопил, потом вскарабкался на голову Саймона и закрыл ему глаза лапами.

– Прекрати, Оскар, что за глупые шутки!

– Стойте спокойно, – скомандовал Зареб, быстро проведя руками по спине Саймона.

Оторвав от своего лица лапы обезьянки, Саймон увидел, что с него сыплются огромные черные жуки и, падая на землю, разбегаются.

– И почему в мою лабораторию не пришла обыкновенная женщина, – кисло спросил он, стараясь не раздавить отвратительных насекомых, ползающих

по его ботинкам, – для которой путешествие – это приятная прогулка в карете по парку солнечным днем?

– Это не ваша судьба, – сказал ему Зареб.

– Вы считаете, что моя судьба – ползать по темной, отвратительно пахнущей пещере с вцепившейся в голову перепуганной обезьяной и ползающими вокруг противными крошечными существами?

– Не надо было входить. Это был ваш выбор.

– Я не хотел пропустить такое удовольствие, – пробормотал Саймон, отводя в сторону липкую паутину.

– Саймон! Зареб! Идите скорее!

Саймон заторопился по проходу, стараясь не обращать внимания на мечущихся над головой летучих мышей и на жуков под ногами.

Свернув за угол, он увидел, что Камелия стоит в большой камере, освещенной только мягким золотистым светом фонаря.

– Боже милостивый! – потрясенно пробормотал Саймон.

Восемь скелетов лежали по кругу, завернутые в истлевшие плащи из шкур леопарда, зебры и льва. Руки скелетов украшали тяжелые браслеты из золота и слоновой кости, на груди бусы из камней и раковин. Великолепные щиты, копья, кинжалы и маски были тщательно разложены вокруг каждого тела. Стены камеры покрывали затейливые рисунки, изображающие жизнь племени: сражающихся воинов, готовящих еду и нянчащих детей женщин, мчащихся по африканским равнинам животных. Саймон перевел взгляд к глиняным сосудам, стоявшим в изголовье каждого мертвого короля.

– Что в них?

– Вероятно, кусочки кварца и других камней, которые люди считали красивыми, – ответила Камелия, глядя на горки грубой гальки. – Посмотри на эти рисунки, Саймон, они великолепны!

Подняв белесый камешек, Саймон рассматривал его в свете стоявшего на полу фонаря. Из любопытства он провел камешком по фонарному стеклу.

На закопченном стекле появилась глубокая царапина. Саймон недоверчиво смотрел на нее.

– Это алмаз.

Зареб скептически выгнул бровь.

– Вы уверены?

– Не совсем. – Оглядевшись, Саймон поднял с земли обломок простого камня и сильно потер им гальку, пытаясь поцарапать. Потом медленно поднял голову. – Теперь я уверен.

– Почему ты так уверен? – скептически поинтересовалась Камелия, оторвавшись от рисунков.

– Потому что алмаз царапает любой другой минерал, а сам алмаз нельзя ничем поцарапать, – объяснил Саймон. – Учитывая, что все камни в горшках похожи, я почти готов держать пари, что это необработанные алмазы. – Он, сдерживая

волнение, посмотрел на Камелию. – Ты понимаешь, что это значит?

– Это значит, что я наконец хорошо оденусь, – протянул Берт, входя в погребальную камеру с пистолетом в руке.

Саймон тут же заслонил Камелию своим телом.

– Привет, Берт, – любезно сказал он, пряча алмаз в сжатой ладони. – Долго пришлось добираться из Лондона?

– Держите руки так, чтобы я их видел, и не дергайтесь, – приказал Берт. – Мы со Стэнли не побоимся вас всех пристрелить, так что не делайте глупостей.

– Кто такой Стэнли? – нахмурился Зареб.

Берт осторожно оглянулся и насупился.

– Стэнли! Тащи сюда свою толстую задницу, чурбан ты эдакий. Разве ты не видишь, что у нас полно работы?

– Прости, Берт. – Стэнли протиснулся в проход, держа к руке недоеденную картофелину. – Эта пещера ужасно маленькая, Берт, я все время головой в потолок бьюсь.

– Говорил я тебе, не поднимайся, олух, – рявкнул Берт.

– Но мне нужно было встать, Берт, иначе как я пойду?

– Чем жаловаться, лучше бы немного пригнулся, как эта обезьяна на плече изобретателя. Ты что, не мог этого сделать?

– Верно, Берт, – дружелюбно сказал Стэнли. – Я постараюсь.

– Хорошо, – нахмурился Берт. – На чем я остановился?

– На том, что эти алмазы помогут вам хорошо одеться, – напомнил ему Саймон, не выпуская из рук камешек. Он не сомневался, что если запустить камнем в голову Берта, то можно сбить толстого коротышку с ног.

К сожалению, надо было еще одолеть Стэнли.

– Правильно, – кивнул Берт. – Думаю, нам хватит, чтобы приобрести уютную квартирку.

– На Чипсайде, Берт? – нетерпеливо перебил Стэнли.

– Чипсайд нам больше не подходит, Стэнли, – усмехнулся Берт. – Со всеми этими алмазами мы будем достаточно богаты, чтобы жить где пожелаем, даже на Сент-Джеймс-сквер, если захочешь.

– Я хочу жить на Чипсайде, – настаивал Стэнли. – Там хороший магазин с пирогами.

– Мы не станем таскаться по лавкам с пирогами, Стэнли, а будем три раза в день есть тушеного ягненка, жареную говядину и цыпленка под сливочным соусом!

Разочарованный Стэнли сник.

– Я люблю пироги.

Берт закатил глаза:

– Ладно, будут тебе и пироги. А теперь бери веревку и свяжи эту троицу, – приказал он, указывая на Камелию, Саймона и Зареба. – Я не хочу, чтобы они помешали нам забрать отсюда алмазы.

Стэнли двинулся к Камелии.

– Простите, миледи, – извинился он. – Я постараюсь не связывать вас слишком туго.

– Это очень любезно с вашей стороны, Стэнли, – сладко улыбнулась Камелия, вытаскивая из ботинка кинжал. – Я учту это, когда нанесу тебе удар.

Стэнли, забеспокоившись, вдруг остановился.