Твое сердце должно быть моим
Шрифт:
— Ну, что же, — холодно сказал Эйтен, — когда у вас появится время, дайте мне знать, — он чуть поклонился и ушел, оставив растерянную девушку стоять у закрытой двери ее комнат.
На следующий день, как и предсказывала Адирилада, к себе они вернулись лишь поздно вечером. Девушка, проплакавшая половину дня и почти всю ночь, была совсем не в настроении куда-либо идти, но маменька даже слушать ничего не захотела. Глядя на красные глаза и распухший нос старшей дочери, госпожа Сайдерсам поджала губы, со словами:
— Простудилась всё-таки. Но ничего, сейчас мы быстро приведем тебя в норму, — и потащила дочерей наводить красоту. После нескольких часов в жаркой пещере с
Следующие два дня Адирилада провела с матерью и сестрой, на третий день, не выдержала и сбежала от них в библиотеку. Глядя в окно, она предавалась тяжёлым мыслям. Эйтен больше не появлялся, а как с ним связаться, девушка не знала. Вероятно, не так уж сильно она ему и нравилась, если он так легко отступился. Адирилада часто заморгала, пытаясь сдержать слезы. Она не понимала, почему он так повел себя, когда она отказалась встретиться с ним, ведь у нее была веская причина. Она ждала его. Каждый день. А ночами плакала. Она любила его так сильно, но любил ли он?
Перед ней на стол упала веточка шиповника. Адирилада повернулась. Он сидел рядом и пристально смотрел на нее. Кольца вокруг его зрачков пульсировали, и девушка почувствовала, как в душе распускается ледяной комок отчаяния. Она отвернулась и взяла в руки цветок.
— Я не привык к отказам, — тихо сказал мужчина, — Я говорил, что с тобой превращаюсь в нетерпеливое чудовище, — Эйтен дотронулся пальцем до цветка в ее руке, — а ещё это чудовище жутко ревнивое. Совершенно не хочет делить тебя ни с кем, даже с твоими родственниками.
— Я через два дня уезжаю, — сказала Адирилада. Эйтен улыбнулся и приподнял ее подбородок, заглядывая в глаза, — мы же ещё увидимся?
Адирилада ждала от него признания или заверения, что они ещё не раз увидятся, но вместо этого мужчина притянул ее к себе и поцеловал. Он целовал ее так нежно, что у Адирилады сердце щемило от любви. Мысль о расставании с ним, возможно навсегда, приводила ее в отчаяние.
— Мы увидимся, — это было единственное, что он сказал, вновь целуя ее.
Из библиотеки Адирилада вернулась через два часа зацелованная и счастливая. Больше Эйтена до отъезда она не видела, но не позволяла себе грустить. Он сказал, что они увидятся и она ему верила.
Дом госпожи Идевек был шикарен. Он напоминал архитектурой замок на источниках. Отдельные части здания были соединены лестницами, открытыми галереями и большими террасами с цветущими садами. Адирилада пришла в неописуемый восторг от комнат, которые выделили лично ей, на верхнем уровне с восточной стороны дома. Помимо, роскошно обставленных гостиной и спальни с примыкающей ванной комнатой, имелась большая терраса с чудесным садом и огромная каменная
Адирилада прекрасно проводила время общаясь со старшими Ойдертамами, госпожой Идевек, которая была очень радушной хозяйкой и матерью, с любопытством наблюдая как младший Ойдертам постепенно приручает ее ветреную сестричку. Амитея сильно изменилась. Адирилада с удивлением поняла, что с ее сестрой даже приятно общаться, когда она не строит из себя роковую кокетку.
8 глава
Праздник первой луны начинался после заката, весь день Адирилада наблюдала за подготовкой со своей террасы. Каменный круг, а скорее спираль, выложенная на земле из больших и маленьких камней, была хорошо ей видна. Вокруг спирали установили четыре огромных кострища, ориентированных по сторонам света, чуть поодаль разложили большие тюки сена и накрыли их дерюгой, это были сидения для зрителей, как поняла девушка. Госпожа Идевек сказала, что одеться нужно попроще и обязательно распустить волосы. Адирилада нашла у себя ситцевое белое платье в мелкий цветочек с воротом лодочкой, оно было свободного кроя и завязывалось на талии узким длинным поясом. Волосы расчесала и оставила распущенными, как и положено по обычаю.
На закате солнца, они пешком спустились к каменной спирали. Как только погас последний луч солнца, запалили костры и все незамужние девушки встали вокруг спирали взявшись за руки. Молодые мужчины встали за их спинами, образовывая второй круг. Когда на небе показался край первой луны, девушки стали петь. Адирилада с удивлением поняла, что тоже поет. Она не могла оторвать взгляд от бледного абриса ночного светила пока оно медленно выползало из-за горизонта. Когда луна полностью показалась, все девушки вошли в каменный круг. Адирилада чувствовала себя словно во сне, собирая душистый букет луговых трав и цветов. Свет луны отражался от камней и казалось, что они светятся. Она продолжала петь, сидя в траве между камней и сплетая венок. На душе было удивительно спокойно. Она точно знала для кого плетет, кому наденет его на голову, кому уже отдала свое сердце.
Но его не было среди мужчин, стоящих за кругом. Адирилада с грустной улыбкой смотрела, как сестра шла к тому, кого выбрало ее сердце. В руках ее был корявенький веночек, но Диней с улыбкой склонил голову и позволил надеть на себя этот ужас. Потом подхватил Амитею на руки и поцеловал. Адирилада посмотрела на свой венок, прижала его покрепче к груди и вышла из круга. Мать стояла недалеко и потрясенными глазами смотрела, как ее младшая дочь при всех целуется с мужчиной.
— Мамуль, ты бы рот прикрыла, а то, простудишься, — пошутила девушка. Мать перевела на нее возмущенный взгляд.
— Нет, ты видела? Это, вообще, что такое?
— Это любовь, мама, — грустно сказала Адирилада и посмотрела на сестру, которая висела на своем избраннике и ей было плевать, что на них смотрят.
— Какая любовь? — задохнулась госпожа Сайдерсам, — Они знакомы меньше месяца! Я сейчас же выскажу этому подлому обольстителю все, что я о нем думаю, а твоей сестрице дома от отца влетит, — воинственно сказала мать. Адирилада ухватила ее за руку.
— Мамуль, ну зачем устраивать скандал?