Твоё слово

Лисканова Яна

Арши молча потянул ей мешочек с золотом — столько не стоила ни одна газета, да что там, все выпуски этой газеты, наверное, столько не стоили.

— Я просто тоже очень хочу в рамочку и на стену! — объяснил мужчина с улыбкой. Глаза же его были не веселы, они просили о милосердии.

— Э-э-э, — брови парня подскочили, когда он заглянул в мешочек, — сильно, видимо, хочешь…

— Очень! — согласился Раш, забирая газету и усаживаясь прямо на ступеньки.

«Старый дурак!.. Какой тебе еще Энри? Ты за одной девчонкой уследить не можешь, даже когда она у тебя перед глазами козочкой скачет… Как есть коза! А ты — баран! Недооценил —

теперь получай! И что за заголовок? Никто так не пишет!..»

«Дни Империи — выпуск от 12 дня первого месяца весны — ОТСЫПЬТЕ СТРАЖЕ ИЛИ СТРАЖА ВАМ ОТСЫПЕТ САМА!

Наш специальный корреспондент, Шура Солнцева, провел расследование подозрительных событий, происходящих последние месяцы на Востоке Третьего Кольца Высокого Города, в частности на всем известном и всеми любимом Лисьем Базаре.

«Плати или заплатишь» — вот девиз нового Главы Восточного Отделения Стражи.

Монополия на насилие издревле находится в руках государства в лице силовых структур. Мы поддерживаем эту систему, потому что верим — она призвана хранить порядок! Но что если разумные, которым вручили власть судить и миловать, до нее просто не дозрели? К кому обращаться, когда закон нарушает не сосед и не покупатель, а представитель этого самого закона? Если просьбу найти того, кто в ночи побил витрины твоей лавки, рвут у тебя на глазах, издевательски вопрошая: «И что ты нам сделаешь? Мы — власть!»? И обрывки бумаги осыпаются в ваших глазах осознанием собственного бессилия.

Не хотите чтобы вас вытурили из родного дома? Забрали у вас дело, на которое вы положили всю жизнь? Платите. Помимо налогов, платы за недвижимую собственность, доставку материалов и всего прочего — платите. Страже. Их зарплаты и так формируются из ваших налогов? Не важно. Вы все равно должны заплатить. Не за выполнение их должностных обязанностей, а за то, что они не будут превышать своих полномочий.

И постарайтесь не дергаться в возмущении. Да, неприятно. Но смерть — еще неприятнее.

Тревор Ласки, лавочник в третьем поколении, примерный семьянин и ответственный подданный своей страны, не даст соврать. Попытка вывести на чистую воду эту грязную систему заработка стоила ему жизни…»

На третьей странице была еще одна статься за Шуриным авторством под заголовком «ИЗВРАЩЕННЫЕ ПОХОЖДЕНИЯ ГЛАВЫ ВОСТОЧНОГО ОТДЕЛЕНИЯ»

Аррираш читал и кусал ногти. Дурная привычка из детства, от которой он себя давно отучил. Ну, ему так казалось. Ну вот куда она полезла? Разворошила осиное гнездо — она хоть знает сколько разумных ее теперь люто ненавидят?! И к чему это может привести? За всеми ведь не уследишь! Почему нельзя было просто обратиться к нему? Он бы сам все решил — тихо и без громких последствий!

Ну да, она же журналистка! С чего бы ей радоваться тихим решениям?.. Кстати, о журналистах… Мужчина встал, свернул газетенку и неторопливо отправился в сторону издательства. А какой смысл теперь торопиться?

Дирк его привычно не заметил и вот он уже спокойно пересчитывает ступеньки до пятого этажа. Зашел он тихо и без стука. Когда Ариэль поднял на него раздраженный взгляд, мужчина уже уселся в кресло, закинув ногу на ногу и выразительно глядел сквозь морок. Вообще-то, он

не любил быть таким невоспитанным, но не всегда и не со всеми есть смысл сдерживать раздражение. Ариэль подскочил, ткнул в него свой указующий перст и, не вытаскивая из зубов самокрутки, утвердил:

— Не отдам! — Ариэль затянулся и выдул дым из носа, — девчонку не отдам! Она мне теперь как дочь родная, ты это понимаешь?! Мое золотце!

— Не сомневаюсь, что золотца она тебе сегодня принесла не мало, — согласился Раш.

— Нам даже в срочном порядке пришлось заказывать еще одну партию, представляешь? — радостно улыбнулся кот, укладывая лицо на сложенные руки.

— Вот радость-то! — всплеснул руками Аррирашш, — ты понимаешь, что ей теперь одной из дома вообще лучше не выходить? Далеко не все хорошо отнесутся к такому громкому разоблачению, в том числе и из правительственных структур!

— Так ты же взял ее под свою опеку! — удивился оборотень.

— Я не собирался трубить об этом на каждом углу и привлекать к ней внимание, просто хотел помочь девочке.

— Ну чего ты от меня-то теперь хочешь? — вздохнут главред, — я ей эту тему не давал, никуда ее не наводил — она сама все нашла!

— Ну и подписался бы своим именем! — раздраженно предложил Арши.

— Ага, а эта маленькая выскочка бы потом в отместку смешала его с таким дерьмом, какое даже мерзкой псине из Восточного Отделения не снилось! — возмутился мужчина, чуть не сплевывая дым от табака, — нет уж, такую гадину лучше сильно не злить — себе дороже!

Аррирашш раздраженно постучал пальцами по подлокотнику. Во-первых, придется теперь самому проконтролировать, чтобы все причастные к этому делу сели и сели на долго; во-вторых, неплохо бы натравить проверки вообще на все Отделения Стражи — Арши всегда считал, что им уделяют маловато внимания — причиной тому было довольно равнодушное, в общем-то, отношение старшей расы к младшим, почти все ресурсы обычно уходили на внутренние драконьи склоки, внешнеполитические игры и красивую архитектуру; в-третьих, неплохо бы поговорить с самой девочкой о благоразумии и рассудительности. Мужчина тяжело вздохнул и поднялся с кресла для посетителей. 

* * *

С дерева они меня все-таки стащили.

Я не особо и сопротивлялась — залезла я туда, потому что мне надо было время на раздумья, и я его сполна получила. В обмен на обещание дать им почитать набросок статьи прежде, чем отдавать его редактору, они согласились все-таки сводить меня к сгоревшей церквушке.

Втравить Дурика и Бобрика в очередной спор не на жизнь, а на смерть, было делом техники! А пока они лаялись я как раз успела поболтать и с пожилой прихожанкой и с мальчишкой-принеси-подай. Прихожанка ничего не знала, только осеняла себя каким-то, видимо, священным знаком и все повторяла: «шо ж эт деитсся!.. Как жиш это…».

Мальчишка же рассказал совершенно замечательную историю о том, что главный служитель этой церквушки — страстный любитель вылакать бутылочку-другую винца, и не раз уже опрокидывал свечи, просто обычно сам же их вином и тушил, а тут вот что-то не по сценарию пошло — священный дом погорел, но всех кто в нем находился, увести-таки удалось — опрокидывая бережно хранимые запасы вина того самого главного служителя…

Мальчишка сказал, тот закрылся в подвале своего дома и ни с кем не хочет разговаривать, потому что ему грустно, ведь венец своей коллекции он хранил как раз за алтарем.