Твоё слово
Шрифт:
— Вы братья? — спросила я, усаживаясь за стол и принимая у Евы тарелку с завтраком.
Оба, как по команде, разлаялись, возмущенные до глубины души таким предположением. Накинулись на меня так, будто сама мысль о том, что они могут быть связаны кровью, даже не высказанная — святотатство, преступление государственного масштаба, а уж вслух такое спрашивать…
— Ты совсем что ли?! — орал Дурик, — да мы же не похожи совсем!
— Это просто оскорбительно, ставить меня на одну ступень с этим!.. — кипятился Бобрик.
—
— Вот и правильно!.. — уселся обратно на свое место всклоченный, — вот и хорошо, что ты поняла…
— Не говори больше таких вещей, будь добра! — скривился в мою сторону прилизанный. Где Ева их откопала? Что же, вежливое обращение они не заслужили, поэтому…
— Значит, Дурик и Бобрик, — начала я, прожевав кусок яичницы и полюбовавшись на вновь готовые взорваться физиономии, — вы в гости или живете тут?..
Я шла по улице и улыбалась солнышку! Какой чудесный день!
Близняшки Дурик и Бобрик оказались старыми друзьями Раша. Большую часть времени они действительно живут с Евой, но порой уходят в загул. Вместе. Конечно же потому, что терпеть друг друга не могут.
Хоть во внешних проявлениях они действительно были довольно разные: громкий и чудаковатый непричесанный Дурик и претендующий на звание самого импульсивного зануды Бобрик, но все же были очень похожи. В том числе и тем, что были абсолютно невоспитанными, но искренне считали себя образцами сдержанности и тактичности. Взрывались они буквально из-за всего, и моя не слишком ласковая натура их совсем не жалела, находя все новые и новые болевые точки! Отпустила бедолаг я только к обеду, вспомнив, что мне вообще-то надо в издательство. Выходила из дома я под аккомпанемент отчаянных воплей оскорбленных до глубины души мужчин:
— Не возвращайся, стерва! — орал Бобрик.
— Чтоб ты в лошадиный навоз вляпалась, ведьма! — перекрикивал его Дурик.
Очаровательно. И вам того же! Когда я проходила мимо цветочной лавки, с которой, в общем-то, и началось мое плодотворное расследование, решила воспользоваться последним из свободных камушков и позаписывать болтовню людей на тему странностей в Лисьим переулке. Доказательства лишними не бывают!
— Добрый день! — улыбнулась я хмурой продавщице Берте, — можно мне букет красных гвоздичек!
— Сейчас, уважаемая, — Берта, позевывая, вышла из-за прилавка, — вам сколько?
— Давайте три, — много денег тратить не хотелось.
— Ленточкой перевязать?
— Перевяжите! — я оглядела лавку, забитую цветами, — а хорошо тут платят? А то я тоже думаю в цветочный устроиться, свежо тут так, красиво…
— Да ерунду платят! — тут же проснулась девушка, — когда вообще платят…
— А что, хозяин у вас нечестный? — сочувственно спросила я, — чтож вы не уволитесь?
— Да было бы куда пойти! — вздохнула
— Что, серьезно? — удивилась я, — Прямо обманывает?..
— Ну как, — замялась она, — вот обещал меня поставить главной в новой лавке на Востоке Третьего, а теперь говорит — не доросла еще! Не окупишь вложенное!
— Это раньше он думал, что окупите, а теперь — нет? — возмутилась я, присаживаясь на стул; камешек в кармане уже горел красным.
— Да открытие дороже вышло, — отмахнулась она, — на Востоке сейчас пока страже не отвалишь, лавку не открыть — жалобами закидают и прости-прощай!
— Да вы что!..
К издательству я подошла уже ближе к полднику. Полюбившееся табличка-обличитель «Дно Империи» уже почти привычно согрела сердце. Цербер у двери, уже набравший воздуха в грудь и готовый разразиться потоком грязной брани, примолк, стоило мне всунуть ему букет цветов и разлиться в сиропе подобострастных благодарностей за то, что не дал моему мочевому пузырю лопнуть. Старик хмурился, цыкал, фыркал, но слушал вполне благосклонно. И когда я прошла мимо входа в здание, даже не спросил, куда это я намылилась.
На пятый этаж я буквально залетела! Отбила веселый ритм костяшками по двери тринадцатого кабинета и услышала удрученное:
— Да когда ж вы меня все в покое оставите?! — от главреда.
— Добрый день! — радостно пропела я, заходя в кабинет.
— Опять ты, — буркнул мужчина, выдувая колечко дыма, — вид у тебя больно радостный, — хмуро заметил он, — неужто и правда что-то накопала?..
— Не просто что-то! — мурлыкнула я довольно, доставая из сумки статью, — Вот, ознакомьтесь.
Редактор вырвал из рук листы бумаги и прочитал весь текст секунд за тридцать по горизонтали. Посмотрел на меня настороженно. Еще раз пробежался по тексту. Затянулся и снова глянул на меня.
— Ты серьезно? — я кивнула, — вот чертовка. А доказательства-то есть, что это не твоя фантазия, а правда?
— Вот стенограммы, — сгрузила я ему на стол еще стопку с листами, — сами записи предоставлю только когда выйдет статья с моим именем, но… — я достала камушек с болтовней местных лавочников и продавцов, — это вам на разогрев, так сказать!
— Сядь вон там, я все просмотрю, — указал он мне самокруткой в сторону заваленного бумагами кресла. Я переложила макулатуру на пол и села. Через пятнадцать минут мужчина откинулся на спинку кресла и на лице его начал расползаться радостный оскал.
— Что ты там про рекомендацию в прошлый раз говорила? Давай сюда.
Из издательства я выходила счастливым человеком с удостоверением специального корреспондента газеты «Дни Империи». И греющим душу и тело авансом. На радостях я твердо решила пройтись по торговым рядам и обновить гардероб. От одежды еще не попахивало, но свежей она тоже отнюдь не была!