Твои атомные дирижабли
Шрифт:
Каждый из жителей Советска знал, что уже завтра огромный серебряный купол, поднявшийся за городом, взлетит в небо унося вместе с собой восемьдесят сотен воинов. Это было важное событие. Может быть в первый раз, в линии Орати, люди собирались сами, первыми, напасть на демонов и полностью уничтожить одну из их армий.
…
Дрогнул пол и качнулись все незакреплённые предметы.
Сначала поднимались медленно, словно неохотно. Но вскоре скорость подъёма увеличилась и громадный дирижабль, как невесомая пушинка, взлетал выше и выше.
Стихли удивлённые, наполненные непередаваемым чувством,
Смотреть в иллюминаторы и знать, что ты сейчас летишь выше и быстрее многих птиц — было сродни чуду.
Не разобраться кто выкрикнул первым, но неожиданным образом все собравшиеся на смотровой площадке и в паре обширных кают-компаний аборигены вдруг начали хором скандировать: — Зе-мля! Зе-мля! Зе-мля!
Земляне растерялись. Кто-то попробовал выкрикнуть: — О-рати!
Но остальные его не поддержали, и сам оратор смущённо замолчал. Набравший минимальную высоту и скорость, атомный дирижабль проглатывал один десяток километров за другим под мощное, похожее на боевой зов, скандирование: — Зе-мля! Зе-мля!
Со временем, конечно, все успокоились. Впечатления от первого в жизни полёта понемногу стирались. И то, что пять минут назад казалось удивительным чудом перешло в разряд обычных чудес. Мало ли их уже показали земляне. И сколько ещё покажут впереди. А пока летим. Дирижабль отнюдь не реактивный самолёт. Полёт обещает быть относительно долгим.
Несколько дней назад у гоблина Грыга и его названного брата — человека по имени Клим Ворошилов состоялся важный разговор. И начал его сам Грыг.
— Люди собираются в военный поход, — произнёс гоблин вечером, после дня полного различных забот, когда они, по традиции, собирались вдвоём и прежде чем ложиться спать пили сладкий чай, обсуждали прошедший день и, иногда, смотрели на звёзды или Клим что-нибудь рассказывал, а Грыг слушал.
— О чём ты говоришь? — не сразу понял Ворошилов. Его мысли занимала подготовка к экспедиции в Некрополис и сложность организации дипломатических контактов с некромантами.
— Грыг говорит о большой небесной лодке где собираются воины. Ты летишь с ними, брат Клим?
Отложив на тарелку надкусанную булочку с кисло-сладкой начинкой из местных ягод, Ворошилов признался: — Как раз хотел поговорить с тобой на эту тему. Сам я улетаю, но как насчёт тебя?
— Грыг тоже лететь! — заявил гоблин. — Грыг — воин!
— И давно ты стал воином? — поинтересовался Клим.
— Как только брат сделал Грыга свободным. «Быть свободным, значит быть воином» — так говорит в школе учительница Надежда Богданова [11] . Поэтому если Грыг свободен, то он воин. Если он воин, то он должен лететь.
11
Надежда Богданова (1932 — 1991) — в юном возрасте стала разведчицей в партизанском отряде, позже связным, позже минёром. Гитлеровцы дважды ловили и дважды казнили молодую партизанку. После войны в Одессе академик В.П.Филатов смог вернуть Наде потерянное зрение. Награждёна орденами Красного Знамени и Отечественной войны 1 степени.
Вырастила четверых детей и так и прожила всю жизнь в городе, который
— Но я лечу не воевать с демонами. Моя задача отыскать дорогу в мир мертвых великанов и в город Некрополис, — поправил Клим. — Ты сможешь вернуться назад? Туда, где прожил жизнь в рабстве?
Заволновавшись, гоблин схватил недоеденную Климом булочку, забросил в рот целиком и принялся активно жевать. Когда он волновался, то старался что-нибудь съесть, чтобы успокоиться. Если ничего съедобного рядом не находилось, то гоблин хватал первый попавшийся предмет, чтобы занять руки.
— Грыг боится. Но Грыг пойдёт с братом. Учительница Надежда Богданова сказала: «нет ничего позорного в том, чтобы испытывать страх, но нельзя позволять страху управлять тобой». Грыг сильнее своего страха.
— Я рад, — просто сказал Клим. — Твоя помощь как проводника и переводчика будет бесценной.
— Надежда Богданова говорит… — снова начал гоблин. Учительница младших классов, где он учился вместе с детьми аборигенов сделалась для Грыга очень уважаемой и авторитетной фигурой. Может быть лишь чуть менее авторитетной чем сам Клим.
Ворошилов потребовал: — Скажи товарищу Богдановой, что не сможешь приходить в школу пару месяцев. Пусть укажет какой материал нужно будет пройти самостоятельно и даст список домашних заданий.
— Домашние задания в боевом походе? — удивился Грыг.
Он удивился так сильно, что кусок последней булочки с выпал из приоткрытого рта, но ловкий гоблин поймал его на лету и забросил обратно.
— Конечно, — стараясь не смеяться ответил Ворошилов. — Полёт на дирижабле и участие в поисково-дипломатической миссии в Некрополис совсем не отменяют учёбы и выполнения домашних заданий. Ты ведь не хочешь, вернувшись, безнадёжно отстать от своих товарищей и расстроить учительницу?
— Грыг не хочет расстраивать Надежду Богданову. Грыг будет охранять брата, бить демонов и, в свободное время, решать домашние задания.
— Вот это слова не мальчика, но мужа, — похвалил Ворошилов.
И вот они уже летят выше облаков. Кто бы мог подумать, что при взгляде сверху, облака напоминают то плотный туман, то взбитое молоко. Грыг любил взбитое молоко с сахаром — такое воздушное, лёгкое и сладкое. Поэтому облака он тоже полюбил, хотя и не пробовал их на вкус. Можно сказать, что они понравились ему авансом.
Летающая крепость большая, но из-за большого количества солдат свободного места в ней не очень много и найти укромный уголок иногда бывает проблемой. Впрочем, Грыга это не особенно волнует. Он маленький и ловкий. Если захочет, может забраться на верхнюю полку шкафа или зацепиться где-нибудь под потолком и там висеть, читая учебники или выполняя домашние задания, чтобы не расстраивать добрую, но строгую и требовательную учительницу младших классов общеобразовательной школы города Советска Надежду Богданову.
Чтение давалось Грыгу не просто, и он не всё понимал с первого раза. Поэтому иногда бывало так, что идущий куда-то по своим делам член экипажа вдруг вздрагивал, неожиданно услышав заданный сверху вопрос.
— Как порезать два торта на восемь человек так, чтобы каждому досталось поровну?
— Почему ночные бабочки летят на свет лампы?
— Если за забором видно шесть куриных ног, то сколько там может быть куриц?
— Эм-м-м-м, — задумался ошарашенный внезапным вопросом техник. — Если шесть ног, то за забором три курицы.