Творцы миров
Шрифт:
Едва Ирка кончила говорить, как одновременно вспыхнуло с десяток фонарей, ослепивших Венцеславу и Андрея. Положение было же некуда – убежище превратилось в ловушку. Три стены навеса были глухими, а с открытой ее стороны путь преграждали люди с фонарями и предметами, весьма смахивающими на осиновые колья. Бегство и сопротивление казались невозможными. Охотники медлили. Наслышанные о невероятной силе и живучести вампиров, они боялись атаковать. Небо неумолимо серело. Ловцы выжидали,
надеясь, что светило сделает за них дело, считавшееся их долгом. Но Ирка думала иначе:
— Трусы!
Вырвав из чьих-то рук деревяшку, Ирка бросилась к Венцеславе, целясь острием в грудь. Андрей легко перехватил ее руку, рванул к себе, сдавил горло в захвате.
— Еще шаг и я оторву ей голову!
Нападавшие попятились. Тоскливый гудок приближающегося поезда полоснул по нервам.
— В сторону! В сторону! Быстро! Считаю до трех!
Уверенные в неизбежной гибели вампиров и стремившиеся лишь потянуть время до рассвета, охотники расступились. Венцеслава и Андрей с полупридушенной Иркой, выбрались на открытое пространство платформы. Снопы слепящего света уже засеребрили пути – состав приближался к станции.
— Товарняк, он не остановится… Слушай… — в голосе Андрея слышались обнадеживающие интонации, — перед станцией он притормозит. У тебя несколько секунд. Беги за ним вдоль платформы и цепляйся, за что придется. Я задержу их. Потом догоню. Начнешь по моей команде.
Секунды растянулись до бесконечности. Медленно-медленно отходили назад люди, остановленные угрозами
Андрея, дергалась в его руках услышавшая план бегства Ирка, тяжелой волной накатывала грохочущая громада состава,
«Вперед!» — голос еще звучал в ушах Славы, а она уже мчалась вдоль обгоняющих ее вагонов. Краем глаза девушка заметила оттолкнувшего Ирку, бегущего по платформе Андрея, но потом перестала думать о нем, сосредоточившись на главном. Спасение было так близко, так реально и в то же время, недостижимо. Поезд шел не слишком быстро, однако взобраться на него оказалось значительно сложнее, нежели это показывали в кино. Венцеслава поняла, что не сможет выполнить «простенький» трюк.
— Слава, нажми!
В нескольких метрах перед собой Венцеслава увидела протянутую руку Андрея – он лучше ее справился с задачей, сумел забраться на груженную щебнем платформу поезда и, обгоняя отстававшую с каждым шагом девушку, уносился прочь, к спасению, к жизни. Состав набирал ход. Еще несколько мгновений и сердце выскочит у нее изо рта, а до конца перрона оставались считанные метры. Она не могла успеть. Стальной обруч пальцев охватил ее запястье, Слава заорала от боли в выворачиваемой руке, громыхающая бездна колес разверзлась под ногами… Кошмар оборвался, как лента в кинопроекторе.
Следующая сцена началась с крупного плана. Пряди длинных волос скользили по лицу, застилали глаза. Это были
его волосы. Значит, Андрей находился рядом, очень близко. Чуть позже вернулись воспоминания и осознание произошедшего. Поезд несся по высокой насыпи, она висела над мелькающими внизу чахлыми кустиками, но страха не было. Она доверяла Андрею.
— Ты молодец, все отлично. Еще два шага и мы отдохнем…
Венцеслава чувствовала, как ее втаскивают все выше, выше. Она за что-тоцеплялась, опиралась ногами – двигалась, послушно исполняя чужую волю.
Они
— С восходом вас, леди Дракула.
Венцеслава как-то странно посмотрела на своего спутника:
— Антоний, возлюбленный мой, мы погибнем свободными…
Солнце жгло нестерпимо, с каждым мгновением оно все ярче наливалось золотым светом, пронзая ее тело
раскаленными иглами. Далекий голос твердил непонятные слова, ныне утратившие смысл и значение, а она погружалась в расплавленное золото, и боль, предвестница скорого конца, дарила надежду на близкую прохладу Вечности…
Свет далекой звезды
Женщина нервничала. Раскрыв пудреницу, она всматривалась в плохо различимые черты, подрагивающие на поверхности круглого зеркальца. Она знала, что грим наложен безукоризненно и все же придирчиво разглядывала внезапно ставшее чужим лицо, ища ускользнувшие от внимания профессионала изъяны. Тщетно. Она была хороша, как искусно выполненный восковой манекен. Женщина припудрила нос и облизнула подкрашенные губы.
«Так уже было, почти так… С этого все и началось… Семнадцать лет назад… Две глупые девчонки кривлялись у зеркала, готовые устремиться на поиски приключений. Неудавшаяся вечеринка. Тоскливое чувство несбывшегося праздника. Праздника жизни, полного восхитительных соблазнов. Они достались кому-то другому. Мир оказался сер, обыден, скучен. И тогда появился он…»
Опустив пудреницу в лежавшую на коленях сумочку, женщина критически осмотрела свои руки – маникюр был безупречен. Тяжесть лакированного «сундучка» пугала.
«Он решил, что я умерла, иначе не бросил бы меня. Может быть, он не идеальный герой, но… А в тот вечер он представлялся мне сказочным принцем. Могла ли иначе думать пятнадцатилетняя девчонка, встретив такого красавчика? Меня влекла таинственность, а он был окутан ею, как шелкопряд коконом. Это позже я разобралась, что он обычный парень. Довольно симпатичный и веселый… зачем я все это затеяла?! Опять попаду в историю…»
Машина остановилась. Сидевший за рулем мужчина обернулся к Венцеславе:
— Вот мы и приехали.
— Уже?
— А мне показалось — дорога была долгой.
Венцеслава не ответила, ей хотелось бежать прочь, подальше от этого фальшивого рая. Они шли по дорожке, над их головами болтались еще не зажженные китайские фонарики, а ветерок доносил дурманящие запахи не то цветов, не то духов. Спутник Венцеславы, огорченный ее молчанием вновь попробовал завязать разговор:
— Послушай, почему именно он? Конечно это не мое дело, но… Предупреждаю – вряд ли у тебя что-то получится. Он… Как бы это подипломатичней выразиться — последнее время его редко можно увидеть на людях. Сегодняшняя вечеринка, прямо скажу – исключение. Красавица моя, Венцеслава, хочешь я представлю тебя кому-нибудь пообщительней? Ты знаешь мои возможности – только пожелай…