Творения
Шрифт:
XXIV
1. Но уже настигал его суд божий, и наступало время, когда дела его стали рушиться и гибнуть. 2. Он еще не помышлял о свержении или отстранении Констанция, пока был занят теми делами, о которых я говорил выше; к тому же он ожидал его смерти, но не предполагал, что тот должен умереть так скоро. 3. Когда же (Констанций) почувствовал себя совсем плохо, он послал письма, в которых просил (Максимиана) отослать сына, Константина, к очам его. Впрочем (et quidem), он уже давно требовал вернуть его — но безуспешно. 4. Ведь тот вовсе ничего (подобного) не желал. Зато он часто устраивал коварные ловушки для юноши. Не осмеливаясь ничего (делать) открыто, чтобы не возбудить против себя гражданских войн и (чего он больше всего боялся) ненависть солдат, он толкнул его под предлогом тренировки и игры к зверям. 5. Но напрасно, ведь длань божья покровительствовала (Константину). Он вырвал его из рук (Максимиана) в самый критический момент. И вот, исчерпав возможность и далее отказывать в просьбе, он отдал ему уже на исходе дня печать и приказал двинуться в путь утром следующего дня по получении приказа. Сам же намеревался либо удержать (Константина), либо послать письма Северу, чтобы тот задержал его. 6. Так как (Константин) это предвидел, он поспешил уехать уже после трапезы, когда император заснул, и умчался через многочисленные станции, похищая всех казенных лошадей. 7. На
XXV
1. Несколькими днями позже его изображение, увенчанное лавром, было отправлено к злобному зверю. Тот долго обдумывал, стоит ли принимать его? 2. Обернулось так, что он чуть было не сжег его вместе с тем, кто его доставил, но придворные отвратили его от этого сумасбродного шага, напомнив об опасности того, что все воины, против воли и желания которых были назначены (никому) не ведомые Цезари, примут Константина и будут с превеликим воодушевлением сбегаться к нему, когда он придет с оружием в руках. 3. Тогда он с большой неохотой принял изображение и послал пурпур, чтобы казалось, будто он принял его в соправители добровольно. 4. Его расчеты были нарушены, ведь он уже не мог провозгласить (Августом) вне очереди того, кого хотел. 5. И тогда он решил назначить Августом Севера, как старшего по возрасту, а Константина постановил считать Цезарем, как Максимина, а не императором, в качестве какового он был выбран, чтобы сбросить его со второго места на четвертое.
XXVI
1. Дела казались уже таким образом устроенными, когда неожиданно ему донесли о другой угрозе — его зять Максенций был провозглашен в Риме императором. 2. Причина этого мятежа была такова. Так как (Максимиан) решил поглотить весь мир, установив ценз, то дошел до такого безумия, что хотел даже народ римский лишить свободы от налогового рабства. Уже были назначены цензоры, которых послали в Рим для проведения народной переписи. 3. Почти в то же время он убрал лагеря преторианцев. Поэтому некоторые солдаты, оставшиеся в римских лагерях, улучшив момент, при содействии пришедшего в движение народа, убили нескольких судей и облекли Максенция в порфиру. 4. Получив это известие, (Максимиан) был изрядно встревожен неожиданностью дела, хотя и не слишком испуган. Он ненавидел этого человека, да и не мог назначить (разом) трех Цезарей. Казалось, по крайней мере, что он не собирался делать этого сразу. 5. Он вызывает Севера и, побуждая вернуть власть, посылает его с войском Максимиана для того, чтобы победить Максенция; притом посылает в Рим, хотя эти воины, очень часто ограниченные в высших наслаждениях, могли возжелать не только оставить тот славный город в целости, но и жить там. 6. Максенций, зная, какие злодеяния против него предпринимают, счел, что сможет перевести к себе отцовских воинов по праву наследования. Однако, сознавая возможность того, что его тесть Максимиан, также страшась этого, оставит Севера в Иллирике, а сам лично со своим войском прибудет для того, чтобы осадить его, он размышлял, как долго он смог бы защищать себя от грядущей опасности. 7. (И вот) он посылает порфиру своему отцу, пребывавшему после отречения в Кампании, и вторично провозглашает его Августом. Тот же, страстно желая перемен, охотно и поспешно принимает ее, как отрекшийся не по своей воле. 8. Между тем прибыл Север и подступил с войском к стенам города. Но солдаты тотчас же удаляются, не желая идти в атаку (suffero signis), и переходят к тому, против кого они выступали. 9. Что оставалось покинутому (Северу), кроме бегства? Но навстречу ему уже двигался вновь облеченный властью Максимиан, с приближением которого он бежал в Равенну, где и заперся с горсткой солдат. 10. Предвидев, что будет, если он перейдет к Максимиану, он сдался ему и передал пурпурное одеяние тому, от кого получил его. Сделав так, он не заслужил ничего большего, кроме легкой смерти. И вот, принужденный вскрыть себе вены, он тихо скончался. [С тех пор (Максимиан) стал преследовать свои (интересы)].
XXVII
1. Геркулий же, зная безрассудство Максимиана, начал думать о том, что, услышав об убийстве Севера и воспламенившись гневом, он прибудет с войском, присоединив, возможно, Максимина и удвоив войска, которым он никак не сможет противодействовать. (Поэтому,) укрепив город и приняв надлежащие меры по обороне от врагов, он двинулся в Галлию, чтобы склонить Константина на свою сторону, женив его на своей младшей дочери. 2. Тем временем (Максимиан), собрав войско, вторгается в Италию и подступает к городу, намереваясь уничтожить сенат и перебить народ, но сталкивается с тем, что все заперто и укреплено. Никакой надежды на то, что удастся ворваться (в город), у него не было, поскольку осада была затруднительной, для полной блокады стен было недостаточно войск, ведь он никогда не видел Рима и считал его городом не многим больше тех, что были ему известны. 3. Тогда некоторые легионы, которым было отвратительно то злодеяние, что тесть берет в осаду зятя, а римские воины — Рим, стали оставлять приказы без внимания, не желая сражаться (transfero signis). 4. А когда уже заколебались и остальные воины, он, обуздав гордыню, пав духом и страшась участи Севера, бросился к ногам солдат и молил их не выдавать его врагу, пока наконец не смягчил их души непомерными обещаниями. (После этого) он повернул знамена вспять и поспешно обратился в бегство, в ходе которого мог быть легко разбит, если бы кто — нибудь стал преследовать его с небольшим (отрядом). 5. Опасаясь этого, он отдал приказ солдатам расхищать или уничтожать все, что было рассеяно по области насколько возможно обширной, чтобы, если кто захотел преследовать (его), был лишен припасов. 6. Так была опустошена та часть Италии, где прошло то пагубное войско: все разграблено, осквернены замужние женщины, изнасилованы девушки, замучены родители и мужья потому, что они не выдали своих дочерей, жен, имущество. Словно у варваров, они угоняли стада (крупного рогатого) скота и вьючных животных. 7. Таким образом он и вернулся в свою ставку, некогда император римлян, а ныне разоритель Италии, истерзавший все, словно враг. 8. Тогда — то именно тот, кто принял титул императора, заявил о себе как враг римского народа, захотев изменить его название так, что империя именовалась бы не Римской, а Дакской.
XXVIII
1. После его бегства другой Максимиан, вернувшись из Галлии, стал владеть империей совместно с сыном. Но юноше повиновались больше, чем старцу, ведь власть сына была тем выше и значительнее, что он даже передал власть отцу. 2. Старик с неудовольствием сносил то, что он не мог свободно делать, что хотел, и ненавидел сына с ребяческой
XXIX
1. Возвращаясь обратно в Галлии, где он задержался на некоторое время, (Геркулий) двинулся к врагу своего сына Максимиану, словно для того, чтобы обсудить с ним, как обустроить государство, на самом же деле, чтобы убить его, воспользовавшись перемирием, и завладеть его властью — ведь в своей собственной ему отказывали, куда бы он не являлся. 2. Туда же прибыл и Диокл, недавно приглашенный зятем, чтобы прежде он чего не сделал и чтобы в его присутствии даровать власть Лицинию, назначив его на место Севера. Так и было сделано в присутствии обеих сторон. Таким образом, одновременно правили шестеро. 3. Из — за того, что заседания затянулись, Максимиан предпринял третье бегство; он отбыл в Галлию, исполненный подлых мыслей и преступлений, желая погубить с помощью злого коварства императора Константина, своего зятя и сына зятя. И вот, с целью ввести в заблуждение, он слагает (с себя) царское одеяние. Племя франков взялось за оружие. 4. (Но) он убеждает ничего не подозревающего Константина не вести с собой все войско, ведь варваров можно победить и с небольшим отрядом. И все это (он затеял) для того, чтобы захватить оставшееся войско и получить возможность разбить (Константина) из — за малочисленности его отряда. 6. Юноша поверил ему, как старому и опытному, и подчинился, как тестю; (затем) он отправился, оставив большую часть солдат. Выждав несколько дней и прикинув, когда Константин достигнет варварских рубежей, Максимиан неожиданно принимает порфиру, присваивает казну и по обыкновению щедро раздает дары, замышляя против Константина то, что немедленно оборачивается против него самого. 6. Императора спешно извещают о том, что произошло. С удивительной быстротой он стремиться с войском назад. (Максимиан) был застигнут врасплох, поскольку не успел достаточно снарядиться, а солдаты перешли к своему императору. 7. (Тогда) тот завладел Массилией и запер ворота. Император подступает вплотную (к городу) и обращается к стоящему на стене (Максимиану), спрашивая его, без грубости и враждебности, чего он возжелал себе, что ему не хватало и почему он сделал то, что ему не пристало по достоинству? Тот же лишь сыпал со стены оскорблениями. 8. Тут вдруг за его спиной открылись ворота, и солдаты захватили их. Мятежный император, нечестивый отец, вероломный тесть был приведен к императору. Он выслушал (обвинения) в свершенных им преступлениях, с него сорвали одежду, отчитали, (но) даровали жизнь.
XXX
1. Утратив таким образом честь императора и тестя и не снося своего приниженного положения, (Максимиан) затевает новое коварство, благо уже раз остался безнаказанным. 2. Он зовет свою дочь Фаусту и подстрекает ее, то мольбами, то ласками, к измене мужу, обещая ей другого, более достойного. Он требует, чтобы она оставила опочивальню открытой и допустила к охране самых беспечных. 3. Та обещает, что сделает это, а (сама) докладывает (обо всем) мужу. Была устроена комедия с целью выявления преступления. Привели некоего презренного евнуха, который должен был погибнуть вместо императора. 4. Глубокой ночью Максимиан поднимается и видит, что все благоприятствует злодеянию. Было несколько стражников, они оставались там и далее; однако он сказал им, что видел сон, который хотел бы рассказать сыну. Проникнув внутрь с оружием в руках и изрубив скопца, он выскочил, похваляясь, и объявил о том, что совершил. 5. Неожиданно с другой стороны появляется Константин с массой вооруженных людей, а из опочивальни выносят мертвое тело. (Максимиан) остолбенел, будучи уличен в убийстве, и молча, с изумлением смотрел на него, словно
твердая скала или марпесская глыба (Verg. Aen. VI, 471),пока его упрекали в нечестивости и преступности. После этого ему была предоставлена свобода в выборе смерти,
и безобразную смертную петлю вяжет к высокому брусу (Verg. Aen. XII, 603).
6. Так великий император римского народа, справивший после долгого правления с превеликой славой 20 годовщину правления, когда его надменная шея была сдавлена и сломана, закончил гнусную жизнь позорной и постыдной смертью.
XXXI
1. После этого Бог, ревнитель благочестия и мститель за свой народ, перенес взор на другого Максимиана, зачинщика нечестивых гонений, чтобы и на нем продемонстрировать силу своего могущества. 2. Тот уже подумывал о проведении собственного юбилея, но, поскольку уже давно довел провинции до (полного) истощения, назначив чрезвычайный налог золотом и серебром, который обещал вернуть, то ради юбилея нанес новый удар. 3. Кто бы мог достойно изложить, сколь великими мучениями стало для рода человеческого изымание излишков зерна по случаю (грядущих) торжеств? Воины всех рангов, а скорее изверги, цеплялись каждый по отдельности; непонятно было, кому угодить первому. К неимущим не было никакого снисхождения — многие подвергались пыткам, если немедленно не доставляли того, чего не было. 4. Тому, кто был окружен множеством стражников, не было никакой возможности расслабиться и ни малейшего покоя в течение всего года. Часто эти люди устраивали стычки или с самими судьями, или с судебными солдатами. Ни одного участка не оставалось без сборщика налогов, ни одной виноградной лозы — без стражника, и ничего — для пропитания трудящихся. Хотя было невыносимо то, что из уст людей вырывали пищу, добытую трудовыми усилиями, они все же держались любыми средствами или надеялись на будущее. 5. К чему разнообразные одежды? К чему золото и серебро? Разве не следует это приобретать от продажи плодов? Так откуда достану я это, о безрассуднейший тиран, если ты похитил все плоды и нещадно вырвал все ростки? 6. Кто только не был лишен своего имущества, чтобы сокровищницу, находившуюся под его властью, наполнять для торжеств, которые так и не были устроены.
XXXII
1. Узнав о назначении Лициния императором, разгневанный Максимин не пожелал считаться ни Цезарем, ни третьим. 2. Поэтому (Максимиан) неоднократно посылал к тому легатов, требуя подчиниться ему, оставаться на своем месте, уступить старости и воздать почет седине. 3. Но тот, возвысив дерзкий дух, поступил наперекор велению времени, считая, что первым должен быть тот, кто первым принял пурпур, и пренебрег его просьбами и распоряжениями. 4. Галерий мычал, подобно скоту, и сокрушался, ибо сделал Цезарем это ничтожество, чтобы тот был ему послушен, а он, забыв все его благодеяния, стал бессовестно противиться всем его повелениям и просьбам. 5. Побежденный этим упорством, он упразднил имя Цезаря и объявил себя с Лицинием Августами, а Максимина с Константином — сыновьями Августов. В ответ Максимин написал, как бы уведомляя, что войско только что провозгласило его на Марсовом поле Августом. Галерий воспринял это с унынием и тоской и приказал считать императорами всех четырех.