Твой гнусный секрет

Шегай Эвелина

— Нет, как раз ужастик и не хочу. Я вообще их стараюсь избегать всеми силами.

— Но в кино ты при этом пошла на фильм ужасов со своим… другом.

— Эрн их обожает, — горестно вздохнула она, следя за тем, как он вбивает при помощи пульта название фильма в поисковую строку стримингового видеосервиса. — А Кев и Бри относятся нейтрально. Обычно я одна страдаю…

— Со мной тебе страдать не придётся.

— Ну-ну…

Когда по экрану телевизора побежали вступительные титры, Доминик поднялся и выключил верхний свет, вмиг погрузив комнату в темноту, а вернувшись, сел гораздо ближе, почти соприкасаясь

ногами.

— Что за?.. — тихо пробормотала София, потому как в первом же кадре фильма маленькая девочка лежала на земле и истекала кровью.

— Военный и драма, — полушёпотом напомнил он, будто они находились где-нибудь в кинотеатре. — В военное время убивали людей, в том числе и детей.

— Кажется, у меня появился новый нелюбимый жанр.

Картинка сменилась на более приятную в тёплых жёлтых тонах. Хотя даже в ней продолжало сохраняться гнетущая, напряжённая атмосфера. Но всё же, ей удалось успокоиться. Притом успокоиться до такой степени, что, когда уже целая и невредимая девочка подошла к каменной статуе и вернула той на место отколовшийся глаз, София непроизвольно дёрнулась из-за выскочившей из открытого рта огромной саранчи.

— Всё выглядит таким знакомым, — спустя какое-то время произнесла она. — Не в том смысле, что я уже смотрела этот фильм… а так, словно бы я видела что-то похожее, или дело в стиле режиссёра. У некоторых мастеров очень узнаваемый стиль.

— «Лабиринт Фавна» режиссировал Гильермо дель Торо, и он же писал сценарий.

— Это любимый режиссёр Эрна!

— Рад за него.

— Нет, я про то, что он же в основном ужастики снимает: «Химера», «Багровый пик», «Кабинет редкостей», «Не бойся темноты»… м-м эти… «Оленьи рога»! Что-то у неё ещё было, сейчас уже и не вспомню.

— Говоришь, что не любишь фильмы ужасов, а сама столько их пересмотрела.

— Да потому что… — София на секунду потеряла дар речи, когда капитан стал вбивать лицо мужчины при помощи дна бутылки внутрь черепа. Она зажмурилась и отвернулась. — О господи, это точно военная драма?..

— И как ты, будучи такой трусишкой, посмотрела столько фильмов ужасов? — по-доброму усмехнулся Доминик и ласково ущипнул её за щёку, вынуждая разжать плотно стиснутые веки.

— Меня держали силой, — хмуро проворчала она и перевела взгляд с его смеющихся глаз на тусклый экран из-за ночной сцены.

Жестокое побоище уже закончилось и сменилось кадром, где девочка знакомилась с феей. Естественно, эта маленькая негодница решила среди ночи пойти в лабиринт за летающим существом, больше похожим на мини-химеру с листочками вместо крыльев. Зато теперь было ясно, что, даже если Гильермо дель Торо взялся снимать фэнтези, то всё равно выйдет что-то максимально мрачное — и не подозревающий такой подставы зритель испачкает штанишки.

Как и «Багровый пик», потихоньку, не спеша, «Лабиринт Фавна» смог захватить её до такой степени, что ей никак не захотелось комментировать появление подозрительного помощника у девочки. София полностью погрузилась в фильм. Брезгливо морщилась на одних сценах, и тревожно вглядывалась в мимику актёров на других.

— Я понимаю, жизнь у неё не сахар, с таким-то отчимом, но неужели её совсем не напрягает, что этот стрёмный Фавн подкармливает своих фей сырым мясом? — всё же не выдержала и хихикнула она вслух.

— А где говорится, что феи

исключительно травоядные существа?

— В сказках.

— Диснеевских? Динь-Динь из «Питер Пэна»?

— Ну, кроме Динь-Динь и зубной феи я никого не знаю.

— А то, что зубная фея зачем-то забирает детские зубы — тебя, значит, совсем не напрягает?

— Раньше не напрягало, — задумчиво ответила София, припоминая документальный фильм о ведьмовских суевериях, сохранившихся со времён средневековья. По старым поверьям обладание чужим зубом давала полную власть над тем человеком, кому он принадлежал. Так что же выходило — феи за небольшую плату пытались заполучить мировое господство? — А теперь немного поразмыслила над этим и стало напрягать.

Доминик ничего ей не ответил, лишь фыркнул, как если бы собирался рассмеяться, а потом передумал, и они продолжали молча смотреть фильм. И всё было хорошо, но ровно до того момента, пока девочка не отправилась выполнять очередное задание, спустившись в подземные покои слепого существа, от неприятного вида которого Софию всю изнутри покорёжило. И когда противное, морщинистое существо вдруг ожило, она не удержалась и попыталась схватиться за локоть Доминика. Но лишь царапнула ему бок ногтями и сжала в кулаках ткань рубашки.

— Ты чего? — его рука, лежавшая на спинке дивана, опустилась и приобняла её за плечи. — Испугалась?

— Извини, — прошептала Софию, продолжая жмуриться. Совершенно не хотелось видеть то, как этот монстр гонялся за девочкой. А он, несомненно, гонялся, судя по звукам и тревожной музыки на фоне.

Однако даже когда всё стихло и снова полилась спокойная речь людей, она не спешила смотреть в сторону телевизора. Но, почувствовав, на своей щеке нежное поглаживание робко приоткрыла глаза, встретившись взглядом с виновато улыбающимся Домиником.

— Я очень хочу тебя поцеловать… можно? — прошептал он, продолжая смотреть ей в глаза.

Кажется, София кивнула. Потому что его улыбка стала шире. А затем Доминик и вовсе наклонился, чтобы дотронуться до её губ в невесомом, как мимолётный солнечный зайчик в погожий день в середине мая, поцелуе. Шелковистое прикосновение самой яркой звезды сменилось мягкостью бархата, а затем постепенно переросло в сметающий всё на своём пути ураган.

Словно вспышка от фотоаппарата, Софию ослепило воспоминание, в котором она надевала жёлтые трусы с Микки Маусом. А следом посыпались и другие мысли, что любезно напомнили ей: технически кое-кто не готовился к столь близкому общению с противоположным полом. И в скором времени, если не остановить это сладкое безумие, всё могло обернуться тотальным провалом.

— Подожди, стой, — выдохнула Софию, подрагивая от возбуждения в его объятиях.

Он вроде её услышал, потому как убрал руки с талии, задравшие свитер почти до границы нижнего белья, но при этом продолжал покрывать шею неторопливыми, чуть жалящими поцелуями.

— Я не готова сегодня зайти так далеко…

Оставив на изгибе плеча особенно чувственный поцелуй, Доминик замер. Его глубокое дыхание щекотало разгорячённую кожу, не давая ей расслабиться ни на секунду. В какой-то степени даже хотелось, чтобы он проигнорировал её слова и продолжил то, что начал. Плевать, что подумает потом, когда страсть отхлынет и останется только слабое послевкусие былого желания.