Твой образ для меня

Морлэнд Мелани

После того, как я оплатил счет, и мы вернулись к дверям моего дома, наступил неловкий момент. Алли остановилась, и я увидел, что она не знает, что делать дальше.

– Я был бы признателен, если бы ты могла помочь мне подняться наверх. – Да, я хотел провести с ней больше времени и поговорить. Не как медсестра с пациентом, а как два человека, постепенно узнающих друг друга.

Оказавшись внутри, Алли осмотрела обширное пространство, в котором я жил. Я оглянулся вокруг, зная,

что она видит, и впервые захотел чтобы обстановка была другой.

Мансарда была большой и открытой, но в то же время совершенно мрачной.

В одном углу стояла кровать. Ну, как кровать… Огромный плюшевый матрас был достаточно удобным, поэтому я никогда не беспокоился о покупке каркаса. Вот и сейчас он просто лежал на полу, застеленный несвежими простынями.

У стены стоял полупустой импровизированный шкаф, внутри которого практически не было одежды, а на открытой дверце висело полотенце. На полу лежала большая дорожная сумка, которая во время путешествий использовалась мной по прямому назначению, а в остальное время в качестве комода.

Еще посреди комнаты сиротливо торчали кресло, тахта с небольшим столиком и торшер.

Кухня расположилась вдоль дальней стены, сверкая высокой полированной столешницей. Под ней в гордом одиночестве стоял жесткий деревянный стул.

В противоположном углу выделялась моя рабочая зона – огромный стеклянный стол с несколькими мониторами, вокруг которого на больших стальных полках хранилось оборудование. Стоящий рядом огнеупорный сейф защищал мои работы, а в высоком витринном шкафу были выставлены кое-какие предметы и старые камеры, которые имели для меня сентиментальную ценность. Некоторые принадлежали моей матери, и это были одни из немногих вещей, которые что-то значили для меня.

Таким образом, получалось, что все пространство моего жилища было суровым и пустым. В мансарде не было ничего личного – ни фотографий, ни безделушек ничего такого, лишь телевизор с плоским экраном и док-станцией для музыки. Это было единственное, чем я увлекался. Ну, кроме фотографии.

На стенах не было никакой отделки – либо шероховатый кирпич, либо просто бетон. Открытый потолок с массивными балками пропускал много света, как и огромные, на две стены, окна.

Это было место для сна, работы и одиночества, и меня это никогда не беспокоило. До сегодняшнего дня.

Алли, молча, подвела меня к одинокому креслу, и осторожно подтолкнула на сиденье.

– Тебе дали обезболивающее?

– Нет. – Покачал головой я. – Я сказал им, что мне это не нужно...

– Ну, конечно, – перебила меня Алли.

– …но у меня есть кое-что в шкафчике, – продолжил я. – Осталось после моего последнего, хм, несчастного случая. Я немного использовал, так что, если понадобится, возьму оттуда пару таблеток.

Алли разочарованно

вздохнула, стоя передо мной.

– Адам, использование обезболивающего не является признаком слабости. Оставаться на шаг впереди от твоей боли помогает тебе вылечиться гораздо быстрее. Перестань упрямиться.

Она была довольно сексуальна, когда читала мне лекцию, упершись рукой в бедро, и я сдался, так как ее слова действительно имели смысл.

– Хорошо.

– Я принесу таблетки.

Я указал на дверь.

– Они в ванной.

Алли исчезла, и я положил голову на спинку кресла, закрывая глаза. По крайней мере, ванная у меня была приличной. Она была отделана новой плиткой, и могла похвастать новой же большой душевой кабиной и сантехникой. Ванную и кухню я полностью обновил, когда переехал сюда. Остальное пространство никогда не имело значения… по крайней мере, до этого момента.

– Держи.

Алли протянула мне две таблетки и стакан воды. Я проглотил их, наблюдая, как она идет на кухню и открывает шкафы и холодильник, вытаскивая что-то оттуда.

– Эй, что ты делаешь?

– Хочу убедиться, что позже у тебя будет, что съесть, прежде чем пойду домой.

– Ты не…

Она прервала меня.

– Я сделаю это, так что успокойся. Твоя голова будет болеть весь день. Тебе нужно отдохнуть, и потом ты должен что-нибудь поесть.

Я опустил голову обратно на кресло.

– Ты действительно командир, Алли, тебе когда-нибудь говорили об этом?

Она засмеялась, суетясь на кухне.

– Поговорите мне еще, мистер.

Я слушал звуки ее передвижения по кухне, и удивлялся. Казалось странным присутствие другого человека в моей квартире, ведь мне всегда нравилось уединение. Да, и частые длительные командировки не располагали к тому, чтобы заводить много друзей.

А еще я был рад, что накануне заскочил в магазин, и для разнообразия купил немного продуктов. Обычно я этим не заморачивался, а просто заказывал готовую еду.

Звуки, исходящие из моей редко используемой кухни, заставили меня улыбнуться, и я расслабился, позволяя таблеткам делать свою работу. Я дрейфовал, находя удовлетворение в голосе Алли, что-то тихо напевающей себе под нос.

Прикосновение к лицу напугало, и я понял, что задремал. Мой Соловей, как я думал о ней, сидела на диванчике и улыбалась.