Твой образ для меня
Шрифт:
– Я больше никогда не хочу видеть свою мать или Рональда. И не уверена, что смогу простить Брэдли, если он замешан настолько, как я боюсь. Не могу поверить, что он пал так низко.
– И не надо. Пришло время вернуть свою жизнь. Задавай свои вопросы, говори все, что думаешь. Пришло время, наконец, освободиться от них.
Выражение лица Алли переменилось на решительное, она уверенно сказала:
– Согласна!
Глава 24
Адам
–
– Оу. Она, хм, разбилась.
– Какая жалость! Она была моей любимой. – Алли продолжила обыскивать шкафчик. – А где остальные кружки? Те, что шли в комплекте с тарелками? По сути…
Я закрыл глаза, зная, что будет дальше. Мне было стыдно за истерику в тот день, но я ничего не мог изменить.
– Где вообще вся посуда? – Алли повернулась ко мне. – В шкафах только миска и пара пластиковых контейнеров. Из кружек только та, которую мы делили. Где все остальное?
Я попытался отвлечь ее.
– Тебе больше не нравится делиться со мной кружкой?
– Адам, – предупреждающе протянула Алли.
Я тяжело вздохнул.
– Я был зол.
– И?
– И разбил кое-что. Много чего.
– Ты разбил всю посуду?
– Да.
– И мою кружку?
– Я был зол, – повторил я. – Я думал, ты бросила меня, оставила нашу жизнь. Мне было больно вспоминать, поэтому я уничтожил все, что напоминало мне о нас.
– Тебе стало лучше?
Я пожал плечами.
– Не совсем.
Алли прошла по комнате, пробегая пальцами по стенам.
– Здесь? – тихо спросила она, прослеживая глубокую вмятину. – Это была моя кружка?
– Наверное. Или твои ключи.
– Адам…
– Они лежали на столе. Все твои вещи пропали. Я думал, что ты тоже исчезла, – пояснил я, пытаясь донести до Алли свою боль и гнев.
– Я их не брала, – ответила она.
– Уверен, твоя мать это сделала. Информация
– Да.
– Это объясняет, откуда у нее адрес. Думаю, она решила сделать вид, что ты забрала свои вещи. И убедилась, что я получил сообщение. Сука.
– Мне жаль. Безусловно, она все продумала. – Алли наклонила голову. – Тебе было больно.
– Очень. Мне казалось, я взорвусь. Я не знал, как справиться с болью и разочарованием.
– Поэтому моя кружка должна была пострадать.
Я знал, что Алли пыталась заставить меня улыбнуться.
– Это была почетная смерть.
Алли уперла руки в бедра, изображая суровое выражение на лице.
– Я надеюсь, ты заменишь мою кружку, – проговорила она. – И мой брелок тоже.
Я кивнул, пытаясь не смеяться над ее грозным тоном. Как же я скучал по тому, как очаровательна была Алли, когда пыталась быть жесткой.
– Думаю, нам нужно подобрать новую посуду. Есть из бумажных тарелок – это больше в твоем стиле, – поддразнила она.
– Сэкономим на средстве для мытья посуды.
– Нет. Новые.
– Командирша, – усмехнулся я.
– Ты любишь меня такую.
Я притянул ее в свои объятия.
– Я люблю тебя любую.
Алли потянулась к моим губам, обдавая сладким дыханием.
– Я знаю.
~ ©~
День был наполнен взлетами и падениями.
Некоторые моменты были проще и легче, такие как кружка и тарелки. Однако позже я услышал, как Алли плачет в ванной, и, когда вошел, обнаружил ее на полу душевой, рыдающей над глупой кружкой и болью, которую та символизировала для меня. Не раздеваясь, я сел рядом с ней и держал, позволяя воде смыть слезы.
Потом я, оставив Алли в мансарде, помчался в китайский ресторан, чтобы купить еды. Заказ занял больше времени, чем планировалось, и я занервничал. Страх от того, что Алли не было рядом, стальными когтями раздирал мою грудь. Когда еда была готова, я буквально выхватил сумку у Чанга и рванул обратно домой, где и встретил Алли, нетерпеливо ждущую меня у двери.
Я подхватил Алли на руки и отнес ее и еду на стойку. Посадив на твердую поверхность, я обхватил лицо Алли ладонями и заглянул в глаза.