Твой пока дышу

Семакова Татьяна

Дмитрий Солнцев: Возьми чёртову трубку!!!

Дмитрий Солнцев: Где ты?!

Дмитрий Солнцев: Линда, я волнуюсь!

Дмитрий Солнцев: С ума схожу!

Дмитрий Солнцев: Ответь мне! Ответь!!!

Дмитрий Солнцев: Ответь…

Linda: Привет. Извини, телефон был отключен.

–

Я так и понял, – хриплый голос из темноты. – Привет, любовь моя.

________________Уф-ф-ф, мои дорогие… пойду себе чего-нибудь накапаю…

Следующая глава будет от Паши. Для меня она ещё тяжелее этой. Могу лишь надеяться, что вы меня поймете. И его. И он самого себя.

Всем большое спасибо, что со мной Обняла.

Глава 19

Не могу больше отпускать, просто не могу.

Это, вне всяких сомнений, самая омерзительная пытка, которую мне довелось пережить.

Собака, грызущая лодыжки? Херня.

Разряды тока через оголённые провода? Щекотка, давай ещё.

Ледяная вода на лицо через натянутую ткань? Поздоровался с отцом.

Побои, ранения, выбитые зубы, всё это уже как-то обыденно, что ли. Заживает долго, но психически не мотает абсолютно.

Но это… ебанутая девка с примотанным к руке самозарядным пистолетом (не абы как примотанным, скотчем, качественно так, со всей ответственностью, сука, к вопросу подошла!), заставляющая трахать её или она вышибет себе мозги, определённо, блядь, ТОП-1.

И я бы просто ушёл, если бы не знал на тот момент точно, что она подсела на синтетическую дрянь, которую толкают с тачки на её районе и возле клуба. Что ей нужна серьёзная медицинская помощь, а не наказание. Жалко мне её, блядь, стало. Просто по-человечески жалко, ведь был с ней, как ни крути, был в её жизни, она в моей была, она спасала долгое время от абсолютного падения, она глушила одиночество. И она бы выстрелила.

А я трахал. Проклинал себя за это, но трахал, просто не видел другого выхода, просто не хотел, чтобы она на моих глазах вышибла себе мозги, просто ждал момента, когда её тело охватит подступающая эйфория, чтобы перехватить руку с пальцем на спусковом крючке, чтобы сдёрнуть со своего члена.

– Сука!!! – ору ей в спину, заламывая руку и, придерживая указательный палец, пытаюсь размотать долбанный скотч, бесполезно шаря рукой по идеально гладкой поверхности. – Дура, мать твою! Дура! Чего тебе не хватало?! Чего, блядь?!

Рыдает, овца безмозглая. Вырывается, палец пытается на курок вернуть, рукой дёргает, причиняя самой себе боль, извивается змеёй с таким рвением, что приходится её обеими коленками к полу придавить. Перебор, наверное, но со спущенными брюками особо не разгуляешься.

Слышу

шаги, поворачиваю голову и лицезрю охуевшие лица Мота и Арсения.

– Хули вылупились! – ору уже на них. – Нож дайте! Намотала, блядь, рулон целый… идиотка!

– Пиздец… – выпадает в осадок Сафронов.

Матвей, слава яйцам, соображает получше, падая рядом и помогая отделить от буйнопомешанной ствол.

С отвращением поправляю её бельё, одёргиваю подол и поднимаю с пола, швыряя на диван.

Натягиваю трусы, застёгиваю брюки, вытираю потный лоб, наконец-то выдыхая.

– Ты ляжешь в клинику, – рычу на Лерку, нависнув над ней. Пытаюсь не повышать голос, но, конечно же, срываюсь: – Поняла меня?! Без разговоров! Сука! – последнее рявкаю во всю мощь лёгких, с остервенением пиная столик.

– А где жена моя?.. – Матвей оглядывается, привычным движением засовывая пистолет под ремень за спиной и комкая в руке липкий шар моего унижения и отвращения к себе.

– Я ебу?! – огрызаюсь, всё ещё на нерве.

– Судя по тому, что мы видели – да, – отбивает атаку откровенной издёвкой.

– Блядь… – растираю лицо, мало-мальски прихожу в себя, пытаюсь быть миролюбивым: – Трясёт, нахер, всего. Извини, брат.

– Да лан… – отмахивается и как-то уж очень странно на меня смотрит.

– Что? – выдуваю недовольно.

– Я… кхм… я правильно понял…

– Эта ебанашка его изнасиловала, – подсказывает Арсений. – И это пиздец, я вам скажу. Натурально, сука, пиздец. Слов других у меня просто нет.

– Так, давайте-ка вы завалите оба, и чтобы я больше ни слова о том, что тут случилось не слышал, – хриплю, пытаясь не вдумываться в сказанное. – Никогда, блядь. Никому. Это ясно?

– Как день.

– Отчётливо.

– Отлично, – выдыхаю и выдёргиваю Лерку с дивана, схватив за локоть. – Мот, будь другом, выясни, у кого она пушку взяла.

– Без проблем, – ободряюще хлопает меня по плечу, но, по-честному, лучше бы не трогал. Никто. Хотя бы, в ближайшие пару часов.

Пристёгиваю Лерку наручниками к дверной ручке, усадив на заднее сиденье подальше от себя. Везу в частную клинику, с которой заключил договор ещё днём. Мать её умерла, других родственников нет, я прикинулся женихом, бабок отвалил немало, приняли. Сдал на руки санитарам, втопил домой, начав раздеваться ещё в лифте. К двери подошёл уже без рубашки.

Шарю по карманам и понимаю, что ключи от квартиры благополучно проёбаны. Скорее всего, буквально, то есть, остались где-то в клубе. В тачке отмычки лежат, но, во-первых, чтобы вскрыть этот замок мне нужен скорее Чекалин, во-вторых, и у него уйдёт минут двадцать, плюс столько же на дорогу, в-третьих, я и так уже в помоях, почему бы не изваляться ещё хлеще?

Тайник у меня в подъезде. В мусоропроводе.

Через пару минут уже захожу.

Штаны скинул в прихожей. Трусы сжёг бы сразу, но желание отмыться затмило все прочие.