Твой смертный грех
Шрифт:
Мы просидели с ним на кухне до восьми утра, почти не разговаривая друг с другом. Говорить было не о чем. Либо мы должны вместе умереть, либо вместе выжить.
Ровно в восемь утра у дверей появились пятеро незнакомцев. Они достаточно быстро и ловко открыли дверь и вошли в дом. Четверо людей с пистолетами в руках, пятый нес камеру. Эти подонки не могли знать, что мы ждем их. В тот момент, когда они входили в дом, я перешел на другую половину, и мы встретили их с разных сторон. Они даже не поняли, что произошло. Мы тут же начали стрелять, кажется, Ярмыш выпустил всю обойму, а я экономил патроны.
– Не сдержался, – признался Ярмыш, – просто не мог сдержаться.
– Он еще живой, – сказал я ему.
– Тогда я его задушу.
– Нет, – удержал я его руку, – достаточно. Я спас тебя не для того, чтобы ты его задушил. Хватит.
Он убрал руку и посмотрел на меня.
– Кто ты такой? Почему ты решил нам помочь?
– Не знаю, – ответил я, – сам не знаю.
– А я знаю, – неожиданно сказал Ярмыш, – тебя нам послал Бог.
– Его нет, – возразил я, – он давно нас покинул.
– Он есть, – убежденно произнес Ярмыш, – и именно поэтому ты сегодня пришел ко мне.
Глава 19
Если бы кто-нибудь увидел Роберта Туманова, который приехал в невзрачную хрущевскую пятиэтажку, то решил бы, что он просто перепутал адрес. Но Туманов никогда и ничего не путал. Он получил слишком хорошую подготовку, учился тренировать память, умел ориентироваться на местности и обладал почти фотографической памятью.
Поднявшись на четвертый этаж, он достал ключи и, открыв дверь, вошел в квартиру. В дальней комнате за столом сидел невысокий седой мужчина, читавший газету. Горел светильник. За спиной мужчины стояла непонятная аппаратура. Когда Туманов вошел в комнату, неизвестный повернулся и включил ее. Она негромко загудела, начиная работать.
– У вас слишком мощный скэллер, – заметил Туманов, усаживаясь на стул.
– Так и должно быть, чтобы полностью исключить возможность прослушивания нашего разговора, – сказал незнакомец.
– Вы всегда перестраховываетесь, Илья Глебович, а я недавно читал, что вся эта аппаратура очень вредно действует на нашу нервную систему и вообще на все наши сосуды. А вы сидите прямо спиной к ней.
– Ничего страшного, десять минут не дают такого облучения. Что там случилось в Таллине? Почему такая трагедия?
– Это были боевики Бразильца, – пояснил Роберт. – Они решили перехватить наш груз, а я узнал об этом и подумал, что будет правильно, если груз вместе с людьми Бразильца попадет в руки эстонской полиции. Мы предупредили местное отделение Интерпола, но эти эстонские тугодумы так устроили засаду, что боевики Бразильца открыли стрельбу. В результате были погибшие с обеих сторон, но всех троих боевиков уничтожили. Бразилец не сознается, что это были его люди, не хочет позориться. А мы, наоборот, везде говорим, что погибшие были нашими людьми.
– Правильно делаете, – кивнул Илья Глебович, – очень неплохо. Но поставки через Таллин вам все равно придется налаживать, вытесняя
– С тех пор многое изменилось, – напомнил Туманов, – и сегодняшний Таллин – это не Владивосток конца девяностых. Совсем разные ситуации.
– Но тогда вы были один, а сейчас за вами наша организация, – возразил Илья Глебович.
– Именно поэтому я рассчитываю вытеснить Бразильца к концу года. Не будем торопиться, такие вопросы надо решать поэтапно. Мы не можем просто послать туда костоломов, которые выкинут наших конкурентов. Вы должны понимать мое положение.
– Мы вас не торопим. Это на ваше усмотрение.
– И еще один важный момент. По-моему, со статьями Хинштейна вы явно перебрали. В двух его статьях говорится обо мне, что я – не просто законченный негодяй, но и какое-то дьявольское отродье, которое должны уничтожать все честные люди. Вам не кажется, что эти статьи могут меня достаточно сильно скомпрометировать? Мне ведь еще нужно нормально работать.
Илья Глебович удивленно поправил очки и посмотрел на своего собеседника.
– Кажется, вы окончательно вошли в свой образ, – негромко произнес он. – Неужели вы не понимаете, как это важно для вас? Ведь вся страна знает о принципиальности депутата Хинштейна, который борется против мафии, недобросовестных сотрудников правоохранительных органов и коррупции в наших силовых структурах. И все прекрасно знают о его связях в спецслужбах, часто сливающих ему информацию. Поэтому любая его статья против вас – это еще одно подтверждение вашего имиджа.
– Можете перестараться, – заметил Туманов, – но это ваше дело. Если считаете, что так будет правильно, можете продолжать в том же духе. Что мне делать с наркотиками, которые мы привезем в Москву?
– Сначала нужно их провезти, – напомнил Илья Глебович. – Нам важно знать, как именно работает таможня и сколько вы им заплатите за этот груз. Когда привезете его в Москву, мы его у вас заберем, как и договаривались. Кстати, там только в трех ящиках настоящие наркотики, в остальных – обычная мука, иногда смешанная с солью.
– Ясно. Значит, вы хотите выяснить степень продажности ваших таможенников. Могу вам сказать прямо сейчас – она абсолютная. Вас устроит такой ответ?
– Нет. Нужны конкретные доказательства.
– Получите доказательства, когда мы перевезем груз. Деньги будем платить всем – таможенникам, налоговикам, пограничникам, ГИБДД, полиции… в общем, всем. Это вас удивляет?
– Не нужно, – поморщился Илья Глебович, – не нужно морали. Мы для этого вас и создали, Туманов, чтобы вы помогали нам разоблачать всех этих коррупционеров.
– Только не сейчас, – предупредил Роберт.
– Конечно, не сейчас. Что у вас там с супругой Хаусмана? Насколько мы понимаем, вам удалось завязать с ней действительно тесные и доверительные отношения.
– Она мне нравится, – уклончиво ответил Туманов.
– Ну и прекрасно. Значит, вы совмещаете приятное с полезным. Познакомиться и сойтись поближе с супругой Хаусмана советовала вам наша служба, а влюбились в нее вы уже по собственному желанию.
– Она очень интересный человек.