Ты будешь мой
Шрифт:
Этот был интересным. Зверёк не прятал взгляд, смотрел угрюмо и выражал полное ко мне презрение, чем довёл меня до нового приступа смеха. Слыханное ли дело: домашняя зверушка презирает хозяина.
«Раск-кажи мне про рус-салку», - приказала я, обойдя его по кругу. Внешне – ничего особенного, разве что кровь чистая в десятом колене, видно по лицу. Острые черты, колючие.
«Что ты с ней сделала?» - встретившись со мной взглядом, устало спросил фэйри, вместо того, чтобы отвечать.
Забавный. Я подошла ближе – фэйри сжал кулаки, но больше не шелохнулся, пока я проверяла
«М-молодец», - хмыкнула я, отбрасывая бесполезный ошейник. Фэйри посмотрел на меня, намереваясь, очевидно, взглядом превратить в пыль у своих ног и растереть.
«К-как т-тебя зов-вут?»
«Сильвен», - взгляд фэйри всё-таки отвёл, уставился для разнообразия в окно. Что он там видел, кроме тумана?
«Сильв-вен, - повторила я. – Уб-бить т-тебя, Сильв-вен? Или предп-почитаешь руд-дники?»
«Что ты сделала с Арин?»
«Уб-била», - усмехнулась я, понятия не имея, кто такая эта Арин.
Фэйри снова глянул на меня, зло прищурившись. Фыркнул:
«Вряд ли, или ты бы убила её уже давно. Любишь играть с жертвами, туманная королева? Или здесь что-то ещё?» - он повернулся к портрету русалки, скривил тонкие губы. «Да. Что-то ещё».
«Н-не лезь н-не в своё дело, зв-верёк», - посоветовала я, поворачивая его за подбородок, заставляя смотреть на меня. Его взгляд мне кого-то напоминал, но я никак не могла вспомнить, кого. «Любишь свою хозяйку?»
Фэйри действительно смотрел на меня пару мгновений. И рассмеялся, отчего его сходство с забытым «кем-то» усилилось.
Я ударила его по щеке, чтобы замолчал. Пальцы задержались на татуировке – фэйри любят украшать себя своими ненаглядными листьями на ветвях, знаками успехов на охоте и прочей чепухой. Но на щеке обычно помещают символ рода. И этот орнамент я узнала – во время переговоров я смотрела на него, а не в зелёные глаза королевы лесных фэйри. Я хорошо его выучила.
У фэйри нет титулов, но есть иерархия родов. А так – забавно – этот зверёк был бы принцем.
«Зелёная к-королева – т-твоя м-мать?» - на всякий случай уточнила я.
Фэйри опустил взгляд.
«У меня нет матери».
Изгнали – ну конечно, как ещё высокородный фэйри мог оказать на дугэльских игрищах?
А русалка-то какова! Простушка простушкой, а из всех фэйри именно этого выбрала. Привязала к себе – зачем?
Зачем она вернулась? Конечно, я ни на грош не верила в её «Рэян мне не нужен». Не знаю, может, уже и правда не нужен – но умирать она, конечно, не хочет, а без бывшего жениха умрёт. Ему же она клятву давала – я видела.
Избавиться от клятвы можно только двумя способами: или провести обряд венчания, что уже невозможно. Или убить того, кому клялась.
А Рэян наверняка решит навестить свою русалочку в темнице.
Дверь стукнулась, чуть не пришибив стоящих на карауле гвардейцев. Срывающимся голосом, безнадёжно заикаясь, я приказывала найти моего мужа и привести в мои покои – пусть даже и насильно. А туман тем временем
Фэйри смеялся, когда я упала в кресло у окна.
«Зря волнуешься, королева, Арин не тронет твоего супруга. Она ещё не пожелала тебе счастья?»
«И чт-то он-на хочет, т-твоя Арин?» - туман всё-таки нашёл Рэяна. Его вели гвардейцы – из тюрьмы. Рэян был в бешенстве. Но живой…
«Ты не поверишь, туманная королева: чтобы ты была счастлива», - с усмешкой ответил фэйри. И глядя на меня, рассмеялся.
Тронулся, решила я. С фэйри это тоже бывает – реже, чем с людьми, но всё же. Русалка колдовала над ним? Впрочем, неважно. Никаких рудников, конечно – отреклась от сына Зелёная колдунья или нет, а кровь остаётся неизменной. И уж конечно, глупо разбрасываться таким уникальным материалом.
Фэйри отправили камеру – в новом ошейнике, но сколько потребуется времени, чтобы его сломать? Я не знала и решила, что это и будет моим заданием забавному зверьку.
А пока мне предстоял совсем не забавный разговор с Рэяном.
***
Арин
Дворцовая тюрьма Её Величества живёт своей, не совсем понятной мне жизнью. Мама, помнится, пару раз вскользь упоминала, что темницы дворца – заведение элитное, только для высокопоставленных преступников предназначенное. Для простых же имеется городская тюрьма. Никогда не интересовалась условиями жизни там, но дворцовая тюрьма мне нравится: во-первых, мне дали выспаться (милость, которой меня никогда не одаривал Сильвен), во-вторых (очевидно, для удобства узников) в камерах разрешены домашние животные. Правда, мелкие: мыши и крысы. И те, и другие с радостью идут «к руке» и очень не против разделить со мной тюремный обед (не рыба, конечно, но тоже вполне съедобнен; а за вилки я и вовсе возносила бы королеве благодарность вечно).
А ещё меня развлекла компания каких-то мелких насекомых, дружной толпой поваливавших из моей камеры часа два спустя после обеда. Почти одновременно с этим камни у порога засветились. А ещё какое-то время спустя меня проведала пара тюремщиков – оба, как на подбор, молодые и симпатичные. Вот уже час болтаем с ними о жизни. Точнее, я, в основном, молчу и улыбаюсь, а эти двое травят байки о весёлой и ох какой нелёгкой жизни королевских стражников. Действительно, жизнь нелёгкая: я и не знала, что туман Её Величества по вечерам превращается в ужасное чудовище и пытается съесть заключённых – только доблестные тюремщики не щадя живота, головы и иных частей тела всех спасают. «Работа такая», - улыбается один из стражников, ловя мой взгляд.
Я киваю. Потом, спохватившись, прошу доблестных стражей не оставить меня, когда придёт вечер: я же очень не хочу быть съеденной ужасным чудовищем. «Доблестные стражи» приосаниваются.
Потом мне рассказывают пару смешных историй про инесских узников – оказывается, они тоже где-то здесь, в других камерах. Я слушаю и поддакиваю: ну конечно, инессцы же все с приветом, что от них ждать? Что они будут, как я, сидеть себе спокойно в камере и не требовать каждые пять минут встречи с королевой?