Ты для меня?

Сладкова Людмила Викторовна

Что делает, уже не соображала. Продолжая сверлить Давыдова испепеляющим взглядом, медленно разжала пальцы, выпуская чашку из рук. И сделала это демонстративно! Он понял…

Словно в замедленной съемке, тончайший фарфор приземлился на пол, рассыпаясь на тысячи осколков.

— У-п-с! Попутался, дорогой — я тебе не прислуга!

Едва успела договорить, Герман вскочил на ноги. От ярости побледнел. Не контролируя более свою силу, схватил ее за талию, и притянул к себе, причиняя легкую боль. Навис, опаляя рваным дыханием. Запах кофе и сигарет

проник в ноздри. Курил? Неужели, за нее переживал?

Самой вздохнуть удавалось с большим трудом. От его взгляда, ноги подкашивались. Не желая уступать, мертвой хваткой вцепилась в тончайшую ткань мужской рубашки. Впилась острыми коготками в бугрящиеся мышцы.

— Где я сказал тебе быть? — Заорал, во весь голос. — Где сказал ждать? Да я чуть с ума не сошел, не обнаружив…

— А я не обязана…

— Не вынуждай меня. — Прервал грозно ее возмущения. — Я могу быть очень плохим, Лера! Ты не в состоянии представить, на сколько!

— О, так ты до этого был хорошим?

— Да! Я, бл*дь, был очень хорошим!

— Заткнитесь, уже!

— Отставить, шум!

Одновременно рявкнули — да так, что уши заложило — Глеб и Станислав, явно намекая, что они им мешают. Только сейчас осознав, где находится и что творит, Герман шарахнулся от нее, как от ядовитой кобры.

Прекрасно!

Лера не возражала. Жадно втянула в себя воздух, пытаясь отдышаться.

— Господи! — Подала голос Маргарита Алексеевна. — Еще из-за ерунды всякой, мне тут подеритесь! Лера, кофе на плите. Еще горячий. Я Герману варила несколько минут назад.

Как же стыдно-то стало. Щеки запылали. Не знала, куда глаза спрятать.

— Извините, за сервиз…сейчас все уберу.

Женщина окинула ее внимательным взглядом. После, переключила внимание на сына. Нахмурилась.

— Дети…все хорошо? Мне кажется, или дело, совершенно не в кофе?

— Тебе кажется, мама!

— Все в порядке!

Пришлось поддержать Германа.

Временно.

При взгляде на мужчину, в душе вновь поднималась злость. Но здесь, при свидетелях, она не могла сделать ничего. Поэтому, пулей вылетела из гостиной, за совком и веником. Как только мусор оказался убран, пожелав всем спокойной ночи, медленным неторопливым шагом, Лера поднялась наверх.

Он шел за ней. Знала. Чувствовала.

Каждый волосок тела реагировал на этого мужчину.

— Больная! — Зашипела в пустоту.

Как только, уходила злость, Лера становилась слабой. Уязвимой. Но, пока она пребывала под действием адреналина, равных ей, в храбрости не существовало

Проучить! — Навязчивой идеей пульсировала в голове не выплеснутая ярость. Проучить. Такой же, как Леня! Проучить.

Услышав уверенные шаги за спиной, остановилась. Развернулась, встречая лицом к лицу.

Герман замер в нескольких метрах от нее, и сердце гулко билось в груди.

Опасно.

Только не потерять над собой контроль.

Под его тяжелым обжигающим взглядом, завела руку за спину, и демонстративно расстегнула молнию, оголяясь до пояса. Девушка знала, что ему нравится. У нее был, действительно красивый комплект…нижняя часть которого все еще находилась в его кармане. И это, наверняка, сводило мужчину с ума.

Давыдов так и стоял, пожирая ее глазами. Дышал все тяжелее и тяжелее, с каждой секундой. Но, ничего не предпринимал.

Подвох чувствует! Черт! Черт!

Пошла на крайние меры. Уставилась на мужскую ширинку, жадно облизывая губы. Его таз рефлекторно качнулся вперед, будто мечтая о ее ласках.

Герман был готов, и тверд. И никакая одежда на свете, не могла бы скрыть данный факт.

Нужно сломить. Добить! Растоптать!

Сократила расстояние сама. Встав на цыпочки, обвила руками его крепкую шею и прильнула к порочным губам.

Он ответил не сразу. Будто, не верил. Сомневался. Спустя несколько секунд сдался, и с мучительным стоном, стиснул ее в своих руках. Задрал наверх лифчик, полностью оголяя нежную грудь. Жадно сжал.

Герман сходил с ума, от вожделения, а внутри нее разрасталась, все больше и больше, холодная пустота.

Такой же…такой же!

— Мелкая…ты отравляешь разум, — жарко шептал, с остервенением исследуя ее тело, — дурманишь…

— Тр*хни меня!

Произнесла, маскируя страстью, накатывающее отчаяние.

Давыдов зажмурился, восстанавливая дыхание. Зашипел, громко выпуская из себя воздух.

— Повтори! — Гортанно. До ужаса, хрипло.

— Тр*хни же меня, наконец! — Повторила на автомате. Дрожащим голосом. И дрожал он, вовсе не от возбуждения.

Герман сорвался. Крыша поехала! Она, прямо слышала хруст шифера!

А нет, с таким звуком рвалось на ней платье.

Еще секунда, и он увидит ее тело. Все ее тело. Не частями!

Мужчина достаточно сосредоточился на ней, чтобы уже не думать о себе.

Пользуясь моментом, просунула ладошки в передние карманы брюк. Все выглядело так, будто она хотела прикоснуться к его плоти.

Но, ведь…и правда хотела! Нет. Нет!

Мужчина, даже зарычал, в предвкушении. Нащупав в одном из карманов свои трусики, осторожно вытянула их наружу.

Дело было сделано. Все остальное произошло за считанные секунды.

Ее взгляд резко изменился, становясь холодным и расчетливым. Лера оттолкнула его от себя, что было сил. Не составило труда — Герман не ожидал подобного поворота событий. Не мешкая, влепила ему смачную и очень звонкую пощечину. Столь сильную, что рука заломила от обжигающей боли. Замахнулась на вторую, но на этот раз, мужчина среагировал молниеносно, и уклонился.