Ты для меня?
Шрифт:
— Герман! — Поприветствовал его кивком Терехов, переключая внимание на себя. — Давно не виделись.
Сильно сжав челюсти, Давыдов ответил тем же:
— Виктор!
На мгновение Лере показалось, что если бы не деловой этикет, эти двое непременно покрыли бы друг друга трехэтажным матом, с описанием подробных маршрутов. Но, нет. Лишь сухое сдержанное приветствие.
— Мы принимаем ваши условия, — запыхтел глава делегации. — Мы согласны.
— Отлично. — Герман нашел взглядом Покровскую. — Алина, подготовь все необходимое. А вас, господа, более не задерживаем.
Спустя пару минут, кабинет был готов к новым переговорам. Долгожданным и многообещающим. За столом расположились Давыдовы, Терехов, Смирнова. Лера же, продолжала стоять, считая удары собственного сердца. Совершенно растерялась.
— Кукленок?
Голос Терехова заставил вздрогнуть:
— Да, Виктор Сергеевич?
— Водичку передай, — выдал насмешливо, удерживая ее взгляд. — В горле першит.
— Прошу прощения, — спохватился Станислав Юрьевич. — Организуй гостям кофейку, Лерочка.
Кивнула, и не дожидаясь колких реплик Германа, пулей выскочила из переговорной. Наорать он всегда успеет. И она его даже выслушает. Но провалиться сквозь землю от стыда, если выяснение отношений произойдет в присутствии Анны и Виктора.
Не доверяя ногам, приклеилась спиной к двери, пытаясь отдышаться. В коридоре девушку поджидал новый сюрприз, в виде извергающей молнии Покровской. Этот день упрямо испытывал Леру на прочность!
Завидев предмет своего раздражения, Алина двинулась в ее сторону. Быстро и грозно. Так приближаются лишь с одной целью — ударить! Морально или физически, не понятно. Но, причинить боль, уж наверняка. Наверное, эта неприкрытая враждебность и мобилизовала все ее внутренние резервы. По венам заструился гнев. Она была готова отразить любую атаку. Более того, сама подалась навстречу коллеге.
— Тормозни-ка!
Покровская преградила дорогу, явно провоцируя конфликт. Ничего не стоило, оттолкнуть девушку, но Лера сдержалась. Собственный взгляд, наверняка, полыхал таким же бешенством.
Что же, пусть так.
— Чего тебе?
— Решила с корабля, и сразу на бал, деточка? — Зашипела блондинка. — Не выйдет!
И дураку понятно, речь о Терехове. Ведь, ни у Алины, ни у Германа, так и не вышло…
Аура блондинки прямо сочилась колючим презрением. А у нее перед глазами лишь одна картинка стояла — образ обнаженной девушки, представшей перед Давыдовым в одном крошечном передничке.
Леру аж передернуло от ярости! Как же хотелось в тот самый миг схватить противницу за волосы, и хорошенько шваркнуть о стену. Вовремя обуздала свой буйный нрав. Ревность — не повод наносить увечья. А потому, гордо задрав подбородок, ответила спокойно и с достоинством:
— Уже вышло. Оглянись!
Глаза собеседницы превратились в две крохотные щелки.
— Мелкая с*чка!
— Что? — Угрожающе. Зловеще. — Повтори-ка?!
— Договор с «Дельтой», я лично, принесла в его кабинет вчера вечером. — Алина придвинулась, почти вплотную, пронизывая насквозь, ядовитым
Казалось, в тот миг в нее вселился сам Дьявол! Приподнявшись на носочках, чтобы компенсировать разницу в росте, Лера схватила Покровскую за щеки большим и указательным пальцем, и притянула к себе, будто для поцелуя. Наслаждаясь ее недоумением, мягко прошептала:
— Давала...даю, и буду давать!
Вывернувшись из захвата, Алина оторопело взирала на нее, не желая признавать услышанное. Спирина же, чувствовала, как никогда, собственное превосходство.
— Не сильно радуйся, — Покровская скрестила руки на груди в защитном жесте. — Это временно.
— Не обольщайся, Алина.
— С кем бы ни был, кого бы ни тр*хал, всегда ко мне возвращается. Так было уже не раз. Я подожду.
— Не после того, как застал тебя на корпоративной квартире, в ожидании другого мужика!
— Ах ты... — Алина скривилась, как от сильнейшей зубной боли. — Однажды…когда он насытится тобой, и вышвырнет из своей жизни, я все еще буду здесь. Все пойму. Приласкаю. Утешу. Сделаю все так, как он любит.
Трясло. Господи, как же ее трясло. Перед глазами пелена. В душе полнейшее смятение. Так спрашивается, какого черта она была столь уверенна в собственных словах?
— Если это когда-нибудь произойдет, значит, я уже мертва!
— Кем ты себя возомнила? — Покровская едва ли ни визжала. Лицо покрылось багровыми пятнами. Губы дрожали. — Ты — никто. И звать тебя — никак. Пустое место! Выскочка.
Лера вздохнула полной грудью, чтобы произнести громко и отчетливо:
— Мечтай, сколько влезет. Мне не жалко. Только вот, в его доме живу я. И в его постели сплю я. Тебе такое и не снилось…да?
В какой-то момент, о своих словах Спирина пожалела. Алина побледнела в одно мгновение. Глаза странно и неестественно заблестели — того гляди, расплачется.
Неужели, действительно любит?
Стало не по себе…
— Сколько лет нам ждать обещанный кофе? — Грозный бас Давыдова разрезал пространство. Секунду спустя, почувствовала стальной захват на своем предплечье — точно тисками сжал. Лера сдержала болезненный стон, только из-за присутствия Покровской. Впрочем, можно было не волноваться — ее вниманием полностью владел Герман.
— Это правда? — Срывающимся голосом, поинтересовалась та у начальника. — Она, живет в твоем доме? Спит в твоей кровати?
— Что за бред? Нет, конечно, — рыкнул, направляя Валерию к ближайшему свободному кабинету, — А вот я в ее кровати, к сожалению, сплю!
Все плохо. Все очень плохо!
И осознание данного факта пришло в тот самый миг, когда грубо запихнув Леру внутрь, мужчина подпер дверь ближайшим стулом. Нервно сглотнув, в который раз за день, попятилась назад. Во рту давно пересохло, и любая попытка выдавить из себя хоть слово, причиняло вполне ощутимый дискомфорт.
— Прости…пожалуйста. Я хотела, как лучше. Для компании, и для тебя.