Ты дышишь солнцем
Шрифт:
Абраксас недовольно хмыкнул:
— Если его выкупили тайно, то это Хэпзиба Смит. Как думаешь, сколько будет стоит сварить зелье молодости?
— Зачем? — удивилась Натали.
— Если медальон у этой женщины, то выкупить его можно лишь бартером. А эта старая дева, как говорят, давно хочет вернуть утраченную молодость.
Теперь Ната неуверенно улыбнулась:
— Семья мамы — зельевары… как ты понимаешь, из тех, кто варит вовсе не бодроперцовое зелье.
— Я все разузнаю, — просиял Малфой. — Думаю, ко дню рождения мы сможем получить потрясающий подарок для Тома.
Натали, как всегда, мягко улыбнулась.
Глава 10. Воскресение
К ритуалу готовились хоть и в спешке, но со всей тщательностью. Том никогда не делал ничего настолько сложного, поэтому не мог избавиться от волнения. Весь был словно на иголках. Для него самым сложным оказалось не лезть в этот процесс с головой. Нужно было каждый день появляться в Министерстве, водить Натали в магические рестораны, посещать знакомых и друзей. Одним словом, Долоховы и Том тщательно изображали, что у них все в абсолютном порядке.
Одновременно с этим Том осторожно выяснял, кто стал причиной обыска. По официальной версии, Дамблдор зашел к своему другу в аврорат и его взяли в качестве свидетеля, в чем нет ничего странного. Дамблдор считался лучшим легилиментом в стране, поэтому часто приходил в Министерство — в услугах подобного специалиста, бывает, нуждались. Тому доставляло удовольствие думать, что уже через год он займет место Дамблдора просто потому, что между приходящим консультантом и постоянным сотрудником выберут последнего.
Для получения данных Том пользовался тем же, на чем поймал Дамблдора: он читал сознание. Без палочки это не так-то просто, к тому же, прочесть можно лишь сиюминутные, поверхностные мысли. Чаще всего Том ловил отголоски о низкой зарплате, желании съесть на обед что-нибудь с курицей, фасон нового платьица — ничего не значащие мысли. Хотя попадались и действительно интересные сведения. Но не часто. Чтобы оставаться незамеченным, приходилось довольствоваться кратковременными проникновениями в разум, стараться делать это в толпе, где сложно определить легилимента, и постоянно бороться с головной болью из-за перенапряжения.
Оказывается, еще недавно в Визенгамот хотели принять Дамблдора, однако передумали. И причиной смены настроения министерских чиновников был Том. Разумеется, не совсем он, а его прогулки с Натали. Теперь уже не оставалось сомнений, что Долохов выдает свою дочь замуж за англичанина. То есть привязывает себя к стране. Ранее одному из лучших дуэлянтов Европы не предлагали место в Визенгамоте именно из-за неуверенности в лояльности Долоховых. Но не бросит же он свою любимую дочь на чужбине? Тома уже предупредили, что Алексею надо бы вернуться в страну к сентябрю, чтобы присутствовать на обсуждении его кандидатуры. Щелчок по носу для Дамблдора, который много работал для достижения этой должности.
Для Дамблдора именно Том был напоминанием о непостоянстве славы. Еще учителя в школе подшучивали, что Том талантливее Дамблдора. Придя в министерство, он слышал это постоянно. Кроме того… Дамблдор
Мысли о слишком легком получении всего имеющегося не давали Тому покоя. Кто-то для такого трудится годами, а Том… влюбился в чистокровную аристократку. Татьяна, уловив настроение своего почти зятя, предложила прогуляться. Они сели на скамейку у пруда. Отсюда было видно, как Натали что-то читает в беседке на сваях. Том и сам не понял, как высказал все свои опасения Татьяне. Все сомнения, тревоги. Та, улыбаясь, начала свой рассказ:
— Знаешь, я когда-то попала в подобную ситуацию. Алексей — из жутко родовитой семьи, признанные гении, огромное состояние, невероятно красив… И я: младшая дочь рода, который ведет достаточно аскетичный и скрытный образ жизни. Зельевары, конечно, неплохо зарабатывают, но девочек у нас в семье всегда было много, каждой нужно хоть какое-то приданое, прибавить к этому многочисленные эксперименты — безумные ученые всегда много тратят. Я была смешная, с веснушками, с книгой в руке и восхищенным взглядом. К тому же, мы жили в Париже, городе богатства и веселья. Только вот моя семья такой не была. Отщепенцы, потому что бежали из России из-за неудачного эксперимента. Почти без денег, без связей, есть лишь небольшой дом на окраине магической деревни. Из приданого у меня — только огромная магловская библиотека. Но Алексей в меня влюбился.
— И вас осуждали? — улыбнулся Том.
— Вообще-то все говорили, что я его опоила, — улыбнулась Татьяна. — Логично же: хороший зельевар может сварить амортенцию. Вот только я не так уж хороша в зельеварении. Из-за насмешек общества я даже хотела отказаться выходить за него, — улыбнулась женщина, вспоминая прошлое.
Она замолчала на какое-то время, и Том не стал ее торопить.
— А потом я пила чай с его матерью, — продолжила Татьяна. — Потрясающая женщина. Неординарная. Увлекалась восточной культурой. Она мне сказала нечто совершенно простое, но все равно удивительное. Удача — тоже навык.
Том нахмурился, не понимая, в чем гениальность данной фразы. Татьяна широко улыбнулась, видя недоумение на лице Тома.
— Это лишь значит, что не стоит отказываться от того, что идет к тебе само. Поймать нужный момент — важное умение. Остаться собой, внезапно став гораздо выше — тоже нужно уметь. А вот отказываться от редкого шанса — это большая глупость. Даже трусость. Знаешь, ходят слухи, что у Дамблдора тоже есть протекция в Министерстве.
И сощурилась, намекая что протекция эта базируется не на восхищении его магическими способностями.
— Неужели в Министерстве работают женщины столь свободных нравов? — удивился Том.
— Почему женщины? Знаешь ли ты, о чем были письма Дамблдора и Гриндевальда?
— Ммм… только то, что они говорили не о войне, — нахмурился Том.
— Конечно, ведь это были любовные письма.
Том аж подавился, а Татьяна опять звонко расхохоталась. После жизни во Франции англичане ей казались такими забавными. Любой намек на горизонтальную плоскость вызывает у них ступор.
— Удалось что-нибудь узнать? — поменяла тему Татьяна, отсмеявшись.