Ты и сам всё знаешь
Шрифт:
Не выдержав, подошёл к кровати и склонился над безмятежным лицом. О чём так переживала милая гостья? Что должен сделать для неё, и зачем Сай понадобился тот нож? Неважно. Больше не позволит ей оставаться в ванной в одиночку. Будет сопровождать везде, чтобы не наделала глупостей.
Прядь его волос коснулась лба девушки. Она слегла нахмурилась, а затем медленно открыла глаза.
— Прости, ничего не могу с собой поделать, хочу постоянно быть рядом, — признания давались так легко и естественно.
Даррет не боялся
— Я тоже хочу быть рядом, — Сай высвободила руку из-под одеяла и притянула ближе, даря нежный и осторожный поцелуй.
Перебарывая похоть и страсть, он отвечал так же невесомо и ласково, мучительно растягивая удовольствие от хрупкой грани, внезапно возникшей между ними, после сцены в душе. Теперь инспектор осознал, как уязвима его избранница, а значит надо выверять каждое действие. Словно прогулка по тонкому льду.
— Нам нужно собираться, — Даррет потёрся о щёку девушки: — Как ты себя чувствуешь?
— Лучше, — Сай потянулась, выбралась из-под одеяла и принялась оглядывать пол в поисках своих вещей.
— Держи, — мужчина с улыбкой протянул гостье белье и, не отрываясь, наблюдал, как она стыдливо одевается, неловко прикрываясь и прячась от пытливого взгляда. Её рук не хватало, чтобы загородить всё, и Даррет вновь с удовольствием любовался упругими грудями и гладким лобком, пока майка с чашечками и белые трусики вновь не оказались на хозяйке.
Мужчину немало веселила внезапная метаморфоза бывшей соблазнительницы. Кроткая, покорная и отводящая взгляд. Теперь ещё интереснее будет играть с ней, вынуждая раскрыться вновь. Раз выбрала его, придётся следовать некоторым правилам, а они уже слагались в голове одержимого инспектора.
Наскоро перекусив, двое спешно покинули квартирку и направились к паромобилю. На улице было ещё темно. Фонари медленно гасли, погружая Лос-Винтаго в предрассветные сумерки. Машина громко чихала и, нехотя сбрасывала с себя сонное оцепенение.
Неловкость в салоне лишь нарастала. Утренняя прохлада окончательно отрезвила, стерев ночное наваждение, и псевдо Даррет Хиз уже начинал сомневаться, что ему всё не пригрезилось. Вместо вопросов, молча выехал на дорогу, раздумывая, как разговорить удручённую пассажирку. С каждой милей она становилась мрачнее. Путь до Линнеркута явно был не по душе девушке, а инспектору лишь оставалось гадать, что скрывала Сайджин Окс.
— Решила, чем займёшься после? — издалека начал Даррет, пытаясь осторожно продолжить мостики к своему слишком внезапному предложению стать его спутницей не только в этой поездке.
— А у меня велик выбор? В твоём чемодане уже лежат документы. Скорее всего, консервный завод. Слышала кое-какие разговоры в приюте. Туда большую часть воспитанников
— Ты же псионик, разве не видишь иную вероятность? — мысленно мужчина пытался внушить девушке иную развязку, которая не включала консервный завод. Он надеялся, что она вновь игриво намекнёт ему о большой семье с кучей малышей, тогда ему не придётся признаваться Сай в чувствах, он просто покорно кивнёт.
— Ты, помнится, говорила что-то о детях?
— Говорила…
— А что изменилось? — Даррет закусил губу, боясь ответа. — Вчера я сделал что-то не так?
— Нет. Ты идеален, — замотала головой девушка.
— Ну, тогда, о каком, к чертям, заводе речь? Всё же было предрешено, уже давно. Ты, я, трое детей. Чтобы ты знала, я не против, — неожиданно для себя ответил мужчина и втянул голову в плечи, боясь реакции Сайджин.
Она слишком долго молчала. Инспектор чувствовал, как девушка пристально смотрит на него и собирается с мыслями.
— Больше не вижу счастливого будущего. Не стоило мне приезжать в Лос-Винтаго. Ты должен был найти и спасти меня сам. А теперь порядок нарушен. Будущее уже не складывается. И всё из-за моей слабости и малодушия, — псионик отчаянно начала тереть виски.
— От кого спасти? Милая, ты говоришь загадками, я ничего не понимаю. Только скажи, сделаю всё, — Даррет даже не удивлялся своей покорности.
Сменить имя? Запросто! Найти другую работу, переехать, удариться в религию. Слишком легко.
Убить?.. Интересный вопрос.
— Йенс Моро, — сдавленно пробормотала спутница.
— Кто это? — кожаные перчатки неприятно скрипнули на руле. Инспектору уже заочно не нравился этот парень.
Сайджин Окс рассказала о каждодневных издевательствах практиканта: о сводящих с ума иллюзиях, которыми он, то ввергал в ужас свою жертву, то доводил до блаженства, играя на самых потаённых комплексах и желаниях. Но за всё время Моро ни разу не прикоснулся к ней, словно ему мешал незримый и нерушимый барьер.
Но у барьера всё же был свой срок годности, и парень обещал превратить жизнь сиротки в ад, едва той исполнится восемнадцать.
Сай рассказала всё. Как Моро ослепил бы её, приковал в подвале своего домика. Он насиловал бы пленницу в течение бесконечно долгого времени, ломая и подчиняя. Затем она бы забеременела от мерзавца-иллюзиониста и окончательно потеряла рассудок, не зная любить или ненавидеть дитя, растущее внутри.
В своём новом отчаянии она больше не видела бы будущего. Не видела ничего, лишь пустоту и темень, пока не появился бы герой, за которого она цеплялась все эти долгие дни и ночи. Он должен был отыскать дорогу и спасти.