Ты и только ты
Шрифт:
– В полицию? Зачем? – я насторожилась.
– Отчаялись тебя найти. Виталика же вчера не стало, – голос женщины переходит на плач.
– Не стало… – замолкаю на полуфразе.
Отчим умер!
– Нина Васильевна, а Артур знает?
– Знает, он был вчера утром в больнице, а потом куда-то пропал. Я не могла дозвониться до тебя весь день. Чего только себе не напридумывала, – достаёт платок и вытирает слёзы, градом текущие по щекам. – Ты же не собираешься на себя руки накладывать?
– Нет, – еле шепчу.
Женщина
– Евочка, ты такая хорошая девочка. Всё будет хорошо! Мы соседями вчера сложились, кто сколько смог. Большую сумму набрали, на похороны должно хватить.
– Спасибо вам огромное.
Следующим утром на кладбище я хмурюсь, разглядывая людей, которые пришли проводить отчима в последний путь.
Пришли даже наши соседи, которые частенько жаловались, что Виталий, набравшись до скотского состояния, валялся на первом этаже не в силах добраться до квартиры.
Подруги мамы тоже здесь. Странно, не помню, чтобы при жизни отчима эти женщины как-то хорошо отзывались о нём. Скорее за спиной ругали за лень и нежелание помогать семье. Поэтому видеть сегодня здесь всех этих людей мне кажется несколько странным.
Пока мы прощаемся с Виталием, я постоянно чувствую на себе десятки взглядов, полных сострадания.
Нормальный человек на моём месте заплакал бы, чувствуя боль от потери члена семьи, но у меня в глазах нет и слезинки. Вместо того, чтобы биться в истерике, я делаю вдох свободы.
Это не та эфемерная свобода, о которой философы пишут трактаты. Это чувство облегчения, которое наступает, когда человек освобождается от удушающих его физических оков.
Я свободна!
Я больше никому ничего не должна. Ни у кого нет надо мной власти. Я теперь сама по себе.
Артур опять куда-то пропал. “Заботливый” сынок даже не удосужился прийти и выказать уважение, попрощавшись с собственным отцом.
Работники кладбища начинают закапывать могилу, а я витаю в своих мыслях, не обращая внимания на окружающих и, как ненормальная, постоянно думаю о Рафе.
После похорон возвращаюсь домой и залезаю в Интернет. В поисковике ввожу: “Рафаэль, боксёр”.
На экране сразу же появляются сотни сайтов с его именем.
Рафаэль Штефан.
Вижу десятки его фотографий на ринге и сама не замечаю, как начинаю улыбаться.
Какой же он всё-таки красивый мужчина.
Открываю сайт с его биографией и с замиранием сердца жду, когда загрузится страница. Чувство, что передо мной открывают сундук с настоящим сокровищем.
У меня наконец-то появляется шанс узнать о Рафе всё!
На самом деле это так странно. За несколько дней я не могла вытянуть из мужчины и слова, чтобы узнать хоть что-то, когда в интернете есть вся доступная информация о его жизни.
Несколько раз перечитываю скудный текст с холодными фактами. Мне тяжело поверить, что маленький мальчик мог столкнуться с подобным
На глазах малютки отец убил его маленькую сестрёнку и маму. Сам Раф вырос в приюте, а отец-убийца скончался в тюрьме от туберкулёза. Получается, что Рафаэль такой же круглый сирота, как и я.
Не знаю, зачем сохраняю себе на телефон его фотографии. Засыпаю я в эту ночь вновь с мыслями о Рафе.
Будь у нас шанс, мы могли бы с ним по-настоящему сблизиться. Я бы обняла его крепко-крепко, чтобы забрать всю ту боль, что пожирает его изнутри. Я бы окутала его нежностью и заботой. Со мной он бы стал другим человеком. Даю себе помечтать. Хотя прекрасно понимаю, что боксёр уже давно забыл обо мне и, наверняка, забавляется со своей новоприобретённой игрушкой.
На следующий день Артур так и не появляется дома. Как же сильно я ненавижу своего сводного брата. Но верю: когда-нибудь настанет время и этот мерзавец поплатится за всё зло, что причинил своей семье.
Стены нашей квартиры давят на меня. Дом, что некогда был родным, стал теперь чужим.
Теперь, когда я больше не связана оковами обстоятельств, решаю действовать без промедления. Собираю чемодан, продаю всё более-менее ценное, что у нас есть, в ближайший ломбард и на собранные деньги покупаю билет в другой конец страны.
Никогда больше не хочу видеть эту квартиру и сводного брата.
Вот и наступил момент, которого я так ждала. Сейчас или никогда.
Ставлю у двери чемодан и иду выпить стакан воды перед дорогой. Задерживаюсь у окна, чтобы в последний раз взглянуть на двор. Дышу полной грудью и улыбаюсь. До сих пор не могу поверить, что решилась на кардинальные перемены.
И если бы не давящие на сердце мысли о Рафе, то мое счастье было бы безмерным. Но тоска съедает меня изнутри.
Я так скучаю по нему. Нас словно связывает невидимая нить. И она же удерживает меня от того, чтобы навсегда стереть воспоминания о днях, проведённых в его доме.
Как бы мне хотелось, чтобы и Раф тоже иногда думал обо мне.
Из раздумий меня вырывает звук открывающейся входной двери: кто-то, воспользовавшись ключом, отворил замок и проходит внутрь. По звукам нескольких пар шагов понимаю, что брат пришёл не один, опять прихватил с собой всю шайку. В душе почему-то начинает появляться плохое предчувствие.
– Ева, сестрёнка моя любимая, – кричит Артур из коридора. – Я знаю, что ты дома.
Делаю глубокий вдох и выхожу, чтобы встретить мерзавца.
– Почему ты пропустил похороны отца? – тут же набрасываюсь с обвинениями.
– Я попрощался с ним ещё в больнице, – подходит ко мне и угрожающе нависает. – Пока ты трахалась со своим боксёром.
– Замолчи! – пытаюсь оттолкнуть его тощее тело, чтобы пройти в зал, но брат припечатывает меня к стене, и мою щёку тут же обжигает резкой болью.