Ты меня не заставишь
Шрифт:
Ольга
– Ну, как вы?
– лечащий врач заботливо вглядывается в меня.
После цервикального серкляжа прошло уже пять дней. Состояние у меня довольно сносное. И я жду, что меня выпишут.
– Хорошо, - бодро отвечаю я.
Лечащий врач просматривает мою историю болезни.
– Давайте так, Ольга Леонидовна. Если всё будет в порядке в течение следующих пяти дней, я вас выпишу.
– Ура!
– вырывается у меня несмотря на то, что я сама медик и взрослый состоявшийся человек.
– Но! Я думаю, вы в курсе ограничений, которые всё равно останутся.
– Я это всё сама понимаю, - вздыхаю, -Но... тяжело после того, как вела активный образ жизни превращаться в фиалку в горшке.
Женщина задорно смеется после моих слов.
– У вас очень интересное определение. Однако, в вашем случае другого выхода - нет.
– Буду соблюдать все рекомендации! На этот счет можете не переживать.
За назначенный срок ничего в моем состоянии не меняется и, наконец, я звоню Рустаму с известием, что меня выписывают.
Заранее я ему не говорила, боялась сглазить. Палата оплачена, поэтому забрать он меня сможет в любое удобное для него время.
Он занят. На заднем фоне слышатся голоса.
– Отлично!
– всё равно заметно оживляется, - Смогу подъехать часа через три. Нормально?
– Да. Я пока соберусь.
– Оля! Пусть медсестры всё, что нужно соберут. Сама ничего не таскай, - голос мужа звучит строго.
– Разумеется, - слегка улыбаюсь. Очень приятна его забота.
Видимо. он позвонил лечащему врачу, потому мои вещи действительно собирают медсестры. И даже помогают мне одеться. Я всё время посматриваю на часы. Так хочется почувствовать себя нормальным человеком и оказаться вне стен больницы, из которых я не выходила несколько недель. Но в то же время я не вернусь на съемную квартиру, где мне окружала бы знакомая обстановка. Я поеду домой к Рустаму. Пытаюсь представить, как там всё. Наверное, строго и сдержанно.
Рустам появляется, как и обещал. Из больницы вывозит меня на кресле. Я не спорю. Мне нужно поберечься. Когда я мечтала о ребенке, то осознавала, что это будет тяжело. Так что теперь жаловаться?
– Волнуешься?
– спрашивает Рустам в машине после того, как мы отъехали от больницы.
– Волнуюсь, - признаю очевидное, - Мы не состояли в отношениях, не жили вместе, а сейчас женаты. И я беременна. Это будет сложно.
– Оль, если тебе не понравится квартира, сделаем ремонт. Это не повод нервничать. Что касается всего остального... Я же не дурак и прекрасно понимаю, что у тебя целый ряд ограничений. Но мы же решили, что главное, чтобы наш с тобой ребенок родился здоровым, поэтому все остальное решаемо. Уборкой будет заниматься клининг, готовить домработница. Она же будет находиться дома днем, пока меня нет. Вдруг тебе что понадобится. И если возникнет необходимость, ты вернешься в больницу. В этом тоже нет ничего сверхъестественного. Что касается меня, то я собираюсь помогать тебе, потому что тебе трудно, а не истерить по поводу того, почему ты не носишься со мной как с писанной торбой.
Я кладу руку на его предплечье. Верю ему, когда он всё это
– Спасибо, Рустам.
– Не благодари за это, Оль. Это нормально.
Он привозит меня в элитный микрорайон с пунктом охраны, с красиво оформленной прилегающей территорией. Квартиры здесь стоят заоблачных денег. В багажнике у Рустама кресло для меня.
– Рустам, я дойду сама. Меня бы не выписали, если бы всё было настолько плачевно.
Он кивает. И не достает кресло. Зато паркуется прямо возле входа в подъезд. Помогает мне выбраться из машины, и мы с ним, не торопясь, идем внутрь, поднимаемся на нужный этаж. И я оказываюсь в большой светлой квартире. Она не похожа на своего хозяина. Здесь уютно, а Рустам выглядит откровенно суровым. К тому же, в квартире много растений.
– Как тебе?
– спрашивает Рустам, улыбаясь краешками губ.
– Красиво. И ... Я иначе представляла себе твое жилье.
– А оно не моё, - отзывается Сатаев слишком уж беспечно.
Я напрягаюсь.
– В каком смысле?
Он передает мне какой-то документ. Бегаю глазами по строчкам, но смысл написанного понимаю не сразу.
– Это дарственная? На моё имя? Зачем, Рустам?
– Оль... Я хочу, чтобы ты была уверена, что у тебя есть место, которое ты можешь назвать домом. Не чьим-то, а своим собственным.
Молчу, переваривая.
– Тебе квартира не понравилась? Я могу купить тебе другую...
Я отрицательно качаю головой.
– Рустам, это всё как-то слишком. Я...
– Не слишком, Оль. Наши страхи живут с нами вопреки логике. Ты уже один раз побывала в подобном положении. Я хочу, чтобы у тебя не было и мысли, что ты можешь снова оказаться в исходной точке. Теперь еще и с ребенком на руках. Это, чтобы тебе было спокойнее. А не о том, что я собираюсь исчезнуть из твоей жизни.
Подхожу мужу и обнимаю его. Мне даже сказать ему нечего, настолько я поражена его поступком. И тем, как он заботится обо мне.
Дальше мы с Рустамом погружаемся в обычную жизнь. Ну, то есть не совсем обычную. Напрягаться мне особо нельзя. И вообще наложен целый ряд ограничений. А Рустам, как оказывается, много работает. Но тем не менее, мы проводим время вместе, лучше узнаем друг друга.
Мне кажется, что я - ужасная жена. Ничего не делаю для мужа. Секс под запретом. А он еще и носится со мной как с хрустальной вазой. Я знакомлюсь с младшим братом Рустама - Маратом и его женой, Асией. Рустам неохотно, но всё же рассказывает мне, что это он должен был жениться на девушке, отец которой очень влиятелен. Однако ребята разрушили планы двух семей и поженились тайно, после чего впали в немилость и у отца Асии, и у близких родственников Сатаевых.
Мне эта пара понравилась. Они - настоящие. И очень друг другу подходят, хотя, кажется, не замечают этого.
Через неделю после визита Марата и Асии Рустам уехал в командировку.
Я осталась под присмотром домработницы.
Лежу в нашей с Рустамом спальне, где я все-таки попросила сделать ремонт, и читаю книгу. В дверь осторожно стучат.
– Ольга Леонидовна, там вас хочет видеть близкий родственник Рустама Тимуровича.
– Муж не предупреждал меня, что кто-то должен прийти в гости, - отвечаю удивленно.