Ты мне не запретишь!
Шрифт:
– Ничего странного: он уже не молод и, наверняка, задумывается о том, как проведёт свою оставшуюся жизнь. Одиночество, так или иначе, тяготит каждого. А он одинок. И единственный родной человек, что у него сейчас есть – это ты. Ты - его продолжение, хочешь ты этого или нет. Есть внук, но, я так понимаю, что Марина не слишком хочет общаться с бывшим свёкром.
– Она сразу настояла, чтобы мы жили подальше. Не знаю, может быть, моё отношение к нему сказалось: с отцом я тоже почти не общался.
– Да, это было сюрпризом даже для нашего отдела: узнать, что твой
– Генерал - майор, а недавно представление пришло: генерал-лейтенанта присвоили. Я не афишировал, что у меня есть высокопоставленный родственник. Специально взял фамилию матери. И всего в этой жизни добивался сам.
– Знаю. Но, согласись: именно он помог замять твоё участие в «деле палачей». И недавний твой косяк тоже. Иначе - прощай, карьера! Разве не так?
– И это он тоже сделал для себя! Чтобы я не позорил его «честное» имя.
– А, может, он понял, что ты ему дорог?
Михаил слегка отстранил меня от себя. Его, светло-карие, янтарного оттенка глаза внимательно смотрели на меня:
– Ир, я не понял: после всего, что произошло, ты его защищаешь?!
– Не защищаю, нет! Если не брать в расчёт инцидент со мной, генерал Грачёв хочет быть тебе отцом. А я пытаюсь объяснить тебе, что родственные узы – это важно.
– Ты готова забыть, что он с тобой сделал?! Не слишком ли велика цена за его отцовство? Такой жертвы я не хочу и не могу принять. Я дождусь момента, когда можно будет нанести ответный удар. Его положение, его материальное благополучие – вот его уязвимые точки.
– Миша, про зам.прокурора – это был не блеф?- поинтересовалась я.
– А ты как думаешь?- усмехнулся майор, - Ира, я хороший опер – и этим всё сказано! Нарыл столько, что самому становится жутко. Меня проще завалить. Но, пока я жив, стоит мне пальцем шевельнуть и отправить компромат, куда следует, такое начнётся: не только погоны – головы с плеч полетят! Дело о коррупции погромче « дела палачей» будет!
Он вздохнул, взглянул на циферблат своих часов:
– О, Ирина Сергеевна! Мы с Вами на обеде непростительно долго «задерживаемся»!
Зотов завёл машину, и через двадцать минут мы были в отделе…
========== «Добрый совет» ==========
Я не знала, что меня ожидает дальше, но мои последние три недели я могу назвать «счастливым безумием». Михаил Зотов когда-то, как снег на голову, свалился на наш отдел в должности начальника оперов. Последователь Карпова. «Исчадье ада», как мы считали, оказался совсем не таким уж коварным и страшным. В какой-то момент наши души сроднились, и это уже нельзя было остановить. Мы нуждались друг в друге. Я и думать-не думала, что он станет мне так близок. А скажи мне кто-нибудь, что у нас закрутится роман, я бы сама подняла на смех! «У нас». Потому, что есть МЫ. И мы – вместе!
Карпов узнал об этом и при очередной нашей встрече долго и внимательно смотрел на меня, потом сделал губки бантиком, усмехнулся:
– Ну, Зиминух, ты учудила. Уж на что я был в должности начальника СКМ неотразим - на меня же ты, однако,
– Стасик, а ты, оказывается, питал ко мне нежные чувства?- делаю невинное личико и улыбаюсь ему.
– А то! – смеётся он, - Ещё скажи, что не замечала!
– Нет, Карпов, не замечала. В то время у меня Глухарёв был. Что ж ты молчал-то? А счастье было так возможно! – засмеялась я.
– Нет, Ир, я серьёзно! Чем тебя Зотов взял? Он и ты – это даже в моём извращённом восприятии не укладывается. Я понимаю, что когда надо, он умеет быть очень обходительным и обаятельным, но дело, ведь, не в этом?
– Не в этом, - согласилась я, - Стас, я даже сама себе объяснить не могу, почему он, а не кто-нибудь другой.
Он опять усмехнулся:
– «Любви все возрасты покорны»?
Я вздохнула и ответила вполне серьёзно:
– Карпов, не смейся! Это на уровне душ. И даже возраст значения не имеет.
– Ого, какие высокие материи!
– потом посмотрел на меня неожиданно тёплой зеленью своих глаз, - Ладно, Ир, не грузись! Это я так - постебаться! Ты ж меня знаешь, - успокоил он.
– Знаю, Стасик! – улыбнулась в ответ.
– Ир, мы с Зотовым последнее время , можно сказать, вместе работали . Если отбросить наши предыдущие тёрки, он, в общем-то, отличный опер. Хватка и смётка у него есть. И товарищ он неплохой. Другое дело, что он не всем и не всегда доверяет.
– Работа у нас такая!
– посетовала я, - Везде и во всём искать и находить преступный умысел.
– Ага, профдеформация сказывается!- пошутил он в своей манере, потом спросил, - Ир, ты чего меня звала-то?
Я рассказала ему о том, что услышала в разговоре Миши с его отцом.
Стас молча переваривал информацию. После, пожевав губами, посоветовал:
– Ира, ты бы не лезла в это! Одно дело - уровень нашего районного масштаба, другое дело - «генеральские игры». Коррупцию в органах не искоренить, она в нашей стране, в принципе, заложена исторически. Мздоимцы и казнокрады были и будут всегда. И не мне тебе это объяснять. А пострадать от этих «игр» можно не по-детски. На всякий случай, держись подальше от Грачёва и его окружения. И Мишка тоже пусть оставит свою затею. Так безопаснее будет.
– Я поняла. Спасибо за совет.
– Обращайся! – он махнул на прощанье рукой, сел в свою новую «Инфинити» и уехал…
========== «Бумеранг» ==========
«Когда кидаешь бумеранг, жди его возвращения и сумей поймать. Иначе, сам пострадаешь от своего же удара» Или, проще говоря, «Что посеешь – то и пожнёшь».
Однажды, решившись на отчаянный шаг – совершить возмездие, я преступила закон. А потом всё покатилось дальше. Мои благие намерения привели меня в ад. Я убила одну из своих. Это было дико для меня, но другого выхода я в той ситуации не видела. И было очень горько от того, что, вполне возможно, я жестоко ошиблась: Катя Русакова стала жертвой сложившихся обстоятельств. Зотов был прав! Не по своей воле она написала донос на меня.