Ты мне не запретишь!
Шрифт:
– А ты не думала обо мне? О том, что я пропаду без тебя? За это время я настолько проникся к тебе, что рвать придётся по живому, понимаешь?! И если я не говорю тебе о любви, это совсем не значит, что её нет! Я не кричу об этом. Я делаю. Неужели ты этого не видишь и не чувствуешь?- он смотрел ей в глаза, говорил, напряжённо сжимая её руки в своих.
Светлана замерла, смотрела на него во все глаза. В них стояли слёзы. Она взмахнула ресницами, слезинки покатились по щекам. Он приблизил своё лицо и, губами, осторожно снял капельки солёной влаги
– Я чувствую, Стас! Прости, что сомневалась в тебе! – она радостно прильнула к нему.
Он крепко обнял её.
Я смотрела на них, и в моей душе теплело. Потом я их проводила, закрыла за ними дверь, подумала:
«Ну, слава Богу, хоть, у них-то всё хорошо!»
–
========== “Будни судьи Зиминой» ==========
Прошла неделя. Сын вернулся из поездки радостный, полный впечатлений, с восторгом рассказывал, как они с друзьями катались на лыжах и сноубордах. Было очень весело и интересно.
– Мам! Там даже воздух совсем другой! И природа - красота неимоверная! Стоишь на горе, вниз смотришь – аж, дух замирает! А спуск начинаешь: ветер в ушах свистит, несёшься вниз с бешеной скоростью, но, это так здорово!
– А ты где был-то?
– Да, в местечке одном. Там горы, правда, небольшие. Но, мне очень понравилось!
Саша показал фотографии. Вот он у бассейна с бирюзово-голубой водой. Вот на природе – в горах. Да, красиво: синее небо, белоснежные вершины гор, зелёные лесные массивы. Вот, катающиеся на этих горах отдыхающие. Только природа тамошняя мне показалась какой-то подозрительной, как будто не нашей, российской.
Я высказала это ему. На что он мне ответил:
– Мам, это же – курорт! А курорты, наверное, все одинаковы.
И ещё мне бросилось в глаза, что Сашка был …загоревший, или даже сгоревший! Выдавала лёгкая специфическая краснота, как у обычного светлокожего человека, резко попавшего на южное горячее солнце. Не выдержала, спросила: -А где ты так сгореть-то успел?
Сын, слегка смутившись, поведал мне, что в бассейне, где они отдыхали , на спор пошёл в солярий.
– Саша, это же вредно! Ты соображай, хоть, немного! – рассердилась я, - Вот и отпускай тебя одного.
– Мам, не сердись! Ну, обгорел немного – ерунда! Зато так классно я ни разу не отдыхал! – с восторгом в глазах ответил Саша.
– Ладно, - успокоилась я, - Рада за тебя, что понравилась поездка.
– Спасибо, что отпустила! – улыбнулся сын.
Прошло ещё какое-то время.
Чёрная судейская мантия отлично скрывала мою начинающуюся полноту. И новое пальто я себе купила более просторное, но достаточно элегантное. Токсикозом больше не мучилась, чувствовала себя отлично. На работу и с работы ходила пешком. Уже через месяц можно было писать заявление на очередной отпуск, а потом идти в декрет.
Я была спокойна: Грачёв больше не появлялся на моём горизонте. Судя по тому, что он по-прежнему остался на своей должности, я понимала: кадровые перестановки его не коснулись. А, стало быть, либо
Карпов тоже не показывался на глаза. А со Светланой мы пару раз перезванивались.
Зато с Леной Измайловой мы каждый вечер болтали по телефону, раз в неделю захаживали друг к другу в гости. Рома усмехался, заставая нас, сидящими за столом на кухне, уминающими за обе щеки какую-нибудь, по нашему мнению, вкуснятину: -Что, опять плюшками балуетесь?
– Ром, ну, не можем мы отказаться! – улыбалась в ответ Лена.
Вот, и в этот раз, мы с Леной хорошо посидели, вдоволь наговорились, обсуждая наши беременности. Я стала собираться домой.
Лена спросила:
– Ир, может, проводить тебя?
– Нет, не надо! Сама дойду. Хочу свежим воздухом подышать.
– Боязно, ведь! Темно уже. Мало ли, пристанет кто-нибудь! – беспокоилась она.
– Лен, да я сама, кого хочешь, напугаю!- засмеялась я, - У меня баллончик с собой.
Про «Вальтер» в сумочке я помалкивала.
– Ну, ладно! Давай, пока!
Мы попрощались, и я отправилась домой…
========== «Ради тебя» ==========
Идти надо было, примерно, минут двадцать. Я шла, опять затылком чувствуя за собой «сопровождение».
«Грачёв не прекратил заботиться о будущем сыне!»- усмехнулась я.
Только в полутёмном переулке, куда мне пришлось свернуть, минут за пять до моего дома, за своей спиной я почувствовала тяжёлое дыхание и ускорившуюся поступь. Меня это немного напрягло.
– Эй, хватит за мной идти! Я в охране не нуждаюсь! – я обернулась и крикнула тому, кто шёл за мной уже, буквально, в нескольких шагах.
– А вот я сейчас посмотрю: нуждаешься или нет, сука ментовская!
– услышала я хриплый голос.
Не сказать, что я испугалась, но стало не по себе. По спине пополз неприятный холодок. Была бы я одна, смогла бы сбежать от преследователя. Однако, с Мишкой мне далеко не убежать!
Лихорадочно соображая, что делать, приготовилась к самому худшему, осторожно полезла в сумочку за «Вальтером», переложила его в карман. Только воспользоваться им уже не успела.
Дюжий детина догнал меня и прижал к торцевой стене в проходной арке меж двух домов. Почувствовала его несвежее дыхание, у меня чуть не сработал рвотный рефлекс, и я отвернулась: -Не дыши на меня!
– Поговори мне ещё!
–
его локоть пережал мое горло, а к животу было приставлено лезвие ножа.
Судя по его словам, он меня знает. Но, откуда? Ещё начальницей «Пятницкого» или уже судьёй?
– Ты, сука, моего кореша посадила!
– Какого ещё кореша?
Он назвал мне знакомое прозвище. Да и эта, смрадно дышащая на меня, морда была мне знакома: проходил по делу, якобы, свидетелем, не привлечённым за недостаточностью улик. Точно! Совсем недавно я разбирала это дело и его «кореш» будет «мотать» на зоне свои десять лет.