Ты мое безумие
Шрифт:
—Ты что вообще никогда алкоголь не пробовал? — удивляюсь, немного пригубив напиток.
—Пробовал, лет в четырнадцать, но мне не понравилось.
—Пфф, тоже мне сравнил. Что ты там пробовал, небось какой-нибудь батин припрятанный коньяк?
—Дедушкин самогон.
—Оу, да ты крейзи. Я на такое даже в свои двадцать семь не решаюсь.
—Какие твои годы — с улыбкой отвечает мне сосед, а я на удивление подвисаю. Замечаю насколько красивы ямочки на его небритых щеках и как преобразилось лицо. Ему несомненно идут улыбки, что назвать парня угрюмым громилой язык не поворачивается.
—Ладно, что-то мы с тобой заболтались и отвлеклись от сути. Так, зачем тебе нужна моя помощь?
Паша не спешит отвечать. Печально опустив голову, крутит кружку в руках и с громким стуком ставит на стол. Молчание затягивается, и я уже не надеюсь на душетрепещущий рассказ, но неожиданно тишину пронзает скрипящий голос.
—Мне семнадцать было, когда я понял, что увяз в это болото бестолковых чувств. — Усмехается, и продолжает уже серьезно. — Мы ведь с Ленкой с детсада вместе, как приклеенные за ручки ходили, радуясь нашей крепкой дружбе. Родители всё время норовили нам отношения, даже о свадьбе и внуках поговаривали, вызывая у нас лишь приступ неконтролируемого смеха.
Тяжело вздохнув, Паша тянется за кружкой и с жадностью осушает остатки напитка. Проведя тыльной стороной ладони по губам, продолжает.
—А потом она уехала на лето к тётке в Испанию. Вроде всё как обычно, но по приезду у меня что-то колыхнулось, словно в груди табор цыган танцы устроили при виде подруги. И это стало первым звоночком в моём безумии. Чем старше мы становились, тем тяга моя лишь усиливалась и смотреть с беззаботностью было уже невозможно. Все эти её ухажеры, свидания, я думал пойду и каждому бошки откручу, но на что меня хватило — это спускать пар в спортзале, молотя без конца боксерскую грушу.
—И все эти годы ты продолжаешь любить свою подругу, но при этом играя роль жилетки? — Пораженно гляжу на парня, не в силах поймать ту самую логику, которой лично для меня нет. — Ты что, Павлуша, мазохист?
—Я просто боюсь её потерять.
—Какое благородство! — Театрально развожу руки в стороны, чувствуя, как начинаю заводится. Нет глупее человека, чем влюблённый. А безответно влюблённый — это набор из самых отбитых смертных созданий не имеющих мозга в принципе. Слава богу в моей жизни нет места всей этой сопливой ерунде. Никаких нервов не хватит! — Думаешь своим самопожертвованием ты делаешь кому-то лучше?
—А как бы ты поступила на моём месте? — Вспыхивает, приподнимая на меня обреченный взгляд.
—Ну точно не стала бы увязать в это дерьмо по самые уши! — Твёрдо заявляю.
—Никогда нельзя быть уверенным в том, чего не испытывал на собственной шкуре. А судя по твоим высказываниям, ты не из этой категории.
—Не буду спорить — С легкостью соглашаюсь, хотя и готова привести миллион доводов в своё убеждение. Но зачем? В эту секунду от меня ему нужно совсем другое, и кажется в вино что-то подсыпано, раз я стала такая сентиментальная, что готова делится поддержкой с тем, кто меня еще пол часа назад злил одним своим присутствмем.
—Давай лучше выпьем — отсалютовав полупустой
—Я же говорил, что не пью — напоминает парень, но кружку всё же берет и я замечаю, как на его лице мелькает странная улыбка.
Видимо совсем крыша поехала.
—Ты чего такой загадочный?
—Да так, просто подумал — глупо это всё.
—Что всё?
—Моё признание. Мы ведь с тобой вообще друг друга не знаем, а я тут душу обнажаю.
—Знаешь, иногда нам легче открыться постороннему, чем выворачиваться перед самыми близкими. Рассказывая ему о своих проблемах, ты знаешь, то что ему нет никакого до этого дела и что ты возможно никогда его больше не увидишь.
—Может ты и права, потому что мне и правда стало чуточку легче. Спасибо тебе, Полина.
—О Боже! — Схватившись за сердце изображаю на лице гримасу изумления. — Ты сказал спасибо? Ты? Мне? Невероятно! Нужно это записать!
—Прекрати — Хохотнул Паша, от моей попытки разыграть момент со съемкой на свой доисторический телефон.
Вскочив с места подбегаю к парню. и направляю несуществующую камеру на наши лица.
—Уважаемые подписчики, сегодня произошло невероятное событие, повергнувшее меня в состояние микроинфаркта!
—Ну Хватит! — Продолжает веселится сосед, картинно закрывая лицо ладонями, как бы прикрываясь от нежелательной съёмки. Я же остаюсь в образе серьезной леди блогера, несмотря на то, что едва сдерживаю выпрыгивающий наружу гогот.
—Вместе со мной вы становитесь свидетелями удивительного факта. Вот этот парень — ладонью указываю на Пашу — Только что проявил дань и почёт к своему сэнсею,
—Чего? Какому ещё сэнсею?
Отодвинув телефон в сторону, бормочу через плечо.
—Не порти мне репортаж, я набираю подписоту! — И вновь навожу на себя камеру. — В эту секунду он готовится произнести речь, чтобы весь мир услышал благовония признания.
—Какие ещё благовония?
—Да откуда мне знать, что в голову пришло, то и ляпнула! — Фыркаю и опускаю руку с телефоном вниз, ударив по бедру. С секунд пять в комнате стоит звенящая тишина, а потом мои плечи начинают сотрясаться от беззвучного смеха, переходящего в дикий ржач до колик в животе. Паша тоже смеётся. Так громко и с надрывом, что я перестаю понимать, отчего мне больше потешно: от искрящего весельем соседа или от абсурдности всей ситуации, которую мне удалось изобразить.
Глава 9
—Ммм — стону, пытаясь разлепить глаза и голову пронзает острая боль. На живот давит что-то тяжелое, что-то весом тонны три и если я срочно не высвобожусь, здесь произойдёт фонтанный взрыв. Приоткрыв один глаз расплывчато вижу белый натяжной потолок с множеством лампочек, а затем уже и всю комнату в сине-белых тонах. Комната не моя. Далека от моей, даже приблизительно.
Ощутив тёплое дыхание щекочущее ухо, вздрагиваю, начиная соображать, что нахожусь в этой постели не одна. Медленно повернув голову вправо, я замираю в немом ужасе увидев перед собой умиротворённо спящее лицо соседа и всклокоченные волосы, раскинутые по подушке.